- Лучше я полезу купаться в бассейн с крокодилами, чем свяжусь с Коршуном! - замахал руками главарь шайки. - Это очень известный человек в городе, его все воры знают. Ему дали кличку - Коршун. Никто не знает его настоящего имени, кто он, откуда и чем промышляет. Он не халдей, не семит, не египтянин, не... Короче, он чужак, дракон его забери, очень опасный чужак. Однажды Хамет хотел его щипнуть, ваша милость знает Хамета, ширмач что надо, ну так вот, Коршун с ним такое сотворил... Нет, он не прибил его посохом, пальцем не тронул, даже не обернулся... но Хамет весь как-то скорчился, его всего перекрутило, изогнуло, изломало, будто его дракон пожевал и выплюнул. Теперь Хамет никому не нужен, жалкий побирушка у ворот... После этого случая мужики зареклись всеми богами приближаться к чародею ближе, чем на десять ашлу.
От таких вестей у Астианакса оборвалось сердце, нервная дрожь ужаса холодной волной пробежала от макушки до пят. Он вопросительно взглянул на сыщика, как бы желая услышать от того слова опровержения, хотя надежда эта была слабой. Ведь он лично убедился в чародейских способностях черного человека. Значит, слова разбойников - это не обычная для простолюдинов гиперболическая переоценка опасности, при их столкновении с непонятным, а вполне точные, соответствующие действительности свидетельства. Пожалуй, что по невежеству еще и принижена мощь чародея. Никто ведь не знает, на что способен посланец богов. Если только он не обманывает... И он не вестник богов, а посланец злых духов. Если только не сам злой дух!
- У меня на этого Коршуна кое-какие сведения имеются, - сказал сыщик, поглаживая бороду, когда они вновь вернулись в комнату отдыха и остались с глазу на глаз. - До чего меткая кличка, однако!
Сыщик принялся копаться в настенном шкафу и вскоре выудил из мрачных глубин его до звона просушенную глиняную табличку с выдавленными на ней знаками, похожими на птичьи следы.
- Зовут его Бэл-аххе-наиба, - стал читать сыщик хитрую вавилонскую клинопись, - родился в Хорсабаде, в Ассирии, мать его, кажется, была пленной армянкой... Тут мой информатор не уверен... Отец не известен, но, судя по вавилонскому имени, которое дали мальчику, отцом, скорее всего, был вавилонян. Бэл-аххе-наиба долгое время проживал за границей нашего царства, где именно, также установить не удалось. Потом объявился в Барсипе. Теперь он арендует поблизости несколько храмовых имений, короче, "человек на суту", довольно богатый кондуктор. Владелец собственного имения у Лазурных ворот в Барсипе, но сдает его в аренду другому кондуктору, предпочитая жить в пригороде Вавилона. У него собственный большой дом с усадьбой неподалеку от дороги, что идет на Ниппур. Причина, по которой он мало кому известен в деловых кругах, заключается в том, что Бэл-аххе-наиба лично своим хозяйством не занимается, все дела передоверил некому кредитору Римете. До вашего заявления, досточтимый принц, у меня не было сомнений в его лояльности... Теперь они появились...
Далее сыщик поведал, что Коршун имеет содержанку, но поселил девушку отдельно, снимает для нее домик где-то на отшибе. Через день навещает её...
Астианакс был поражен осведомленностью сыщика. Если эти сведения он называет кое-какими, то что же тогда представляют из себя полные сведения? Может быть, знание, о чем думает подопечный, сидя в отхожем месте?
- Вам придется запастись терпением, уважаемый принц, - сказал сыщик. - Но, полагаю, что дело выгорит. Мы еще немного поработаем с мужиками... Уверен: денька через два-три они расколются, раскаются и согласятся пощипать самого Бэл-Мардука. Я знаю этих подонков как облупленных. Сначала артачатся до последней возможности. Иной раз кажется, что стоять будут до конца. Но потом все равно соглашаются. Уж очень они ценят свою шкуру.
Всю обратную дорогу домой Астианакс думал только об одном: об единоборстве с чародеем, который хитро маскируется под простого ассирийца. Сможет ли Астианакс противостоять этому, несомненно, злому духу, вступить с ним в единоборство? Исторические примеры вдохновляли. Однажды Диомед, сын Тидея не побоялся вступить в бой с самим богом войны, буйным Аресом и тяжко ранил его. Улетел Арес на Олимп, скуля как побитый щенок. Разумеется, Диомеду помогла Афина, но ведь и за Аресом стояла божественная мощь. Не сыграет ли волшебный фонарь, который он собирается отнять у черного человека, роль своеобразного походного палладия, под защитой которого Астианакс одержит свои будущие победы? О, Афина-воительница, защитница троянцев! Помоги одному из сынов троянских свершить Священную Месть!
* * *
В ожидании, когда исполнится его мечта - завладеть волшебным фонарем и избавиться от опеки черного человека - Астианакс и его спутники вели заманчивый образ жизни праздных путешественников. Побывали в крупнейших после Вавилона городах, таких как: Барсипа, Сиппар и Кута. Побывали и в южной части земли Сенаар, то есть Двуречья - Уруке халдейском. После широты и размаха Вавилоны, городки казались скромными, но, в общем-то, чем-то на Вавилон похожие в своей архитектуре: те же многоэтажные дома, единой конструкции храмовые башни, только чуть пониже. Толпы народа на торжищах были так же пестро одеты и столь же темпераментны. В Уруке с Астианаксом случилась одна неприятность.
Однажды на базаре у ворот Гишшу Астианакс увидел бедно одетого старика, к которому обращалось очень много людей. Как выяснилось, это был известный халдейский маг-хиромант. Движимый любопытством, троянский принц тоже решил проверить свою судьбу. Выстояв длинную очередь, он протянул свою ладонь прорицателю, который, к удивлению Астианакса, оказался слепым. Прохладные, с тонкой сухой кожей руки халдея проворно схватили крепкую горячую ладонь юноши. Чуткие длинные пальцы проворно пробежали по выпуклостям и впадинам, по холмам и равнинам протянутой ладони, нащупывая линии жизни, сердца, ума и прочие письменные знаки судьбы, понятные лишь профессиональному хироманту. По мере знакомства с хирографией широкой ладони юноши, лицо старика принимало все более озабоченный вид. Он поспешно схватил и обследовал другую руку Астианакса с не меньшей, а, пожалуй, еще большей тревогой. Под конец тревога хироманта переросла в неподдельный ужас. Выкатив бельма, прорицатель уставился на Астианакса незрячими глазами так пристально, что тот готов был поклясться - старик видит его. Видит насквозь своим внутренним зрением. И это было правдой.
- О, Великий бог Бэл-Мардук, смилуйся над нами! - простонал прорицатель. - Лучше бы этому парню умереть во младенчестве! Бог кровопролитной войны и владыка преисподней Нергал движет тобой, чужестранец. Ты прольешь много крови. Ты уничтожишь целый народ! Мой тебе совет: не делай этого, откажись от своего безумного плана. Иначе боги покарают тебя! А до тех пор видение башни будет преследовать тебя во сне...
