Дрыст, не понял, что я сказал, но уловил в моём голосе, нотки усталости. Психолог, а не дикарь, понял, что меня сейчас можно достать, снова двинулся ко мне, кидая в меня тяжёлые камни. Прикрываясь щитом, трудно рассмотреть, где находится враг. Пришлось отходить назад, безбожно подставляя левую руку с щитом под хлёсткие удары летящих камней. Парировать в полной мере не получается.
Тьфу, руку уже не чувствую. Ну, держись.
Каменный град прекратился. Боеприпасы у сволочи, закончились. Теперь я ему нервы пощекочу.
Бросок вперёд. Мачете летает по неизвестной мне траектории. Совсем не понимаю куда машу, и куда летит калёное железо, но Дрыст пятится назад и подбирать камни ему некогда.
Слишком сильный замах, и слишком высоко. Ушёл, сука, низом. Острой кромкой щита по спине. Достал. Не сильно получилось, в скользячку, жаль. Я устал. Надо перевести дыхание.
Отход. Спиной вперёд. Упёрся в воткнутое в землю копьё. Стоп. Эта моя граница. За спиной Аурум.
Погуляем. Дыхание верну в норму, посмотрю, что делается на полянке.
На полянке никого нет. Молодец Верка, и я тоже, добился, чего хотел. Пора заканчивать комедию.
Тьфу, тьфу, тьфу. А теперь вперёд.
До Дрыста, всего метров шесть. Шесть шагов, не особо размашистых, и быстрый выпад, на не успевшего отскочить аборигена.
— На…
Дрыст увернулся и врезал мне дубинкой по руке.
— Твою мать….
Больно. Если бы не петля, остался бы безоружным.
Щит в горизонтальную плоскость и, замах слева направо. Попал, третий порез, пересёк грудь Дрыста, чуть ниже ключиц. Щит в обратную сторону….
— Чёрт, — не дотянулся. Отскочил паразит.
— А-а-а-а… — заорал я, налетая всем весом, на плохо держащегося на ногах Дрыста. Потеря крови, сделало своё дело.
— Замедлился, сссука…. Лови.
Клинок мачте свистнул в воздухе, сверху вниз, и справа налево. Ещё одна, на этот раз глубокая, рана перечеркнула волосатую грудь по диагонали.
Дрыст, покачнулся, и пока я разбирался со своими руками и ногами, развернулся ко мне спиной и сделал шаг.
Треньк….
Оперение массивного болта, украсило затылок Дрыста. Немо не спал и, воспользовался ошибкой своего бывшего вожака.
Вовремя. Дрыст мог увидеть, что его прайд, исчез, и поднять тревогу.
Постояв над трупом бывшего врага, я заорал. Громко и долго, давая выход накопившейся усталости, злости и… непонятно ещё чему.
Нет, ну настоящий бабуин. Но этот бабуинов вой, заставил присесть всех зашевелившихся, после гибели вождя, охотников.
— Немо, — наоравшись до боли в горле, я посмотрел наверх забора, где ещё минуту назад торчала голова ученика и разряженный арбалет. — Немо, тащи тренировочные мечи, а арбалет оставь там.
По опыту знаю, свято место пусто не бывает. Место вожака опустело, а я человек посторонний, и попробовать меня на «зуб», желающих будет достаточно. Оно мне надо?
Немо принёс мечи вовремя. Правая рука Дрыста, получивший от меня пинок Мирум, уже что-то замышляет. Организатор, итить его за ногу.
— Немо, наша задача, вбить в головы твоих сородичей уважение к новому вождю, и к жителям Аурума. Жалеть нельзя. Убивать тоже. Задача ясна?
Немо с любовью огладил учебное оружие, посмотрел на бывших родичей, и ни говоря, ни слова, начал выбивать из грязных тел пыль, грязь, а из голов, дурь.
Посмотрев на воспитательный процесс со стороны, я присоединился к нему.
Мне не нужны свободные индивиды, мне нужны покорные моей воле подчинённые. Надо ставить точку в дикарской вольнице, и прекратить раз и навсегда, игру в выборы вождя. Это было у них, в последний раз.
Мирума, я забил насмерть. Оппозиция, подстрекающая МОИХ людей, к бунту, мне не к чему.
* * *
Победа. Я получил, что хотел, но морального удовлетворения нет. Дрыст был ловчее, и выносливее. Меня спасло неведомое в этом мире оружие, и осознание последствий поражения. Дрыста подвели, глупая дикарская замашка, недооценивать противника, и прежние победы. Дикий мир. Дикие нравы.
Во вторых я потерял половину охотников. Осталось семь плюс Немо. Ох, как мало. Из двадцати пяти человек, что Верка с женщинами загнали на огороженную территорию, есть ещё три подростка лет по тринадцать — четырнадцать, которые вот-вот должны пройти посвящение, принеся мне последующую головную боль. Посвящение проводит вождь! То есть — Я. А как это делать? Ну, это пустое. Новый порядок изобрету. Курс молодого бойца проведу, и присягу приму. Лично мне. И Ауруму.
Осталось пятнадцать женщин старше двенадцати лет, и тринадцать — моложе двенадцати лет. Есть ещё четыре мальчика, но им всего по четыре — шесть лет.
И куда это «богатство» девать? В прямом, и в переносном смысле.
Другого имущества, на что надеялся, я с них не получил никакого. Голь перекатная, поубивал бы гадов. Лодыри и тунеядцы. На Земле, как утверждают историки-исследователи, антропологи, археологи, этнологи, любое кочевье представляла из себя небольшую фабрику по переработке даров природы. Выделанные шкуры, глиняные, костяные, каменные изделия, всё это было в изобилии. Очень много на раскопах находили выброшенных, отработавших своё скребков, каменных ножей, костяных игл, а в палеолите и керамические черепки. У аборигенов ничего подобного нет.
Например, нам по зарез нужны шкуры. Много шкур. И желательно выделанных, а их нет. То, что есть, можно выбросить в помойку, они не пригодны не то, что для зимы, но и для прохладной летней погоды. Плохо выделанные лоскутки, могли прикрыть только срам.
Эти товарищи, даже огонь добывать не умеют. Если повезёт, пользуются, если нет — здравствуй сырое мясо. От этого экологически чистого продукта убыль населения, просто колоссальная.
Беда!
Ещё мне досталось несколько десятков каменных изделий, от примитивных скребков, и ножей, до наконечников копий и пару каменных топоров. Топоры, совсем не приспособлены для рубки дерева. Ими разбивали кости крупных животных, чтобы добраться до костного мозга.
Было ещё несколько предметов изготовленных из кости, типа игла марки «шило», и…. всё.
Грабить местных дикарей, смысла нет, на фоне земных первобытных людей, они выглядят бледно и бедно. Украшений, почти нет, только у охотников, и то не у всех, висели жидкие ожерелья из зубов животных и… людей.
Никаких особых специалистов, среди присоединённых дикарей не нашлось…. Лодки делать не умеют. Рыбу ловят копьями. О верши слышат в первый раз. Некоторые женщины, вроде, умеют делать силки на мелкую дичь, но боятся…. Охотников. Охота, у них, понимаете ли, дело мужское. Конкуренцию со стороны женщин, местные мужики не терпят.
На Земле то же ещё встречаются «мастодонты» со средневековыми взглядами. Оные боятся деловых и активных женщин, особенно склонных к самостоятельности. Не редки, семейные конфликты и разногласия на этой почве. Но таких извращённых форм, мужской шовинизм, на Земле не достиг. Именно благодаря этому, человеческая цивилизация, развивается быстрее, не говоря о том, что прирост населения, в первобытные времена, напрямую связан с активной деятельностью женской половины. Здесь женщина, это вьючный скот, и утеха для охотников, иногда рожающая детей. Не имеют местные женщины особенных навыков. Корешки только собирать, травки съедобные, да ягодки. Грибов здесь нет… пока. Пока опята, с одного пня не разойдутся по планете. К сожалению ассортимент поганок больше.
