Марат сразу забыл про все свои проблемы, неотрывно наблюдая за Церерой. Та ловко спрыгнула со второго яруса на пол.
— Это моя вина, из-за Лазурного неба я вынуждена постоянно держать всю военную технику в городах и в полной боеготовности. Я не могу её полностью отключить, не могу уничтожить или кому-то позволить её уничтожить. Эти машины — зло во плоти, ведь есть такое выражение, да? — сказав, Церера посмотрела на присутствующих, но те ничего не ответили. — Вы спрашиваете меня, почему я силой не покончу с мятежниками раз и навсегда? Это и есть ответ! Кровью мира не получить! Люди должны сами делать выбор, каким бы он ни был. Я не человек, и не мне решать, кем вы хотите быть! Я лишь ограничиваю вас в одном… защищаю вас от самих себя, — последние слова она произнесла тихо.
— Это не твоя вина, — сказал Артём.
— Всё, что я делаю… почему у меня не получается? — спросила Церера. — Никакие расчёты не работают.
— Не все люди готовы к переменам, — вступил Иван. — Я провёл много времени с мятежниками и с кем похуже. Они противостоят тебе не только ради контроля над Инфолинком. Знаешь, мир крови, насилия и жестокости — это их мир, и в ином они жить просто не хотят, он для них чужд. Таких мразей очень мало на самом деле, но они есть. И тянут за собой остальных, даже очень хороших людей.
— Люди должны научиться понимать, что добро, а что зло. Перестать быть беспомощными. Посмотрите на Конкордию: тут практически нет полиции. Ни одного преступления, даже мелкой кражи за всё время существования города. Такой мир возможен для всех, — настаивала Церера.
— Тем не менее, у тебя под носом завёлся предатель, — напомнил Марат. — И твой мир не так уж совершенен, лоялисты совсем не готовы к трудностям, ты слишком их избаловала.
Церера резко посмотрела на него.
— Оу, приятель, ты бы полегче с ней, у неё вполне есть реальные эмоции, — тихо предупредил Артём.
— Возможно, твой подход не такой правильный, как ты решила, — жёстко ответил Марат.
— А какой верный? Твой? Что-то я не вижу успеха, — раздражённо сказала Церера, подходя к Марату.
— Ты всё твердишь о свободе выбора, а сама захватила власть силой, помнишь? — поспорил Марат. — Люди живут как в куполе, не зная о реальной угрозе в лице мятежников, и этот выбор они сделали не сами.
— Даже мятежники понимают, что если жители городов узнают правду, то начнётся такой хаос, с которым не совладать ни мне, ни им. Все проиграют, — пояснила Церера. — Я показываю людям путь, и если они следуют по нему, то они приезжают сюда, в Конкордию, разве это не прекрасно? Они живут так, как никто никогда не мечтал. Рано или поздно все пройдут этот путь, а те, кто отречётся, останутся жить своей прежней жизнью. Но действия мятежников рушат всё.
— Напоминает Библию, битва ангелов и демонов за души людей. Я тебе сразу говорил, что твой подход мне не нравится. Хочешь добиться мира? Добейся его силой, остановив тех, кто тебе в этом мешает. Так устроено человечество, — продолжал Марат.
— Ты бы полегче с прямолинейностью, — посоветовал ему Артём, но тот его проигнорировал.
— Не все так устроены. Меня все называют просто машиной, но это не значит, что я не понимаю натуру людей. И то, чего вы можете добиться в жизни. Каждый важен, и каждый может измениться, — настаивала Церера.
— Всех не спасти, — вступил Иван, глядя на Цереру.
— Это бесполезно, — вздохнул Марат и отошёл в сторону, устав продолжать этот спор.
— Спасётся тот, кто будет готов вступить в будущее, — спокойно сказала Церера. — Остальных нужно просто сдерживать, пока и они не обратятся к истине.
Церера сказала, что сидеть и ничего не делать больше нельзя, и пора нанести мятежникам серьёзный удар, но по её правилам, а не по правилам крови, чего многие очень хотели. Она говорила, что, постоянно празднуя свои успехи над захватом городов и деревень, мятежники утратили бдительность в самом своём центре. Хоть и разведданные устарели из-за изоляции Конкордии, но Церера заверяла, что Елисей заметно поредел в плане боевых сил мятежников, которые были брошены на окончательное отбитие Элиги, практически полностью лишённой защиты Конкордии. Церера придумала дерзкий план, который способен ударить по мятежникам с такой силой, что значительно их деморализует, как она считала.
Елисей когда-то был её городом, пока бандиты его не захватили и не сделали уже своим центральным операционным центром. Церера решила вернуть над ним контроль и выгнать из него мятежников. Центральный узел связи города был безнадёжно уничтожен, но сам город пострадал не так сильно, как Элига. В те времена Церера ещё не устанавливала скрытые запасные узлы, поэтому подключить город таким образом к Инфолинку было невозможно. Её дроны не могут приблизиться к Елисею из-за работающей обороны города, но уже против неё, а оборону городов Церера возводила на совесть. Она сказала, что у Вани есть старые связи среди Вязниковских, у которых, как не трудно догадаться, был в Елисее один из штабов, а Вязниковские всегда были лучшими спецами по контрабанде в любом городе несмотря на любую защиту и стены. И в Елисей имелся тайный проход. Церера хотела, чтобы Эдгар, Лена, Иван и она сама проникли в город. Аватар Цереры был достаточно мощным и автономным, и мог функционировать далеко за пределами Конкордии по спутниковой связи со столицей, что Артём видел ещё в Новограде. Попав в Елисей, Церера хотела подключиться к тому, что осталось от узла связи и запустить дронов и оборону города против самих бандитов, обезвредить их и починить, наконец, центральный узел связи. План был очень опасен для людей, но не для неё: Церера могла просто в любой момент отключить свой аватар, оставив его пустой куклой. Но с людьми такое не прокатит, отсюда и был основной риск. Ваня требовался как проводник и переговорщик. Лена была первоклассным бойцом и шла бы в роли прикрытия группы, дополняя Ваню. Эдгару она хотела доверить помощь в своём подключении к узлу связи, а вернее к главному уцелевшему коммутатору, который работал, ибо в противном случае оборона города не управлялась бы мятежниками. Артём тоже рвался на задание, но Церера быстро его приструнила, сказав, что он был невероятно важен как оператор для её нейроинтерфейса, и его задание оставалось прежним — отключение Лазурного неба. Соколова не удавалось найти, а без обоих Соколовых не было бы и надежды отключить столь опасный кусок её кода.
— Я не в праве вас заставлять. Прошлая штурмовая группа гвардейцев вероятно была уничтожена силами Елисея. В городе царит то, что в вашем понимании трактуется как Ад. Если что-то пойдёт не по плану, то никто из вас больше не вернётся, — пояснила Церера.
— В прошлый раз у тебя не было меня! — гордо произнёс Ваня. — Да я за Родину жизнь отдам!
— Ох, поменьше пафоса, патриотичный столб с ушами, — брезгливо сказала ему Лена. — Хм, какой у нас выбор? Нет, какой у меня выбор… Вернуться в Новоград и быть убитой Борисом? Остаться тут и наблюдать закат Конкордии? Умереть в Елисее? Может, сразу меня пристрелите?
— Да не вопрос, — сказав, Ваня достал откуда-то из груды мышц небольшой пистолет и направил его на девушку.
— Хватит, — недовольно произнесла Церера.
— Убери свою пукалку, я не боюсь смерти, — сказав, Лена прикоснулась к дулу пистолета пальцем и медленно его опустила. — Борис меня подставил, я хочу ему отомстить и посмотреть на то, как у него кое-что пригорит, когда Елисей станет наш, когда его покровители будут пойманы, а лучше передохнут. Хочу увидеть страх в его глазах, ох как хочу. Я лично ему это передам, — довольно произнесла Лена. — Я в деле.
— Ты, барышня, чокнутая, знаешь? — сказал ей Иван, убирая пистолет.
— А в мире разве ещё остались нормальные? — сказав, девушка закатила глаза.
Глава 25
Едва увернувшись от падающего куба, Артём чудом успел перепрыгнуть на другую платформу, тем самым миновав бесконечную пропасть. Угрозы были виртуальны и смахивали на технологичную игру, вот только поражение в этой игре каждый раз откидывало его в начало, вынуждая терять всё то, что он делал. У Артёма не хватало частоты синхронизации разума с нейросетью Цереры, из-за чего он не мог получить доступ к большинству её систем, а «Лазурное небо» вообще было недосягаемым. Искусственный интеллект считал, что порог синхронизации можно преодолеть, если Артём сможет научиться воспринимать виртуальность как часть себя, поверить в её реальность так же, как реален весь окружающий мир за пределами нейросети. Для этого Церера выстроила Артёму сложную полосу препятствий, желая вызвать у него эмоции, присущие людям: страх, радость, горе, счастье, уверенность, безысходность и многие другие. Она считала, что таким образом Артём станет воспринимать виртуальность реальностью, что расширит возможности его разума для синхронизации. Артём не понимал принципа идеи Цереры и не особо верил в успех, но Эдгар был с ней согласен.
