- Я пошел.
- Вижу, - отозвался Май и повернулся на бок, подложив руку под голову. Скорее всего, он уже не раз просыпался, но только рядом не оказывалось кого-либо, с кем можно было поговорить.
- И не вскакивай.
Май кинул на него мрачный взгляд, но ничего не ответил.
Спокойствие Хампуса раздражало Алана. Внутри него бушевал маленький пожарчик: он слишком давно не видел свою сестру. И меньше всего он ожидал увидеть ее прикованной к постели.
- Что с ней? - глотнув воздуха, Алан шагнул в кабинет. Его злость разбилась о равнодушное сочувствие начальника станции, развалившегося на своем кресле у стола, переполненного техникой. Вся она слабо мигала и едва-едва работала на автономном питании.
- Присаживайся. Алан, правильно?
Боргер кивнул и сел на стул у одного из столов, наклоняясь вперед. Несмотря на ровную температуру в здании, он чувствовал, как по спине щекотно ползет холодная крупная капля пота. Вздохнув, Алан потер спину.
- Ванесса, - вкрадчиво начал Александр, - незаменимый человек на нашей станции. Можно сказать, что только благодаря ей у нас все еще есть какой-то свет и все прочее.
- Это понятно, - перебил его Алан. - Что с ней случилось? Кто? Что с ней?
Хампус поднял руку вверх, прерывая поток вопросов.
- Так, давай по порядку. Сейчас все тебе расскажу. Для начала, что с ней: ранение, левый бок. Я не медик, но могу сказать, что никакие внутренности не повреждены, но куска мяса и пары литров крови в ней явно не хватает. Кто и что с ней случилось... хм. Даже не знаю, с чего начать.
- Ну?! - Алан вцепился пальцами в подлокотники своего стула. Пальцы побелели и заныли.
- Не знаю, когда ты в последний раз общался с сестрой. Мы здесь все довольно долго. Вообще-то психологически для любого человека сложно находиться в замкнутом пространстве с определенным количеством людей, которых ты постоянно видишь. А у нас даже нет психолога, который мог бы как-то помочь.
Алан мимоходом вспомнил о Филлипсе и подумал, что даже наличие психолога не спасает микроклимат в замкнутом пространстве.
- Психически больше всех пострадал как раз наш медик. Я всегда мог на него положиться, пока крыша парня окончательно не уехала. В общем, он начал бросаться на людей, стал опасен. Мы хотели поймать его и изолировать, чтобы понять, как можно ему помочь. Но, к сожалению, первой с Седриком столкнулась именно Ванесса. Когда мы нашли ее, вокруг все было залито кровью, а Седрик уже сбежал.
- Седрик? - задумчиво переспросил Алан.
Александр кивнул, внимательно глядя на рядового.
- Ты что-то знаешь о нем?
- Гм... - Алан задумался, чуть подняв глаза вверх. - Нет, мне кажется, нет. Но где-то я это имя точно слышал.
- Это отлично, - Хампус обстоятельно кивнул. - Потому что я уверен, что Седрик сейчас здесь, на этой станции. Возможно, что ему помогает кто-то из тех, кто прибыл с тобой. Конечно, потому что они не знают, чем опасен Седрик. А он очень опасен. Не исключено, что однажды утром никто не проснется, потому что этот парень перережет всех во сне.
Алан прокрутил в голове все незнакомые лица, которые он увидел за последние несколько дней. Лиц было не так много, чтобы не суметь их отличить.
- А как выглядит этот... Седрик?
- Где-то твоего роста, очень светлые волосы, но смуглый и с темными глазами. Больше никого со светлыми волосами на станции у нас нет, а всех, кто сошел с корабля, ты знаешь и сам.
Конечно, ни Ружевичи, ни Никки никак не подходили под описание Седрика и не могли им быть, несмотря на светлый цвет волос.
Но кто-то неестественно смуглый при светлом ореоле вокруг головы совершенно точно попадался Алану на глаза. Нужно только вспомнить, где и когда. Вчера? Сегодня? В коридоре жилого этажа или просто приснилось?
- Алан, - вкрадчиво позвал Хампус.
- Что? - немного раздраженно отозвался Боргер.
- Этот человек болен. И то, что он ранил твою сестру, не повод... делать с ним что-то противозаконное. Ты ведь полицейский. Ты должен блюсти закон, а не нарушать его. Не сделай, пожалуйста, ничего, что лишило бы тебя нашивок. Просто приведи его сюда, и мы постараемся его вылечить.
- Вы же не медик!
Хампус немного помолчал.
- Не медик. Но мне сказали, что у вас целых два медика. Я видел только одного, а второй, говорят, профессиональнее того мальчика.
- А вы часто бываете на этаже с комнатами?
Нужно вообще не вылезать из своего кабинета, чтобы не встретиться с Гаржем, который постоянно куда-то лезет, куда-то бежит и торопится.
- Нет, - удивленно приподняв брови, ответил Хампус. - Если что-то нужно, то мне передает мой помощник. Он бывает там часто.
О том, что Питер бывает на этаже, где потихоньку обживаются новоприбывшие, Алан знал и так. Он сам постоянно сталкивался в Питером в коридоре и даже иногда отвечал на задаваемые ему вопросы. А Дари, если переставала трещать на посторонние темы и отлипала от Мэри, тоже интересовалась загадочным помощником руководителя станции. И только братьям Донни почему-то не нравилось его постоянное присутствие поблизости.
- Алан, ты меня услышал? То, что Седрик ранил твою сестру, не значит...
- Услышал, - Алан хлопнул раскрытыми ладонями по подлокотникам стула, на котором сидел, и резко поднялся. Александр остался сидеть.
- Спасибо за информацию. Я могу навещать Ванессу?
- Конечно, - Хампус кивнул и не отворачивался, пока Алан не вышел из комнаты. По его лицу бродило странное выражение, которое трудно было скрыть: дикая смесь из триумфа, удовлетворенности и надменности.
По крайней мере, о том, что Седрик, если заявится на станцию, тут же попадется в руки к взбешенному Боргеру, сомневаться не приходилось. То, что Алан, который очень любит свою сестренку, обязательно нанесет Седрику какие-то повреждения, а то и вовсе убьет, тоже было совершенно понятно.
Хампусу всегда нравилось, когда что-то происходило именно так: мелочь, а приятно. Кто же знал, что на планету вместе с контрабандистами заявится и родной брат Ванессы.
Беспокоило его только одно: капитан корабля продолжал оставаться на своем судне и не выходил на связь. Впрочем, лезть в карантин тоже было бы глупо, потому что любая пограничная служба остановила бы его и завернула назад в случае обнаружения болезни. Таких неприятных мелочей абсолютно не хотелось.
Но Аланом было очень легко управлять. Настолько легко, что мысли о нем и о Седрике тут же покинули голову Александра. Он развернулся к своему столу, вывел компьютер из спящего режима, открыл на экране небольшой график. Четкая красная линия сначала ровно шла по середине разлинованного фона, затем резко ухнула вниз, некоторое время волоклась по самым нижним показателям, потом поднялась вверх, но к прежней планке уже не вернулась.
