Он скрылся за углом. Но теперь они могли слышать друг друга на любом расстоянии.
- Кит, - позвала она его мысленно, - а что делать с Книгой?
- Отдадим Советникам. Они решат, - откликнулся он.
- Ладно. Увидимся позже.
- Ага.
Нита так устала, что не сразу сообразила, кто эта светловолосая девочка, идущая ей навстречу по Ист-Клинтон. Когда Джоанн приблизилась настолько, что могла бы крикнуть Ните что-нибудь гадкое, она почему-то этого не сделала. Это было так странно, что Нита с опаской и настороженно вглядывалась в приближающуюся Джоанн, ожидая крупного подвоха. Но с той происходило что-то непонятное. Лишь взгляд ее был по-прежнему пристальный и злой. И все же что-то было не то. Нита вдруг вспомнила другие глаза. Замороженно-гордый, но с тенью затаенного страдания, последний взгляд, брошенный на нее черным всадником. Злой страх, бессильная угроза. И в то же время смирение перед силой, вот-вот готовой низвергнуть его. Недоуменный взгляд хищника, слабая жертва которого неожиданно ощетинилась и сама готова была напасть.
Нита замедлила шаги и остановилась, поджидая Джоанн. А в глазах ее все еще стоял черный всадник на растерзанном железном коне. "Может быть, ОН мог бы стать другим? Сейчас, здесь?" - подумала она.
А Джоанн словно бы нехотя приближалась. И невольный страх пробежал у Ниты по спине. Ноги привычно напряглись, готовые унести ее. Но она стояла неподвижно. Уж лучше быть избитым, чем слышать несущееся в спину злорадное улюлюканье. Между ними было уже не больше четырех-пяти шагов, когда Джоанн остановилась и зло прошипела:
- Ну!
И все же в голосе ее не слышалась прежняя повелительная уверенность. Что ей ответить? Никогда ничего общего не было у нее с этой злючкой. Но когда-нибудь надо же все это прекратить! Нита посмотрела прямо в глаза Джоанн и спокойно, миролюбиво сказала:
- Слушай, заходи к нам как-нибудь после ужина посмотреть в мой телескоп. Я покажу тебе спутники Юпитера. Или Марс...
Джоанн скорчила хорошо знакомую презрительную гримасу.
- С чего бы это мне взбрело в голову ходить к тебе? Да у вас даже цветного телика нет! - отмахнулась она.
Нита стояла и глядела вслед удаляющейся Джоанн. А что же она ожидала? Что та кинется к ней с распростертыми объятиями, с нежными поцелуйчиками? И все же что-то переменилось. Нита сумела перешагнуть ту невидимую грань, за которой, очень хочется верить, кончается одиночество, злоба и непонимание. Ей так это необходимо! И для этого, оказывается, не нужен Волшебный Язык. Простые человеческие слова. Волшебство понимания. Но, кажется, для этого ей понадобится гораздо больше времени, чем сломать волшебным заклинанием стену между двумя мирами. И Лунная Книга, увы, здесь не поможет. Но дело стоит того. Вдруг у нее получится? Волшебный учебник втолковал ей: заклинание получается, когда веришь в него.
Нита заспешила домой.
* * *
Этим вечером после ужина она выскользнула в сад, чтобы посидеть под сенью рябины и поглядеть на небо. Дерево, кажется, поняло ее настроение и, поздоровавшись, стояло тихо и неподвижно. Но около десяти часов вдруг оно и каждая травинка, каждый кустик задрожали, зашумели, зашелестели. Нита чувствовала спиной крупную дрожь рябины, будто выворачиваются ее корни. Так все живое откликалось на заход солнца.
- Все в порядке, - сказала Нита, обращаясь к дереву, хотя в голосе ее чувствовались слезы.
О чем она плакала? Сейчас она и сама не смогла бы ответить толком. Прижавшись спиной к рябиновому стволу, Нита пыталась заслониться от поднимающегося ветра. Во внезапно упавшей тьме ветки сгибались, листья шумели и бились на тонких черенках. И тут в небе зажглась новая звезда. Она будто бы выгравировала на земле узор листьев и ветвей и зажгла луну.
Нита, не отрываясь, смотрела на яркую точку величиной с булавочную головку. И слезы наворачивались на глаза. Днем ей казалось, что можно, в конце концов, смириться с расставанием, что боль потери постепенно будет уменьшаться. Кажется, она здорово ошибалась. Слезы продолжали литься и после того, как звездочка исчезла, а луна засияла в полную силу. Ветер стих. Деревья замерли. Нита вытерла слезы, сжала губы, стараясь успокоиться, и пошла в дом.
Она боялась, что снова начнет рыдать, как только останется одна в спальне. Но как только она нырнула в постель, а голова коснулась подушки, сон сморил ее. Уже в полусне она нащупала под подушкой уголок Лунной Книги...
* * *
Место, на котором они стояли, не существовало. Не было такого на Манхэттене хотя бы потому, что уровень воды в Ист-Ривер подходил к самому краю набережной. Они стояли, опершись спинами о перила, нет, пожалуй, парили над городом, лежащим под серебристым небом. А река позади шептала, булькала, хихикала, чмокала волной о набережную. Утренний ветерок доносил смех и говор из окон ближних и дальних домов. Чайки парили и пронзительно кричали над белыми волнорезами и дамбами Манхэттенской набережной. Откуда-то со стороны реки приплыли отдаленные звуки музыки, аккорды гитарного рока и хор человеческих голосов. Пробежал, пыхтя, толстый дядька. За ним неслась большая черно-белая собака.
- Мы пришли слишком рано или, наоборот, опоздали? - спросил Кит, следя взглядом за небольшим планером, проделывающим в небе замысловатые фигуры, словно радуясь свободе и простору.
- Какая разница? - ответила Нита, откидывая голову и наслаждаясь звуками музыки, шумами города, всеми этими голосами жизни и движения. - Мы с тобой в Сердцевине Времени. Здесь нет ни вчера, ни сегодня, ни рано, ни поздно. Ничего, кроме Сейчас.
Они повернулись спиной к домам, снующим по улице автомобилям, к смеху и говору и стали смотреть через сияющую воду реки на Бруклин и Лонг-Айленд. Там никого сейчас не было. Ни души. Может быть, кто-то убрал их отсюда, из Сердцевины Времени, чтобы ничего не мешало Ните и Киту? Серебряная рябь Атлантического океана перекатывалась и мерцала прямо у их ног и утекала, уплывала в бесконечность, к сверкающему горизонту. Дальше, при взгляде направо, видна была батарея форта, а над ней уходила в небо статуя Свободы с поднятым над головой факелом. Она тоже встречала рассвет, устремив к нему свое лицо.
Нита первая увидела темный горб над волнами. Она легонько толкнула Кита в бок:
- Смотри, акула!
Он глянул туда, куда указывала Нита, и ухмыльнулся:
- Не думаю, что даже здесь, в Сердцевине Времени, у акул бывают колеса.
Да, да, к ним приближался Лотос! Быстро, словно глиссер, скользил он по волнам. Крылья воды поднимались по бокам от бешено крутящихся колес. Он затормозил у самого парапета, обдав их целым водопадом брызг. Из антенны в руке Кита вылетел пучок искр. Одна из них вспорхнула и застыла у плеча Ниты, потом спустилась и уселась на кончике ее пальца. Нита улыбнулась.
