— Выслеживает. Пусть побродит вокруг. Ну, Рольтх, что сказала женщина? Чего она хотела?
— Она считала нас храбрыми героями, явившимися спасти их. Кумми скрыл наше прибытие, но пошли слухи, нашу форму хорошо знают. Она пришла просить о помощи. Ситуация такова, как мы и думали. Кумми поставил себя в позу карманного Центрального Контроля. Делай, что он велит, если хочешь есть. А если слишком громко возражаешь, исчезнешь…
— Много ли исчезло? — спросил Филх.
— Капитан Х451 и еще трое или четверо. Исчезли и четверо пассажиров-бемми. Но по-другому. Я понял так, что они после посадки ушли, поняв, что их ожидает…
— Бемми! Какого вида? — Жабо Зинги поднялось за головой. Он все еще стоял у двери, как бы прислушиваясь к чему-то по ту сторону.
— Я не смог узнать у нее. До посадки она их не видела. Это был лампер с двумя классами. Сейчас существует партия Кумми, маленькая, но вооруженная и опасная, и партия анти-Кумми, плохо организованная и болтающая слишком много. Их вполне могут подслушать и лорд, и его слуга. Люди Кумми патрулируют. Специалистов-техников, медика — они держат рядом с собой. Одна из его главных угроз — кан-пес.
— Нас приглашали присоединиться к партии анти-Кумми? — спросил Филх.
— Не думаю, чтобы дошло до этого. Они считают, что Патруль возьмет верх. И знаете что… я думаю, именно это мы и должны были сделать, если бы послушались Картра… заставили бы их поверить, что у нас неповрежденный корабль и целый экипаж. Я вынужден был сказать женщине, что у нас нет власти. Но я сказал ей также, что рейнджеры держатся вместе.
— Возможно, они планируют дворцовый переворот, — пробормотал Картр. — Хорошо. Остаемся здесь, пока не узнаем больше.
— Откуда врачу известны знаки рейнджеров? — удивлялся Рольтх.
— Если будет возможность, я спрошу у него. Он тоже предложил нам ждать и держать глаза открытыми, а рот закрытым.
— И не только глаза… — Зинга прижал голову к двери. — Кан-пес подслушивает. А ну быстро думайте о чем-нибудь хорошем… для него!
— Нажимаешь эту маленькую кнопку… и… Прекрасно, не правда ли?
Картр согласился с закатанином. Вода, настоящая чистая свежая вода забила из крана, вмонтированного в голову чудовища, и потекла в бассейн. Он был достаточно велик, чтобы Картр поместился в нем.
— Попробуй! — настаивал Зинга. — Я уже дважды выкупался. И хуже мне от этого не стало. — Он медленно повернулся, поигрывая мышцами, и улыбнулся.
Рольтх прислонился к двери и подозрительно смотрел на воду.
— Могут ли наши друзья внизу прекратить доступ воды, если захотят?
— Трубы проходят в стенах. Если они их закроют, то, вероятно, лишат воды и себя. К тому же, если в их планы входит осада, мы не засидимся здесь больше, чем нужно, чтобы спуститься по внешней стене. Не порти другим удовольствие. Или тебе нравится ходить грязным?
Картр разделся. В мешке у него была смена чистого белья, и он с наслаждением подумал, как наденет его.
— Интересно, на кого они были похожи… — Он почти коснулся воды пальцем. — Гораздо приятнее, чем в горных ручьях.
— Кто? А, ты имеешь в виду создателей этого замечательного места? Ну, — Зинга указал на зеркальные стены, — они не стыдились своего вида. Интересно, отражались ли в этих зеркалах такие уродливые купальщики?..
Картр рассмеялся и плеснул водой в закатанина:
— Говори только о себе, Зинга. Мое лицо не испугает детей…
«Правда ли это?» — вдруг подумал он и впервые критически взглянул на свое отражение в зеркале.
Темно-коричневый космический загар выдавал его занятие. Конечно, волосы выглядели странно. Но чередование светло-желтых и ярко-рыжих прядей было совершенно естественным для уроженца Илен. Два зеленых глаза, слегка раскосых, прямой нос, уверенно очерченный рот — все нормально для человека.
— Слишком мелкие зубы…
Картр вспыхнул и увидел, как краска ползет по щекам:
— Чтоб тебя разорвало, Зинга! Не можешь оставить в покое мысли человека?
— Восхищающегося собой? Но насчет зубов я не согласен… Большие зубы считаются у нас признаком красоты, ты знаешь…
Зинга, оскалив зубы, стоял перед зеркалом:
— А почему бы и нет? Красиво и полезно. Хотел бы я посмотреть, как хилые людишки участвуют в наших боевых дуэлях, без когтей, без настоящих клыков… ты не продержался бы и минуты!
— Красота в восприятии зрителя обусловлена воспитанием, — объявил фальтхарианин. — У народа Картра двухцветные волосы — и таков их идеал красоты. Моя раса, — он снимал шлем и тунику, продолжая говорить, — характеризуется белой кожей, белыми волосами, светлыми глазами. Для нас эти качества необходимы, чтобы считаться красивыми.
— О, у вас всех есть чем ответить на вздохи девушек, — донесся из соседнего помещения голос Филха. — Почему бы не закончить это абсурдное плескание и не поесть? Такая глупая трата времени…
Но Картр не хотел торопиться, и Рольтх так же искренне наслаждался открытием Зинги. Одевшись, они прошли в соседнюю комнату к Филху. Он сидел на подоконнике у открытого окна и обменивался криками с несколькими большими птицами.
— Опять сплетничает, — заметил Зинга. — А где же пища, которую нам так необходимо съесть? Ставлю два кредита, что он скормил ее своим друзьям!
— Вы этого заслуживаете. Но пища у вас перед носом.
Концентраты были вдвое безвкусней для тех, кто еще недавно наслаждался жареным мясом и свежими фруктами. Картр с трудом глотал, тоскуя о недавнем прошлом.
— Сейчас все пойдет обратно. — Зинга естественно рыгнул, проглотив последний кусок. — Филх не стал бы отдавать это: он слишком любит птиц, а это убило бы их…
— Что мы здесь делаем? — Птицы с шумом улетели, а Филх спрыгнул на пол и закрыл окно. — Не надо оставаться здесь. Это мертвое место, и нечего стараться оживить его!
— Не беспокойся. Мы скоро покинем его. Давайте спустимся, согласимся поохотиться, как послушные рейнджеры, а потом уйдем и не вернемся.
Картр посмотрел вверх. Он вполне понимал Зингу. И разделял мнение Филха, что это мертвое место, возвращенное к неестественной жизни. Но… в городе женщины и дети, приближается холодное время года… если Кумми не солгал об этом. Может, фермеры и некоторые другие пассажиры смогут охотиться, но разве в состоянии они снабдить город всем необходимым? И эта женщина сегодня, она обратилась за помощью, она верила в них, потому что они носят знак Кометы.
— Вот что, — сержант начал медленно, стараясь выразить словами запутанные мысли, рассмотреть вопрос всесторонне. — Имеем ли мы право уйти, когда в нас нуждаются? С другой стороны, выпады Кумми против бемми для вас опасны, и вы должны уйти…
