Позже я скрупулезно проработал все имеющиеся сведения о необычной технике живописи, передающей движение плоскостного изображения. Оказалось, что данной техникой владеют только меступянские художники, да и то немногие. К тому же на представленных мне по информсети лучших образцах меступянской плоскостной живописи движение выглядело синхронизированно-автоматическим, вздрагивание же крыльев сивиллянского Moirai reqia, нарисованного светокарандашом на клочке бумаги, представлялось неритмичным, живым, что, по мнению меступянских искусствоведов, отобразить невозможно.
Так или иначе, но я отважился на сафари, не имея почти никаких сведений о Сивилле — загадочной планете гадалок и предсказательниц, изредка появлявшихся в различных секторах Галактического Союза и с абсолютной точностью предрекавших как малозначительные события, так и глобальные. Даже приблизительно не представляя размеров эк-зопарусника, мне пришлось отбирать в экспедицию разнокалиберные ловчие снасти, естественно, основываясь на разумном допущении, что произвести неизгладимое впечатление на меступянина мог Papili-onidae с размахом крыльев от двух-пяти сантиметров до десяти метров. В рассуждения вкрадывалась лишь одна неточность — судьба побывавших на Сивилле гуманоидов красноречиво свидетельствовала о том, что впечатление от экзопарусника было чересчур неизгладимым, поэтому размеры Moirai reqia могли оказаться ошеломляющими. Как, скажем, размеры единственного крыла межзвездного парусника Parnassius diaastros, величина которого, по некоторым данным, достигала одной десятитысячной астрономической единицы. Этаким крылом можно раз и навсегда «укрыть» Землю от Солнца. Но, во-первых, полной уверенности, что такое впечатление на побывавших на Сивилле оказал именно парусник, у меня не было, а во-вторых, более крупный экземпляр я бы не смог доставить в полной сохранности на фотонном корабле «Путник во мраке». Что-что, а габаритные размеры помещений корабля я, по полученным из имформсети данным, изучил досконально.
Поднявшись на обзорную площадку, я оказался один на один с глубоким космосом. И хотя знал, что таких небольших площадок, накрытых прозрачными полусферами, на обшивке корпуса космопорта преогромное множество и на многих из них сейчас находятся посетители, величие беспредельной пустоты подавляло до такой степени, что присутствие иных живых существ где-то поблизости казалось нереальным. Были только я и Вселенная, разрезанная пополам черной плоскостью космопорта «Элиотрея».
В отличие от большинства космопортов Млечного Пути, космопорт «Элиотрея» находился практически вне нашей Галактики, поэтому звездное небо здесь сильно отличалось от небесных панорам других космопортов. Слева, отрезанный посередине близким горизонтом космопорта, уходил в зенит звездно-туманный конус Млечного Пути, справа, почти неразличимым белесым, как молочные пятна, пунктиром проглядывали очертания Великого Аттрактора, а все остальное тонуло в глубокой черноте межгалактического пространства. И где-то в этом мраке находилось невидимое отсюда невооруженным глазом солнце Сивиллы, к которому мне предстояло лететь.
Если с Земли можно наблюдать спиральные рукава Млечного Пути, то с этой точки обзора Milky Way Galaxy отнюдь не похожа на спиральную галактику, скорее, на линзовидную, если не эллиптичес- кую. А расположенная в этой проекции над самым балджем сфероидальная клякса карликовой галактики-спутника Sagittarius dSph придавала Млечному Пути вид никак не выше типа Е2, приближая его к шаровидному. Хотя на самом деле я видел картинку пятидесятитысячелетней давности — на настоящий момент реального времени Sagittarius dSph начала поглощаться нашей Галактикой. Долго свет идет от звезд, не верь глазам своим, глядя в небо.
Но не волновал меня ни древний, по отношению к реальному времени, вид Млечного Пути, ни ошеломляющая тайна скопления миллионов галактик Великого Аттрактора, ни завораживающий мрак межгалактического пространства. Подобно представителю африканского племени догонов, видящих с Земли невооруженным глазом звездную систему и планеты Сириуса, я пытался разглядеть в беспросветном мраке между Млечным Путем и Великим Аттрактором неприметную звездочку с единственной планетой, куда вела меня судьба. Тщетно. Не обладал я столь острым зрением, не было в моем роду африканцев.
И все же на сердце было тепло. Немногие из тех, кто стремился попасть на Сивиллу, сумели побывать на планете, но в том, что именно мне посчастливится — я был абсолютно уверен. Кивок сивил-лянки в ресторане лайнера компании «Галактика», совершавшего гиперпереход к космостанции «Рай-монда-П», дорого стоил. Вот почему я позволил себе отступить от «золотого правила» сверхтщательной подготовки к экспедиции и проделал умопомрачительный путь из конца в конец нашей Галактики. И теперь, можно сказать, до моей цели рукой подать — оставшийся путь, по сравнению с преодоленным, составлял настолько мизерную величину, как будто я, пройдя пешком из края в край большого города, уже стоял на пороге дома, куда меня пригласили. Осталось только постучаться в дверь.
Напрасно я столь пренебрежительно отнесся к воздействию глубокого космоса на свою психику, предполагая, что меня не задевает величественная незыблемость Вселенной. Было в ее мрачной беспредельности нечто гипнотическое, безвременное, как в радужном свечении крыльев млечника, и когда я покинул обзорную площадку, оказалось, что провел наедине со Вселенной более девяти часов, в то время как мне представлялось — не более получаса. Слегка кружилась голова, ноги после долгого стояния отекли, налившись свинцовой тяжестью, и очень хотелось есть.
До посадки на лайнер «Путник во мраке» оставалось около часа, и я на ватных ногах побрел в ближайший ресторан. В утреннее время посетителей в зале ресторана было немного, и я, усевшись за ближайший свободный столик, принялся манипулировать с заказом.
Транзитных пассажиров во время пересадки кормят бесплатно достаточно предъявить билет. Но это имеет и свой минус — в космопортах, далеких от сектора компактного проживания расы, кормят стандартным обедом, предложенным консульской группой расы при Координационном совете Галактического Союза. Зная наперед меню (для людей в стандартный обед входили вегетарианский овощной суп, салат из свежих огурцов, капусты, яблок и чего-то там еще растительного, порция цыпленка-гриль, картофельное пюре, а из напитков — кофе, минеральная вода и апельсиновый сок), я решил заказать весь комплекс, а если понадобится, то и повторить. Вложив билет в щель на подлокотнике кресла, я набрал на шифраторе галактический код человечества. Хорошо, что не успел нажать на кнопку «Подать все», так как высветившееся в центре стола меню состояло из двадцати страниц, а перечень блюд содержал более двухсот наименований. Вот тебе и космопорт у «черта на куличках» по отношению к сектору расселения человечества! Похоже, люди на «Элиотрее» бывали часто и в большом количестве, хотя, проходя по многочисленным залам космопорта, я не встретил ни одного землянина. Но размышлять над этим несоответствием не было желания, зверски хотелось есть. Глаза разбежались при виде перечня блюд, однако чувство голода не способствовало обстоятельному выбору. Тыча в меню пальцем фактически наугад, я заказал с десяток блюд, названия которых понравились с первого взгляда.
