– Мисима, - вместо задумавшегося Трифона подал голос Олег. И надобно сказать, что Трифон этому тоже не удивился.
Незнакомец обрадовался просто как ребенок:
– Подходит! Вот спасибо! Кстати, хозяин, - обратился он к Трифону, - ты работу-то принимай.
– Какую работу? - удивился тот.
Мужик усмехнулся:
– Забыл уже? Немудрено, впрочем, коли такие чудеса у тебя в квартире творятся. Ты же мне сам заказывал стекло вставить и адресочек дал и размеры. Я пришел и вставил - вот, гляди.
И правда, стекла во всех окнах стояли целехонькие.
– А-а, - протянул Трифон, чувствуя все же некоторую натянутость подобного объяснения. - А как вы вошли? Квартира-то была закрыта…
– Нет, паря, это ты путаешь. Квартира у тебя настежь стояла распахнутая - как не дай бог всякому. Видать, рвануло тут что-то лихо - газ природный али телевизор ламповый. «Рекорд».
– У меня «панасоник», - отвлеченно заметил Трифон.
– Один пес, не люблю я энти телевизоры, всякий от них пустой разговор. Вот кроссворды - гимнастика для ума… Да, так вот. Прихожу я, значится, со стеклом, а в квартире у тебя ну чисто ураган какой прошел. И ни души. Соседка только чуть не со слезами мне рассказывает, как от энтого взрыва у нее со стены ковер слетел. Что делать, думаю. Надо хозяина подождать, ну и работу исполнить - деньги-то плачены, и не мое дело думать, в каком состоянии квартира заказчика находится. Может, это у тебя причуда такая - взрываться по выходным…
Слушавшие разговор Гранечка и крепкие перцы нервно хихикнули. Но с места не двигались, оружием зазря никому не грозили и только посматривали опасливо на кружащиеся вокруг руки… Очень напоминали кроликов в садке, поставленном среди волчьего логова. А мужичок продолжал:
– Стекло в гостиной-то я вставил за час - дело малое! Но ведь и другие окна повылетали. Непорядок. Я и решил: схожу к себе, возьму еще стеклышка да все окошки и починю. Человек мне спасибо скажет.
– Спасибо, - подавленно сказал Трифон. - Я теперь с вами не расплачусь…
– Э, сынок, что такое деньги для хорошего человека? Тьфу, и все! Сочтемся когда-нибудь… Так, работу я сделал. А потом сел на диван раскуроченный, сижу, жду.
– Один? - подозрительно глядя на изобилие рук, спросил Олег.
Мужичок хитро прищурился:
– Спервоначалу-то был один. А потом… - Он поманил к себе Трифона и Олега шишковатым пальцем и таинственно прошептал: - Потом они появились… Руки энти…
– Каким образом? - нервно сглотнул Трифон.
– Ох, да из-за языка моего! - всплеснул руками мужик. - С нонешнего дня зарекся я черным словом ругаться. Ведь как спервоначалу испугался-то! Как было-то? Сижу, кукую, скучаю. Глядь - таракан ползет по плинтусу, раскормленный такой, морда наглая, депутатская. А я их страсть не люблю - тараканов. Я в него прицелиться хотел, ан под рукой ничего нет! И ругнулся я со злости, но от души! И только выматерился - на тебе! - с потолка прямо на этого таракана падает такая вот рука и прихлопывает его намертво!
– А дальше?
– Ну, удивился я! И опять удивление свое нецензурно выразил. И тут - две руки падают! И начинают шевелиться и мусор выносить, стены мыть! Я их матерком - на! - четыре упали!
– А потом - восемь, а потом - шестнадцать… - добавил Олег.
– Истинно так! Я сначала не сообразил этой взаимосвязи-то! - заблестел глазами мужик. - А когда сообразил… Ну сам, поди, видишь, сколько их. Чисто лосось на нересте! Но слова против них не скажу плохого: ишь как они тут прибрались - загляденье. Не хуже поливальной машины - хоть иностранную делегацию принимай!
– Понятно, - потерянно оглядел трудолюбивую колонию рук Трифон. - Выходит, вы, отец, волшебник.
– Что ты, милый! - замахал руками мужичок. - Стекольщик я. Коля меня зовут. Во всем Кимовске меня знают - я всему честному люду окна стеклю… А как с энтими руками получилось - не ведаю. Может, у тебя в квартире аура такая? Реагирующая на неприличную брань?
– Может быть, - рассеянно заметил Трифон. - Олег, видишь, вот так моя рука и выглядела. Точнее, та, которая взяла на себя труд обо мне заботиться. А теперь я и не знаю, тут она или это так, одна видимость.
Одна из рук соскочила с люстры, которую драила до сумасшедшего блеска, и дернула Трифона за косички - видимо, для того, чтобы доказать, что она и еще сотни две ее товарок - не видимость, а вполне осязаемая реальность.
– И что же мне с ними делать? - Трифон спросил это жалобно, тоном этакого многодетного отца.- Куда девать этакую прорву?!
Вот тут, когда разговор пошел в деловом русле, Гранечка со своими перцами вышла из ступора и суровым тоном заявила:
– Мальчики, пакуйте товар.
– Не много ли ты на себя берешь, Аграфена? - мельком поинтересовался Олег. - Хоть бы разрешения спросила у Трифона. Все ж таки эти руки в его квартире прописались…
– Смолкни! - кратко потребовала Гранечка. Чувствовалось, что она снова обрела под ногами твердую почву. - Смолкни и ты, Трифон. И тебе, дед, лучше молчать, дольше проживешь.
– Ой ли, красавица? - приподнял одну мохнатую бровь стекольщик Коля.
– Граня, во что паковать-то? - возмущенно подал голос Юрик. - И они, суки, расползаются. Ой, царапается, подлюка! Щиплется!
– А вы не боитесь, что эти руки окажут вам сопротивление? - насмешливо поинтересовался Трифон.
Гранечка неуверенно ухмыльнулась в ответ, а Гена и Юрик внушительно подняли вверх свои пушки. Тут ринулись к ним несколько рук, умело оружие выхватили, разобрали его на составные и принялись друг дружке перекидывать - вроде как в пинг-понг играть. Патроны так и засверкали в воздухе золотыми рыбками…
– Вот, - с удовольствием сказал Трифон. - Это вам не морковка.
– Я все равно отсюда без товара не уйду, - твердо заявила Гранечка. - Мне эти руки заказал один толковый человек из Гонконга. Он, правда, одну только заказал, но я так думаю, что и от сотни-другой не откажется. И бабки солидные отвалит. Слышь, Олег, Трифон, хотите в долю? Не получилось по-плохому, давайте по-хорошему. Вам семь процентов - и руки мои, идет?
Олег хохотнул:
– Ну ты бизнесменка! Десять.
– Олег, ты что? - изумился Трифон.
– Он все правильно делает, - отрезала Гранечка. - Восемь.
– Девять.
– По рукам. Трифон, простыни есть? И наволочки?
– Олег, как ты можешь… Ну есть.
– Неси.
Трифон мрачно глянул на Олега и отправился в спальню - доставать из шкафа спальные комплекты. «Конечно, - думалось при этом ему, - бандит он и есть бандит. Почуял выгоду - вот и решил руки нагреть. На чужих, между прочим, руках».
В принесенные простыни и наволочки руки упаковались в два счета, несмотря на сопротивление. Видимо, чуяли подсознательно, что с бандитами шутки плохи - за непослушание и нахальное поведение бойких конечностей Гранечка пообещала прострелить Трифону башку. И руки смирились. Трифон и стекольщик Коля безучастно наблюдали за тем, как Граня, Гена, Юрик и даже Олег укладывают руки, уминают их в связке, словно брюкву…
