Кавалькада быстро миновала двор. Висемерр Струг осадил коня, резко поднял забрало шлема - преславный барон, как и остальная его свита, вырядился в полный доспех.
Император холодно смотрел на барона и молчал. Стругу сейчас полагалось падать на колени, умолять о прощении и сбивчиво лепетать что-нибудь о тяжёлых временах, лихих людях, разбойных магиках и так далее и тому подобное, однако ничего этого не последовало.
- Милорд, - сдержанно, как равному, кивнул барон. И никакого "ваше императорское величество"...
- Что это значит, Струг? - ледяным тоном уронил Император. - Нападение на особу императорской крови...
- Не вижу никакой особы императорской крови, - хладнокровно отпарировал барон. - Особа императорской крови сгинула в Разломе.
Император ничего не сказал. Холодно смотрел на барона, поглаживая правой ладонью оголовок меча.
- Да, да, законный правитель Империи сгинул в бездне Разлома! возвысил голос Висемерр. - Кто вы, милорд магик, мне неведомо! Неведомо мне, почему присвоили вы сигнал трубный, только его императорскому величеству принадлежащий, почему правителем Мельина назвались, почему в мой замок ворвались и ущерб мне причинили, почему слуг моих верных убили?
Слыша голос барона, его дружинники приободрились, придвинулись, вновь взяв на изготовку пики. Усатый старшина залихватски махнул своим двуручником.
Император усмехнулся, хотя эта усмешка далась ему нелегко. Осмелели бароны. Им только дай, им только покажи, что трон под императорской особой не так прочен, как кажется со стороны, мигом всё забывается - и почтительность, и страх. Висемерр-то, впрочем, почтительным как раз был значит, страх ещё не до конца потерял.
- Послушай меня, Висемерр Струг, - спокойно сказал Император прямо в лицо барону. - Неужели ты хочешь умереть злой огненной смертью вот прямо сейчас? Мне придется ведь это сделать. Ты понимаешь? Ты ведь узнаешь мою перчатку, правда?..
- Рубите магика! - вместо ответа взвизгнул барон, с редким проворством и ловкостью вздымая коня на дыбы и заставляя развернуться. - Рубите чудище, Разломом порождённое!
- Гвин! - отчаянно выкрикнула Сеамни, но было уже поздно.
Император надеялся, что удар выйдет несильным. Собственно говоря, он рассчитывал остановить нападающих, ударив огнём в плиты двора между собой и ними. Но перчатка, похоже, решила сама за себя.
Столб дымного пламени взметнулся, казалось, до самых небес. Из-под наплечника и налокотника Императора брызнули горячие капли кипящей крови, и бедолага Сульперий вскрикнул, схватившись за обожжённую щёку. Там, где только что гарцевала баронская свита, там, где сдвигали ряды копейщики и прикрывающие их пикинёры, - там сейчас бушевал огонь.
Однако сам Император с трудом удержался в седле. Сульперий и горнист с двух сторон разом бросились к нему.
- Н-ничего. - Император заставил себя выпрямиться. Огонь перед ними уже опадал, посреди двора простёрлось только широкое грязно-угольное пятно. От баронских дружинников и самого барона не осталось даже пепла.
Поражённые ужасом уцелевшие застыли. Над замком медленно растворялось в сером небе облако дыма и пара, словно души погибших, сливавшихся с породившим их миром, как учили лесные отшельники-друиды ешё до того, как возвысилась и окрепла Церковь Спасителя.
- Вот так, - громко, во весь голос произнёс Император, окидывая взглядом жмущихся к стенам людей. - Так сгинут все, кто вздумает бунтовать и затевать мятежи. Кто тут ещё сомневается, что я, стоящий перед вами, Император?
Разумеется, никто ему не откликнулся.
- Отлично, - в словах Императора звучала сталь. - Тогда на колени перед вашим повелителем!
Вообще-то, этикет Империи не требовал особенного выражения покорности - коленопреклонения, ползания на брюхе и тому подобного. Но сейчас все без исключения дружно бухнулись Императору в ноги, словно им разом подрубили колени. Заколебался, а потом медленно, с достоинством опустился по-рыцарски, только на одно колено, лишь высокий молодой воин с жёстким скуластым лицом и огненно-рыжими волосами. Прищуренные глаза смотрели на Императора с упрёком.
- Ты! - мгновенно выделил его из толпы Император. - Разрешаю приблизиться. Воин повиновался.
- Имя? Чин?
- Семмерс, сын Скавена. Сотник пеших копейщиков.
- Собери своих людей, Семмерс, сын Скавена. Отныне вы служите Императору.
- Мы - люди вольные, - негромко, но твёрдо проговорил сотник. - Мы присягали барону Стругу...
- Барон Струг - мятежник, - холодно прервал воина Император, глядя тому прямо в глаза. - Он знал меня в лицо. Но предпочёл прикинуться, будто не знает.
- Я тоже видел истинного правителя Мельина, но чудовище Разлома может принять любой облик, - Семмерс был бледен, но держался твёрдо. И ни разу не протитуловал Императора.
- И как же отличить чудовище Разлома от настоящего человека? усмехнулся Император.
- Против них бессилен огонь, - усмехнулся сотник.
- Верно, - прищурился Император. - И ты, воин, хочешь сказать, что я, твой Император, перед которым ты преклонил колени...
- Колено, - вполголоса, но с прежней твёрдостью возразил Семмерс. Одно колено, как положено солдату. Я не раб и на коленях ни перед кем не стоял. И не встану уже никогда.
- Гордое сердце, - заметил Император. - Но ты говорил об испытании?
- Я говорил об испытании, - кивнул Семмерс. - Калёным железом.
Сеамни охнула. Сульперий ойкнул.
- Пусть накалят прут, - спокойно сказал Император. - И пусть все подойдут поближе. Если здесь есть семья Струга...
Император не сказал "барона". Висемерр Струг объявлен мятежником, тем самым он лишается титула.
- Если есть семья, пусть тоже смотрит. Пусть убедятся, что их глава погиб, подняв руку на законного владыку Империи. Никакого преследования им не будет.
- Семьи нет, - хмуро ответил Семмерс. - Осталась в Струге. Главном замке. Эй, вы там! Прут несите. И жаровню с углями.
- Семье, раз так, пошлите весть, - холодно бросил Император. Передайте, что я жду от старшего сына немедленного изъявления покорности и принесения присяги по всей форме, если, конечно, ему не надоел баронский титул. А ты, Семмерс, подними своих людей. Те, кто захочет надеть цвета Империи.
- А кто нет?
- Отпусти на все четыре стороны. Слышите меня, люди? Все, кто хочет, может уйти со мной. Барона Струга больше нет! - выкрикнул Император, из последних сил приподнимаясь в стременах.
" - Прут, Липке, прут сюда давай! - рявкнул Семмерс на подбежавшего мальчишку. Двое других парнишек тянули низкую и широкую жаровню, полную тлеющих углей. В самую середину рдеющей кучи Семмерс воткнул поспешно поданный прут.
- Гвин, что ты делаешь, Гвин...
