— Нам это не подходит, ты нужна нам именно сейчас. Открой дверь или мы пошлем за мастером, который вскроет замок.
Прошло еще несколько минут, дверь щелкнула, явив всеобщему взору импозантную фигуру Спанчетты, одетую в длинное платье пепельного вельвета, с черной вышивкой по талии и в крошечных узконосых шлепанцах. Роскошные черные волосы, как всегда, были завиты и уложены на голове в замысловатую пирамиду, непропорционально возвышавшуюся над широким белым лбом. Грудь выглядела боле чем роскошно, полные бедра соблазняли — словом, вся она источала аромат тяжелой и чувственной брутальности. Шард толкнул дверь, и женщина с возмущением отступила на шаг. Все вошли в стильную, отделанную мрамором переднюю.
— Что за безобразное поведение! — низким контральто закричала Спанчетта. — Раньше вы ничего подобного себе не позволяли! Вы позорите дом Клаттуков!
Но все остальные спокойно вошли в переднюю вслед за Шардом. Спанчетта с подозрением оглядела их.
— Из-за чего собственно вся сумятица? Впрочем, все равно, быстро говорите, что вам нужно и уходите, у меня нет никакого настроения общаться с вами по каким бы то ни было вопросам.
— Спанчетта, брось свои выкрутасы, — неожиданно грубо оборвал Вук. — Мы здесь для того, чтобы исполнить свои обязанности — этого достаточно. — Затем шеф Бюро Б обратился к женщине, пришедшей с ними. — Обыщите ее и как следует! Каждую складочку, каждый карман — она хитра, как лиса.
— Что! ? — взвизгнула Спанчетта. — Я не ослышалась! ? Вы в своем уме? Где ваш ордер? Кто дал вам право?
— А ты разве не знаешь? — спросил, усмехнувшись, Шард. — За тобой должок — убийство.
— Убийство? — мгновенно умолкла Спанчетта. — Кого?
— Марьи.
Спанчетта откинула голову назад и захохотала, словно в облегчении. Черные кудри рассыпались по спине и зашевелились, как змеи.
— Это шутка? Где доказательства? И вообще какие могут быть доказательства у того, чего никогда не было?
— Мы найдем их в свое время. Обыщите арестованную. И спокойно, Спанчетта, спокойно, если ты уж так ценишь свое достоинство!
— Это неслыханная дерзость! Неправомерное расследование! Я подниму против вас всех! Закон на моей стороне!
— Это твое дело.
Женщина методично произвела личный обыск, но ничего не нашла.
— Что ж, хорошо, — спокойно отреагировал Вук. — Забираем ее в офис, где арест будет официально оформлен. Переоденешься или просто накинешь плащ?
— Это ошибка, нелепость, вздор! — бушевала Спанчетта. — Вы, вероятно, сошли с ума! Никуда я с вами не поеду!
— Не хочешь ехать, так иди. А не пойдешь, значит, нам придется надеть наручники, и ты отправишься в железной клетке. Так что, лучше давай по-хорошему. Наша служащая поможет тебе выбрать более подходящую одежду.
— Что за забота! ? — фыркнула Спанчетта. — Я уж лучше надену плащ.
Она собралась выйти из комнаты, но по знаку Вука женщина и двое полицейских последовали за ней. Спанчетта остановилась, сделав нетерпеливый и оскорбленный жест.
— Я собираюсь надеть собственный плащ, не украденный! И не смейте ходить за мной.
— Это будет нарушением правил, — пояснил Вук. — Процедура не соблюдена. Ты отныне не имеешь права передвигаться без сопровождения.
— Я имею право делать все, что захочу! — дерзко ответила Спанчетта и оттолкнула служащую. — Ждать здесь!
— Я обязана выполнять приказ, — ровным голосом ответила женщина. — И я пойду с вами.
— Вы не посмеете это сделать! Это неразумно и я не подчинюсь!
Шард и Вук переглянулись, озадаченные и даже несколько встревоженные. Поведение Спанчетты было неестественным и фальшивым.
— Подожди-ка минутку, — остановил ее Вук. — Ты не в себе. Сядь вот в это кресло и успокойся для начала. Приди в себя. Мы сами принесем тебе плащ.
Но Спанчетта ничего не слушала и упорно рвалась вон из передней. Сержант насильно усадил ее в кресло, надел наручники и поставил рядом служащую. Остальные методично принялись за обыск. Действительно, не прошло и двух минут, как в старой спальне обнаружилась Смонни, мирно дремавшая на постели. Рядом, за столиком не менее мирно читал газету Намур. Увидев полицию, он совершенно спокойно оторвался от чтения.
— Господа? Что на этот раз?
— Конец операции, — буркнул Вук.
Намур задумчиво кивнул, сложил газету и встал, чтобы положить ее на журнальный столик. Но Глауен успел прыгнуть и схватить его за запястье, выбив маленький пистолет, который уничтожил бы всех световым выстрелом в долю секунды. Теперь Намур стал более или менее безопасен. Шард заломил ему руки, надел наручники, обыскал и обнаружил еще один пистолет, кинжал и эжектор.
— Прямо ходячий арсенал, — усмехнулся Вук. — Все проверили?
— Надеюсь, — вздохнул Шард. — С ним вообще нельзя ни за что ручаться. Может у него под языком яд, так что особо близко не подходите.
Намур рассмеялся.
— Я отнюдь не тот маниакальный боец, за которого вы меня принимаете.
Шард тоже слегка усмехнулся.
— Зато у вас за спиной существо именно такого толка.
Вук сменил тему и почти с клиническим любопытством спросил:
— А вы когда-нибудь имели счета?
— Нет, — ответил заинтригованный вопросом Намур и снова обернулся к Шарду. — Ну, что, теперь Бюро Б или процедура Д?
— Разумеется, Д. Иначе мы только распылим наши усилия и нам придется проводить три отдельных суда. Так что, увы, Д.
6
Арестованных быстро препроводили из дома Клаттуков через черный ход в туристский аэробус, в котором уже ждал Чилк. Приковав их к сиденьям, несмотря на возмущения обеих дам, полицейские подняли машину в воздух. Намур сидел молча.
Поставив машину на автопилот и обозначив направление на запад, Чилк присоединился к остальной компании.
— Устраивайтесь поудобней, — предупредил Вук. — Лететь нам долго.
— Куда вы нас везете? — потребовала Смонни.
— Увидишь. Место тебе отлично известно.
— Это скандал, насилие, совершенно незаконный акт! — снова завизжала Спанчетта.
— Может и так, если бы мы действовали только от имени Бюро Б, — почти ласково ответил Вук. — Но это не тот случай. Посмотри — на нас кепи ИПКЦ, а там правила иные.
— Все это фарс! Вы жалкие ничтожества, трусы, убийцы! Я отказываюсь иметь с вами дело!
На этот раз голос Вука прозвучал уже менее ласково.
— Кажется все просто, чего ж не понять? Кодекс ИПКЦ предусматривает четыре уровня поведения в соответствии с тяжестью вины. Процедура Д — наиболее жесткая. А от этой процедуры никуда не деться, поскольку она предполагает именно такие глобальные преступления, как, например, уничтожение целого города…
