– Просьба о помощи, – резюмировала Коун, – есть признание собственной некомпетентности. Для существа гордого и властного такую просьбу можно рассматривать как первый шаг к извинению. К сожалению, я ничем не могу помочь тебе. Известно ли тебе, где и у кого искать помощи?
– Я знаю, у кого ее попросить, – ответил Лиорен и в ужасе умолк. Они с Коун сбились с безличной манеры общения, они начали разговаривать, как родственники! Он не понимал, что это значит, и не решился спросить об этом у Коун – он боялся, что Коун его не поймет.
Судя по всему, Коун полагала, что помочь Лиорену может только его собственное решение кромзагарской проблемы, а истина состояла в том, что ему как воздух нужна была помощь в случае с Геллишомаром. Ему с самого начала нужно было обратиться к О'Маре, потом к Конвею, затем к Торннастору и Селдалю и вообще к кому угодно, имеющему нужную квалификацию. Лиорен признался себе, что не имеет нужной квалификации, что его попытка изучить проблему телепатии путем опроса существ, обладающих этой самой телепатией, – ничто, кроме желания потешить собственную гордыню, а также – непростительная трата времени.
Обращение за помощью к другим, при котором непременно обнаружится его невежество, – это уже не по-тарлански! Но ведь он уже получал помощь от многих существ в этом госпитале – и зачастую тогда, когда даже не просил о ней. «Пожалуй, – решил Лиорен, – продолжение этого постыдного процесса не причинит мне такую уж невыносимую моральную травму».
Покинув палату Коун, Лиорен задумался: уж не стали ли меняться его привычки и ход мышления.
Хотя бы немножко. Хотя бы чуть-чуть.
На заседании присутствовал Старший врач Селдаль, поскольку Геллишомар с самого начала был его пациентом и о клиническом состоянии больного Селдаль знал больше всех присутствующих. Правда, это положение в скором времени могло измениться. Тралтан Торннастор, Главный патофизиолог госпиталя, и столь же выдающийся землянин Конвой, не так давно назначенный Главным хирургом, пришли, чтобы узнать, ради чего их созвал О'Мара – единственный, облеченный властью для созыва срочного консилиума такого уровня. Между тем собрались они для того, чтобы поговорить о пациенте, находящемся на пути к полному выздоровлению.
Обстановка напомнила Лиорену о трибунале, и, хотя предстояли дебаты не правовые, а медицинские, он подумал, что когда дело дойдет до перекрестного допроса, вежливости у присутствующих поубавится. Первым взял слово Селдаль.
Указав на обширный экран, он сказал:
– Как видите, пациент-гроалтерриец поступил в госпиталь с наличием многочисленных – около трехсот – колотых ран, равномерно расположенных на задней и боковых поверхностях его туловища, а также в передней части между щупальцами, где кожные покровы тонки и легко повреждаются. Эти ранения, очевидно, нанесены летающим яйцекладущим насекомым, которое при откладывании яиц занесло инфекцию в раны. Для лечения больного наилучшей была сочтена налладжимская хирургическая методика, и больной был препоручен мне. В связи с большой массой тела больного лечение протекало медленно, однако прогноз благоприятен, за исключением удручающего недостатка...
– Доктор Селдаль, – прервал налладжимца Торннастор, и его голос сразу прозвучал подобно звуку нетерпеливого громадного охотничьего рога. – Безусловно, вы интересовались, откуда у пациента эти ранения?
– Пациент таких сведений не сообщил, – раздраженно прощебетал Селдаль, недовольный, что его прервали. – Я как раз собирался сказать, что больной разговаривал со мной крайне редко и при этом – никогда о своем состоянии.
– Однако раны расположены настолько упорядоченно, – вступил в беседу диагност Конвей, – что в нападение насекомого верится с трудом. На мой взгляд, угол атаки и концентрация ранений в одной, четко очерченной области скорее заставляет предположить общий источник возникновения ранений – например, взрыв. Хотя не исключено все же, что Геллишомар потревожил какой-нибудь улей, и насекомые напали на те части его тела, которые оказались к ним ближе всего. Судя по тому немногому, что нам известно о гроалтеррийцах, они вообще отказываются разговаривать с кем бы то ни было, поэтому его отказ от бесед с лечащим врачом обиден, но не является чем-то из ряда вон выходящим. В прошлом каждому из нас доводилось сталкиваться с тем или иным числом необщительных пациентов.
– В процессе лечения Геллишомар был общителен, – возразил Селдаль, – и если говорил, то вежливо и уважительно, вот только о себе ничего не рассказывал. Заподозрив, что у клинической картины может наличествовать психологический фон, я обратился к хирургу-капитану Лиорену с просьбой поговорить с больным в надежде, что...
– Наверняка подобные вопросы должен решать Главный психолог, – нетерпеливо вмешался Торннастор. – Что тут делать двоим диагностам, у которых дел по горло?
– Ко мне, – спокойно проговорил О'Мара, – за консультацией не обращались.
Четыре глаза Торннастора и два – Конвея на миг уставились на О'Мару. Затем все шесть перевели взгляд на Лиорена. К его счастью, он не умел читать выражения лиц тралтанов и землян.
– ...в надежде, – продолжал Селдаль, – что, разговорив необщительного пациента, Лиорен добьется такого же успеха, как это у него получилось с Манненом, бывшим диагностом. В то время я не был уверен в важности вопроса настолько, чтобы обратиться за консультацией к Главному психологу. Теперь Лиорен считает, что степень важности именно такова, и, побеседовав с хирургом-капитаном, я согласился с ним.
Селдаль вернулся на насест, а Лиорен облокотился о крышку стола двумя срединными конечностями и попытался упорядочить свои мысли.
Шесть слоновьих ножищ Торннастора нервно постукивали по полу – то ли от нетерпения, то ли от любопытства. Конвей, издав предварительно непереводимый звук, сказал:
– Хирург-капитан, я вам несказанно благодарен за те перемены к лучшему, которые ваши беседы вызвали у доктора Маннена, моего бывшего учителя и друга. Но чем мы можем помочь вам в проблеме, которая, похоже, лежит в области чистой психиатрии?
– Прежде чем я отвечу, – нерешительно начал Лиорен, – мне бы хотелось попросить вас не употреблять мое прежнее звание. Вы знаете, что мне запрещено практиковать, и знаете почему. Однако я не способен изменить течение своих мыслей, и мой прежний опыт подсказывает, что проблема Геллишомара не только психиатрическая. И для начала мне бы хотелось коротко рассказать об эволюции и философских воззрениях вида, к которому принадлежит пациент.
Ножищи Торннастора притихли. Никто не прерывал Лиорена, пока он описывал гроалтеррийскую цивилизацию, внутри которой в разлученном состоянии жили Родители-телепаты и ориентированные на развитие и создание техники Малыши. Он рассказал о том, как сильно последние зависят от учения первых, какую неуверенность они испытывают к моменту наступления зрелости. Он говорил о предположении, высказанном О'Марой, о том, как Главный психолог объяснил разлучение Малышей и Родителей за счет прохождения первыми первобытной стадии эволюции. Он говорил и о том, что ум Малышей по гроалтеррийским меркам считался недоразвитым и оставался таковым вплоть до достижения ими зрелости, однако при этом Родители относились к ним с величайшей заботой. Разумные гиганты, населявшие Гроалтер, были настолько массивны физически и жили настолько долго, что им приходилось старательнейшим образом следить за своей численностью, дабы жизнь на планете не исчезла. В результате наблюдений с орбиты было доказано, что на Гроалтере в настоящее время обитало менее трех тысяч Родителей и Малышей, вместе взятых. Следовательно, появление на свет Малышей можно было считать событием редким, а раз так, то забота Родителей о своих отпрысках должна была быть поистине безмерной.
