Впрочем, двери к лестнице, ведущей на второй этаж, он госпоже открыть бы не смог: магнитными ключами от замка этой двери владели только сотрудники-иностранцы. Но чтобы быть хоть чем-нибудь полезным, охранник этот, увидев хозяйку, вскочил, едва не щёлкая каблуками:
– Здоровеньки булы!
– Как дела, Николай? – покивав, с лёгким акцентом спросила она.
– Всё спокойно, панна сеньора! – гаркнул Николай. – Происшествий нет!
На второй этаж никогда не попадали ни посетители, ни служащие из числа местных жителей. Это никого не удивляло: все знали, там – личные апартаменты семьи Гомес, склады и компьютерный зал.
Вот туда она и направлялась.
Поднявшись по лестнице, Камилла дважды нажала кнопку звонка очередной двери; та открылась, и за нею обнаружился ещё один охранник, совершенно явный латинос, вооружённый автоматом «узи». Увидь его агенты украинской безпеки, они были бы неприятно удивлены. Как же так? Откуда взялось, да и зачем оно нужно – оружие, мирной меценатке? Что-то здесь неправильно…
Поприветствовав охранника словами «Хола, компаньеро!», и выслушав ответ: «Буэнос диас, компаньера Камилла!», – она двинулась по коридору и открыла ещё одну дверь. Пройдя в неё, «мирная меценатка» и её спутник попали в зал, где трое молодых людей споро вскрывали ящики и выставляли на столы компьютерное оборудование, привезённое накануне товарищем Эрнесто из складов генерала Чеснокова. А ещё здесь уютно гудели кулеры нескольких системных блоков, мерцали экраны мониторов, и весело булькал кофейник.
Камилла поздоровалась с каждым из троих сотрудников отдельно, с одним по-испански, с двумя по-английски. Дальнейший же разговор вёлся только на английском.
– Познакомьтесь, товарищи, – сказала сеньора, показывая на своего спутника без особых примет. – Наш новый сисадмин, пан Йозеф Кроличек из Чехии…
они беседовали уже пять минут, когда дверь распахнулась, и в помещение ворвался Эрнесто. По приезду Камилла звонила ему на мобильный, но он отсыпался в общежитии Чернігівського державного технологічного університету, где снимал комнату.
– Хола, компаньера! – крикнул он. – Рад, что у тебя всё обошлось хорошо.
– У меня всегда всё обходится хорошо, – засмеялась девушка и, взяв его под руку, увлекла в коридор. – Я тебя ждала, – сказала она.
– Вот он я, – ответил Эрнесто.
Она от избытка чувств хлопнула его по плечу:
– Ты не поверишь! – ей не терпелось поделиться новостью с Эрнесто, её боевым товарищем ещё по борьбе в странах Латинской Америки. Тем более, что именно ему предстояло возглавить операцию по освобождению Шилина из лап империалистов, которые охотились на изобретателя в Москве. И звенящим шёпотом произнесла ему в ухо:
– Я ведь нашла его, Эрнесто.
– Кого? – не понял тот.
– Того, ради которого мы открываем всюду патентные сервисы, – ответила она. – Изобретателя сверхоружия. Он русский. И надо срочно готовить акцию по его захвату.
На свою старую, «брошенную» квартиру Шилин попал случайно. Ехал мимо – а ездил он уже два дня на пятидверной «Ниве», одолженной у Саши Стражестрахова, оставив эквипольный «Москвич» в сарае, который за смешные деньги сдал ему дедок-алкоголик возле Щербинки, – да и думает: не проверить ли почту? Проверил, ничего важного не нашёл. Зря и заезжал-то, стал-быть. Но в ворохе рекламных листовок нашёл визитку какого-то Джона Фрумкина, журналиста из «World’s geography».
Что ещё за Джон Фрумкин? Интересненько…
Боб поднялся на свой этаж, собираясь позвонить неведомому Джону, а там ещё интереснее: пулевая дырка в двери квартиры. Пробитая кожа (цвет Настёна выбирала сто лет назад), какие-то пятна…
Боб оглядел и обнюхал дырку, отпер дверь. Вошёл; повесил эквикуртку на гвоздик в прихожей, прошёлся по квартире, зажигая всюду свет. Тут явно кто-то побывал. Настька с Толяном? Непохоже. Во-первых, Настька наверняка бы что-нибудь унесла, а тут просто переставлено, передвинуто. Во-вторых, стрелять – нет, не стала бы она стрелять в собственную дверь. А ежели так, то, что это ещё за хреновина с морковиной?
Обыск?.. Налёт бандитов?.. Визит шпионов?..
Боб даже забыл, что хотел звонить журналисту.
И не успел он собраться с мыслями, как прозвенел нетерпеливый звонок в дверь. Боб, не раздумывая, открыл, а там – запыхавшийся, взволнованный милиционер. Глядя на Боба круглыми глазами, он быстро говорил в микрофон, закреплённый у него прямо на погоне:
– Свет горит. Открыл дверь. Здесь он. Жду вас, – и тут же, явно нервничая, велел Бобу: – Собирайтесь, гражданин.
– А в чём дело?
– Не надо задавать мне вопросов.
Боб пожал плечами. Снял с гвоздика и надел куртку. Похлопал себя по карманам, сказал, как бы извиняясь:
– Ой, а паспорт я забыл. Подождите меня, пожалуйста.
На деревянных ногах прошагал в комнату, распахнул окно и через секунду взмыл в быстро темнеющее московское небо.
– …Но зачем стрелять в дверь? – удивлялся Алик. – А может, просто шилом проковыряли?
Они сидели у Алика дома, на кухне, и пили водку. Боба всё ещё трясло; оказывается, летать в городе, да ещё ночью, очень страшно и опасно: провода повсюду, какие-то углы… И холодно там. Об антенну на крыше дома с казино он едва себе все рёбра не переломал. Хотя возле казино пространство залито светом, а вот, смотри ты, на крыше тьма непролазная. Ни хрена не думает московский мэр об удобствах Карлсона без пропеллера…
И в итоге Боб вынужден был приземлиться. Сориентировавшись, где находится, заявился он к Алику, потому что тащиться к Лиде через всю Москву с ушибленным боком и расцарапанным ухом он никак уже не мог. Алик же даже обрадовался. Он как раз взял пузырь и сидел, размышлял, с кем его раздавать. Вот такой он, Алик: в одиночку пить не может. Обязательно ему надо разделить радость выпивки хоть с кем. Тем более с Бобом, которого он страшно уважал. Ясно, Боб сказал, что он Алика тоже уважает, позвонил Лиде, что сегодня не придёт, и начались у них разговоры.
Для начала Алик нажаловался на бывшего главного инженера ИКП, жулика Воффку Мартьянова. Тот, перед своим уходом в конкурирующую фирму, списал деньги, выделенные на создание и испытание прибора определения жизни «Вита-Марс», изобретённого Аликом. И так лихо их списал, куда-то в Америку, якобы за консультации, что теперь эти деньги ни с каким прибором не найти. Как раз нынче Алик в этом печальном факте окончательно убедился, отчего, собственно, и затеял выпивку. А Боб не счёл нужным сохранять лояльность бывшему Лидиному мужу, и тоже понёс Воффку по кочкам. Всё они ему припомнили. И липовую реконструкцию технического этажа, и интриги против Стражестрахова, и систему электронной безопасности, которую Мартьянов, гад, закупил у потенциального противника, США.
