Я взглянул на Лайлу. Она поднималась несколько впереди, но вдруг приостановилась и наклонилась, протягивая руку к чему-то в темноте.
- Разве она не прекрасна? - восхитилась она.
Я нахмурился. На меня уставилась пара немигающих зеленых глаз, и я узнал пантеру, которую видел раньше. Пантера зевнула, потянулась и неслышно стала спускаться по лестнице.
- Ручная? - спросил я.
- Не совсем, - прошептала Лайла, почему-то рассмеявшись. - Но очень красивая.
- И вам будет очень приятно, когда она порвет кого-нибудь на куски?
Лайла слегка улыбнулась.
- Не надо мрачных прогнозов. - Она проследила взглядом за пантерой. Я люблю своих животных... Больше, чем людей. Им меньше нужно, и потому их зависимость более полная. Правда, Сюзетта?
- Да, Лайла, - ответила девочка.
- Смотрите, - Лайла подняла руку.
Я повернулся и обомлел. К тому времени я уже должен был закалиться и не удивляться сюрпризам, но ничто, даже события прошедших недель, не подготовили меня к тому, что я узрел. Предо мною простирался гигантский проход, весь заполненный животными и стаями птиц. Я различил льва, нескольких свиней, дремлющую змею. Рядом были еще звери, и этот проход уходил все дальше и дальше во тьму... Совершенно невозможное зрелище. Я повернулся к Лайле, чтобы спросить ее, в чем суть этой галлюцинации, но она подняла руку и прижала палец к моим губам, Я подумал, что Лайла собирается поцеловать меня, ибо ее губы полуоткрылись и оказались вблизи моих. Я даже почувствовал аромат, исходивший от нее. Но она улыбнулась, отвернулась от меня и встала на колени перед Сюзеттой, похлопав девочку по щечкам.
- Ну все, беги, - шепнула она. - Мне надо поговорить с доктором.
Сюзетта не ответила, на мгновение прильнула к Лайле, а потом повернулась и побежала по проходу. Вспорхнули испуганные птицы и закружились у нее над головой. Звери отпрянули к стенам, а Сюзетта бежала, и звук ее шагов эхом отдавался среди голых камней и наполнял все вокруг, даже когда девочка исчезла из вида. Издалека, как туман, начала наползать темнота. Вскоре животные превратились в смутные силуэты, а коридор стал зияющей черной дырой.
- Мне, наверное, надо прочистить мозги, - повернулся я к Лайле.
Она протянула руку, коснувшись меня, как несколькими мгновениями ранее, и улыбнувшись:
- Пострадали от опиума у Полидори? - поинтересовалась она.
Глаза ее, как и у лорда Рутвена, были примечательно глубоки. Я нашел в себе силы увернуться от ее взгляда.
- Может быть.
- Пойдемте со мной, - кивнула Лайла.
Она взяла меня за руку. Мы опять двинулись вверх по лестнице, и я заметил, что свет на стенах как-то тускнеет. Я поднял голову. Надо мной навис огромный стеклянный купол, а за ним, в чистом безоблачном небе, сверкали звезды.
- В Лондоне такой скверный воздух, - сообщила Лайла, - и так загрязнен газовым освещением. Но, как видите, при помощи оптики это можно свести к нулю.
- Замечательно! - воскликнул я. - Никогда не думал, что такое возможно.
- И тем не менее...
Я продолжал глядеть сквозь купол на небо, чувствуя на себе взгляд Лайлы и зная, что он крайне холоден, холоден, как звезды. И все же я не обернулся.
- Это напоминает мне, - медленно проговорил я, - напоминает то же чистое небо, когда смотришь с гор в Каликшутре...
- Вот как?
Вопрос повис в воздухе. Лайла, подняв голову, смотрела теперь на звезды. И вновь я ощутил мощный прилив влечения к ней. В равной мере во мне поднялись страх и желание, борясь друг с другом, и, когда она потянулась ко мне, я чуть ли не с яростью отбросил ее руку.
- Вы не доверяете мне, - прошептала она, словно удивляясь этому.
Я почти засмеялся. Она почувствовала это и улыбнулась сама.
- Но почему? - проговорила она. - Вы вините меня в том, что я обманула вашего друга?
- И я прав, - холодно ответил я. - Вы обманываете его.
- Ну да, конечно, - пожала плечами Лайла. - Это очевидно.
Я с удивлением взглянул на нее, не ожидав такой откровенности.
- Не делайте вид, будто вас громом поразило, - продолжала она. - УЖ Перед вами я бы не отважилась это отрицать.
- Вы мне льстите.
- Думаете?
- Конечно. Вы же ничего не рассказываете Джорджу.
- Верно. Но Джордж - идиот.
- И мой друг... Почему бы мне не передать ему ваши слова?
Глаза ее блеснули, она покачала головой и стала подниматься по лестнице к стеклянному куполу. Спустя некоторое время она остановилась, вглядываясь во что-то, чего мне не было видно.
- Насколько я понимаю, - сказала она наконец, поворачиваясь ко мне, вы работаете в Уайтчепеле, в самых ужасных трущобах.
- Да, я работаю в Уайтчепеле.
- Тогда вы, должно быть, сочувствуете бедным, неустроенным, угнетенным, доктор Элиот. Можете не отвечать, я знаю, мне рассказывал Джордж... Он называет вас святым Ист-Энда... Святой Ист-Энда... Он считает, что это шутка.
- Наверняка. Но что вы хотите этим сказать?
- То, что Джордж все считает замечательной шуткой. Например, свою работу в Индийском кабинете... А его отношение к людям, на чьи жизни он хочет повлиять, - небрежно, так небрежно, один росчерк пера, одна строка... Сама мысль, о том, что он может ворочать жизнями миллионов - такой человек, как он... Шутка... Он считает это шуткой? И иногда, доктор Элиот... - Она прервала свою речь, вновь вглядываясь сквозь стекло. - Я тоже так считаю.
Я наблюдал за ней. Она была ужасающе прекрасна. Я подумал, что же со мной происходит, если в такой критический момент мной овладевает физическое влечение.
"Придерживайся своих методов, - велел я себе. - Будь верен им, иначе ты - ничто, иначе ты - труп".
Я медленно поднялся к стеклу, за которым величаво раскинулся Лондон. Мы находились на какой-то невозможной высоте, ибо город простирался подо мною скопищем красных и черных пятен, а сердце его прорезала река, точно длинная кишка.
- Я злюсь оттого, - промолвила она, - что приходится впадать в блуд с таким человеком, как Джордж.
Она не обернулась ко мне, и, посмотрев на нее в профиль, я вспомнил другой профиль... статуи богини, вознесенной среди джунглей и горных вершин.
- Вы... вы... - тихо прошептал я.
Голос мой прервался. Лайла медленно повернулась ко мне.
- Я должен знать, - сказал я. - В Каликшутре о богине Кали говорят так, словно она на самом деле существует...
- Она действительно существует - в душах, поклоняющихся ей, в великом потоке мира...
- Это не то, что я имел ввиду.
- Знаю, - Лайда широко открыла глаза в притворной невинности,
- Кто вы?
- Вы имеете в виду, что я - Кали? - рассмеялась Лайла.
Она вдруг притянула меня к себе, открывая мою шею для поцелуев... три... четыре... пять раз целуя меня, словно в беспамятстве, и затем вновь засмеялась.
