Он распахнул окна, но лишь напустил холода. В комнате стало еще более неуютно.
— Ладно, — сейчас я закрою, будет теплее, — сказал он, обращаясь к Велене.
Тишина, холод, запах болезни действовали угнетающе. Кронт некоторое время слонялся по комнате, потом, подоткнув Велене одеяло, вышел и спустился в зал, где веселились наемники. Вино быстро смыло неприятные мысли, и Кронт почувствовал себя куда лучше.
Он провел со своим отрядом весь вечер, который плавно перешел в утро. Заметив, что уже светает, Кронт отправился к себе, но свернул не туда. Он долго плутал по галереям, отчаянно ругаясь и проклиная замок и Вернона. В конце концов, пришлось лечь в какой-то каморке, уныло вспоминая новую кровать.
Поздним утром его разбудил грохот в коридоре — наемники, по приказу Вернона, чинили провалившийся пол и укрепляли стены. Хорошенько их обругав, Кронт поплелся по галереям и залам. Он и сам не знал, куда идет. В одном из пустых залов его окликнул молодой парнишка — почти подросток:
— Эй, тебя барон искал все утро.
— Да?
— Говорил что-то про твою девку…
— Что с ней?
Юный наемник пожал плечами:
— Не знаю.
— А ты хоть знаешь что где в этом дерьмовом замке? Проводить меня к моей комнате сможешь?
Парнишка закивал и почти бегом кинулся по коридору.
— Эй, не так быстро!
Прогулка по галереям старого замка немного взбодрила Кронта. Даже головная боль улеглась. «Завтрак, немножко вина — и я буду в полном порядке», — подумал он, пинком распахнув дверь своей комнаты. И тут же замер на пороге.
У кровати стоял Вернон и что-то говорил Велене. Девушка, бледная, с посиневшими губами, бессильно откинулась на подушках — но она была в сознании.
— Велена? — Кронт шагнул в комнату.
— О, явился. Я тебя все утро искал, мы же договаривались насчет экстракта, — Вернон скривился. — Мне надоело ждать, и я сам влил в твою даму лекарство — она, естественно, тут же очнулась и выблевала все мне на новый костюм.
Кронт уставился на мокрые коричневатые пятна на плаще и штанах Вернона и ухмыльнулся:
— Хочешь сказать, хватило бы простого рвотного?
— Нет. Это подействовал экстракт. Эксперимент прошел удачно, но лыбиться ты все же перестань. Без зубов останешься…
— Мне так угрожали, когда я малолетним пацаном был…
Вернон аккуратно положил на столик пустой флакон.
— Как ты себя чувствуешь, Кронт? — спокойно спросил он.
— Прекрасно. А что?
— Тогда я тебе советую поговорить с девушкой до полудня.
— Что?.. — начал Кронт, но Вернон ушел, не слушая его вопросов.
В комнате воцарилась тишина — неприятная и тяжелая. Велена мрачно смотрела в потолок, будто пытаясь сосчитать все трещинки в сером камне.
— Что-то ты не слишком рада, — сказал Кронт.
— Я хотела вернуться, но не ожидала, что все будет так, — она наконец, посмотрела ему в глаза. — Кто бы мог подумать — меня разбудил Вернон, в этом замке…
— Замок, конечно, ужасный. Но я думаю, скоро здесь станет более уютно, дорогая.
Велена презрительно поджала губы:
— Не называй меня так. И не разыгрывай заботливого приятеля. Ты всю ночь пил, а сегодня утром тебя волновало только собственное похмелье — и плевать, что Вернон вливает мне какое-то пойло, от которого я могла и умереть. А уютнее здесь должно стать из-за того, что ты убил и ограбил бедных ормварцев, которые доверились тебе?!
— Бедные? — Кронт засмеялся. — Они ничуть не лучше меня или Вернона. Все, что им нужно — это война. Любое существо из мяса и крови, которое можно уничтожить.
— Ринде была не нужна война. Она ведь помогала тебе. И чем ты ей отплатил? Я ведь видела все, Кронт. Как ты шел в ее дом по улице, усеянной трупами. Ринда лежала у порога, лицом в пол, и ее собака рядом. Ты просто перешагнул через них, взял меня на руки и ушел… Конечно, ничего в этом удивительного нет, ты всегда так поступал. Будь ты проклят. Я б хотела, чтоб ты сам сожрал этот яд.
— Ты позвала меня… тогда, в Ормваре, — сказал он, садясь на край кровати. — Почему? Если ты меня так ненавидишь?
— Как будто я могла выбирать. Ты был близко и между нами сохранилась особая связь… я не знаю, как обьяснить… мы долго шли вместе по долине…
— Ага. И еще можно вспомнить, что в начале нашего путешествия ты относилась ко мне гораздо лучше.
— Да, я тогда вела себя, как полная дура, — холодно сказала Велена. — И ты воспользовался мной… а теперь я воспользовалась тобой.
Кронт поднял бровь:
— Довольно наивный расчет, дорогая. Ведь я мог и не будить тебя. Орм хотел сделать из тебя оружие — ты могла бы вызывать оползни или, скажем, нашествие саранчи, как мне говорила Ринда. Я думаю, и Вернон был бы не против заставить тебя сражаться на его стороне. Так что ты должна бы меня поблагодарить…
Велена невесело рассмеялась:
— Ах, спасибо огромное! Что же я могу для тебя сделать?
— Женщина всегда может сделать приятное мужчине…
— Вернон не подпускает тебя к своим шлюхам? Очень умно с его стороны. После того, что ты сотворил с бедняжкой Лиет.
Кронт бессознательно сжал кулаки. Будь он сейчас без перчаток — разодрал бы пальцы в кровь.
— Кто сказал тебе про Лиет?
— Никто, — Велена опустила голову; она говорила тихо, будто нехотя. — Я видела ее там. Она похожа на смотанную в клубок черно-серебряную нить. Она пытается сжаться, скрутиться как можно плотнее, и ей всегда кажется, что один ее конец уязвим. Поэтому она никогда не останавливается. Когда я ее видела последний раз, она была в долине, на тропе среди полей, перед скотопрогоном. Думаю, если кто-нибудь наступит на нее — скорей всего, ничего не увидит, но почувствует… и сожрет сам себя, пытаясь ужаться до точки…
— Мне жаль, что так вышло, — холодно сказал он. — Я не хотел причинить ей боль.
Но что поделаешь — я тварь.
— Ты всегда был таким.
Кронт встал:
— Да. А теперь у меня появились новые возможности…
Он снял перчатку и провел ладонью по плечу девушки. Острые осколки стекла цеплялись за грубую ткань рубашки, но Велена не шелохнулась.
— Ладно, — чуть мягче сказал Кронт. — Отдыхай, а то бледная, как… покойница, — он усмехнулся, — поговорить мы еще успеем. И все остальное тоже. Как говорит Вернон — теперь у нас целая вечность.
Оставаться в одной комнате с Веленой Кронт не хотел. Он побрел по коридору, раздумывая, где бы найти завтрак. Он расспрашивал одного хмурого наемника, как пройти на кухню, когда в него словно ударила волна боли. Кронт замолчал, с трудом заглатывая воздух. Когда боль чуть поутихла, он увидел, что наемнику тоже плохо.
