— Они начинают, — сказала вслух Мэри-Энн, — оказывать телекинетическое воздействие на колоду карт!
— Ну и пусть, — сказал Пит. — Старайся только быть повнимательнее и пососредоточеннее, — Сам он ощущал чудовищную, непреодолимую усталость. «Неужели мы уже проиграли?» — такой вопрос не выходил у него из ума. Похоже на то. У него было ощущение, что они играют уже бесконечно долго. И, тем не менее, они едва только вступили в Игру.
Протянув руку, Билл Кэлюмайн взял карту.
— Не смотри на нее, — предупредил его Пит.
— Я понимаю, — раздраженно ответил ему Билл Кэлюмайн и, не заглядывая на лицевую сторону карты, передвинул ее Дэйву Матро.
Матро довольно долго сидел с картой, перевернутой лицевой стороной вниз; даже в тусклых перемежающихся сумерках Титана было видно, как лицо его от крайней сосредоточенности покрылось морщинками.
Семь квадратов, — наконец вымолвил он.
Джо Шиллинг по сигналу Кэлюмайна передвинул фишку вперед на семь ходов. В квадрате, в котором он ее оставил, появилась надпись:
«Удорожание топливных расходов. Оплата счета энергокомпании на сумму 50 долларов».
Подняв голову, Джо Шиллинг смотрел на хозяев Титана, сгрудившихся напротив людей в дальнем конце Стола.
Вызова не последовало. Игроки с Титана решили позволить землянам взять свой выигрыш. Они не поверили в то, что земляне блефуют.
Дэйв Матро сразу же повернулся к Питу и произнес:
— Мы проиграли. То есть, проиграем. Я предвижу это окончательно и бесповоротно. Наш проигрыш просматривается во всех альтернативных вариантах будущего.
Пит Гарден от удивления вытаращил глаза.
— При чем здесь теперь твоя способность предвидеть? — заметил Джо Шиллинг. — Неужели ты забыл? Ведь она теперь ослаблена и непредсказуема. Да, для тебя такое состояние пока что еще непривычно. Ты сбит с толку. Разве не так?
На что Матро, запинаясь, ответил:
— Но я вовсе не ощущаю того, что ослаб мой дар предвидения.
Вожак вугов тут же спросил, уловив, о чем думают земляне:
— Вы желаете отказаться от Игры?
— Пока еще нет, — ответил Пит, а Билл Кэлюмайн, бледный и испуганный, машинально кивнул в знак согласия.
«Что же это такое? Что происходит? Неужели Дэйв Матро, невзирая на угрозу со стороны Мэри-Энн, предал нас?» — вот какие мысли вихрем пронеслись в голове Пита.
— Я сказал это вслух, — стал оправдываться Матро, — потому что они… — он указал на оппонировавшего им вуга, — все равно узнали бы об этом, читая мои мысли.
Это было правдой. Пит кивнул, ум его продолжал лихорадочно работать. «Что мы можем спасти здесь?» — снова и снова задавал он себе этот вопрос. Он пытался справиться с охватывавшей его паникой и не обращать никакого внимания на плохое предчувствие.
Джо Шиллинг закурил сигару и откинулся назад.
— Как я полагаю, нам лучше продолжать Игру, — его, казалось, совсем не беспокоило не очень-то удачное начало. Хотя на самом деле все было наоборот. Ведь. Пит это хорошо понимал, Джо Шиллинг был великим игроком: он не станет выплескивать свои эмоции и не намерен никоим образом сдаваться. Джо будет бороться до самого конца, и все остальные последуют его примеру. Потому что вынуждены. Потому что просто нам всем некуда деваться.
— Если мы выиграем, — сказал Пит своему двойнику-вугу, — мы получаем власть над Титаном. Вам есть, что терять. Вы должны поставить на кон столько же сколько и мы.
Вуг весь напрягся, но ответил:
— Играйте.
— Ваша очередь тянуть карту, — напомнил ему Джо Шиллинг.
— Верно, — вынужден был признаться вуг и вытянул карту. Задумался на какое-то время, затем его фишка на столе передвинулась на Столе вперед на один, два, три…, на целых девять квадратов.
Проступила надпись:
«Вашими разведчиками обнаружен планетоид, стоимость археологических находок на котором составляет семьдесят тысяч долларов».
Блеф или нет? Пит Гарден повернулся к Джо Шиллингу, к нему же наклонился Билл Кэлюмайн, чтобы посоветоваться. Остальные члены группы тоже сгрудились вместе и стали перешептываться.
Джо Шиллинг произнес:
— Я сомневаюсь в правильности хода.
Члены группы, заняв снова свои места вдоль Игрового Стола, стали нерешительно голосовать. Исход голосования был в пользу объявления хода вугов блефом, однако перевес был самым небольшим.
— Блеф, — объявил во всеуслышание Джо Шиллинг.
Карта вугов тотчас же перевернулась. Это была девятка.
— Все честно, — упавшим голосом признала Мэри-Энн. — Очень жаль, но это так. Я не сумела обнаружить никакого телекинетического воздействия с их стороны.
— Пожалуйста, расплатитесь — произнес вуг и, как показалось Питу, рассмеялся. Полной уверенности в этом у Пита не было.
В любом случае это означало быстрое и тяжелое поражение для группы «Красавица-Чернобурка». Вуги выиграли 70 тысяч долларов, вытянув карту, позволившую им попасть в столь лакомый квадрат, и еще 70 тысяч из денежных средств группы за ошибку группы в определении правомерности установки вугами своей фишки в таком квадрате. Итого, сто сорок тысяч долларов. Ошеломленно Пит откинулся назад, изо всех сил пытаясь сохранить присутствие духа и скрыть потрясение. Он должен был поступать так ради всей остальной группы.
— Еще раз, — произнес вуг, — предлагаю вашей команде сдаться.
— Нет, нет, — запротестовал Джо Шиллинг, а казначей Джек Блау в это время отсчитывал из общих средств группы нужную сумму и передал ее вугам.
— Ужасно, — тихим голосом произнес Билл Кэлюмайн.
— А разве вам не приходилось так крупно проигрывать? — нахмурившись, спросил у него Джо Шиллинг.
— А вам? — отпарировал Кэлюмайн.
— Доводилось.
— Как сказать, — заметил, не без ехидства, Кэлюмайн. — Вам так и не удалось возместить их, Шиллинг. Для вас Игра закончилась полным поражением. Точно таким же, какое вы терпите и сейчас, играя за нас здесь, за этим столом.
Шиллинг ничего не ответил. Только лицо его стало еще более бледным.
— Давайте продолжать, — предложил Пит.
— Это вам, Пит, взбрело в голову, — с горечью произнес Кэлюмайн, — привести сюда этого горемыку-неудачника, от которого нечего ждать, кроме новых несчастий. Это из-за него нас постигла такая беда. Как водящий…
— Но вы уже больше не являетесь нашим водящим, — не повышая голоса, промолвила миссис Энгст.
— Играем, — резко бросил Стюарт Маркс.
Была вытянута еще одна карта и передана Дэйву Матро. Тот, не переворачивая ее, стал медленно передвигать фишку на одиннадцать ходов. Надпись в одиннадцатом по ходу квадрате гласила:
