По интересующей теме Артем, увы, ничего нового не услышал: сказки были все больше охотничьи или бытовые и живописали очередное приключение очередного аборигена на очередном Листе или же, наоборот, явление гостей в какой-нибудь клан с обязательными состязаниями, всеобщим пиром, а нередко и со свадьбой в финале. У людей Поднебесья такие сказки, несомненно, пользовались заслуженным успехом, но Артем жаждал услышать совсем не это.
Шел восьмой день (точнее, восьмой цикл бодрствования) со времени взлета с Листа Леонида. Артем все реже и реже задумывался об услышанном тогда. Монотонность полета действовала отупляюще. Ва Тан мог хотя бы размяться, сказочнику вполне хватало любимой гитары, чтобы считать себя занятым, а Артем помимо готовки мог развлекаться, только разглядывая горизонты, чем он и занимался, навалившись локтями на борт корзины и опустив подбородок на руки.
Воздух вокруг корзины отнюдь не был пустым – то и дело проносились птицы, какая-то парящая реактивная живность, пушинки-снежинки, невесомые полупрозрачные медузы; налетал высотный планктон, с виду неотличимый от сибирского гнуса, но, к счастью, совершенно не кусучий. Изредка вдалеке величаво проплывали местные исполины-киты – эдакие живые дирижабли. Когда все спали, в корзину наведалась певчая сова, но едва один из воздухоплавателей выполз из хижины, с шумом взлетела и ушла куда-то вниз. Ва Тан потом говорил – хорошо, ничего не стащила, а ведь вполне могла бы.
Артем часами таращился на все это непередаваемое высотное великолепие, лишь изредка вставая размять затекающие ноги-руки. Он-то первым и заметил гостя.
Сначала Артем увидел тонюсенькую рисочку у самого горизонта. Подобное он видел многократно и чаще всего рисочка эта вскоре таяла, растворяясь в необъятных просторах Поднебесья. Реже – начинала увеличиваться, в конце концов обращаясь птицей или еще какой-нибудь летающей животинкой.
Эта не исчезла, наоборот, стала медленно расти. Нагоняла. И вскоре Артем стал подозревать – это не животинка.
– Эй, други! – обратился он к спутникам, одновременно вставая в полный рост и придерживаясь за жердь-опору. – Кажется, летатель!
Ва Дасти оборвал недоигранную мелодию, отложил гитару и тоже встал. Тан, дремавший в хижине, проснулся только после того, как сказочник его легонько пихнул:
– Вставай! Гости!
Пока ва Тан тер глаза и зевал, Дасти встал рядом с Артемом и, сильно щурясь, принялся всматриваться.
– Далеко, – вздохнул он вскоре. – Ни черта не вижу!
Тем временем и Тан соизволил взглянуть.
– Хм… Действительно летатель, – подтвердил он. – Идет за нами, на следе наусов.
Гость летел с юго-запада.
– Листов в той стороне не было? – спросил ва Тан.
– Я не видел, – ответил Артем и честно уточнил: – Но я не больно и всматривался.
– Я тоже не видел, – сообщил ва Дасти. – Только ты сам знаешь, какой я зоркий…
Ва Тан понаблюдал за приближающимся летателем еще немного, а потом ненавязчиво приготовил лук со стрелами.
«Опа, – встревожился Артем. – Я опять чего-то не вижу. Или вижу, но не понимаю…»
Оружие Тан спрятал за бортом корзины, так чтобы подлетающий человек его не заметил.
– Он может быть опасен? – осторожно спросил Артем.
Тан промолчал; сказочник глубокомысленно заметил:
– Мало ли…
Летатель приближался быстро, быстрее, чем можно было ожидать. Видимо, скользил на мощном воздушном фронте. А возможно, просто умело оседлал восходящий поток и несся с него, будто саночник с горы.
– Охотник, – заметил ва Тан, когда человека под крыльями уже можно было более или менее рассмотреть.
Вскоре он нырнул под корзину, накренился и вошел в разворот, одновременно набирая высоту. Он был стремителен и красив, словно ласточка. Обычная земная ласточка, которые в этом мире не жили, но были бы здесь удивительно уместны – как вот этот летатель, например.
Человек под крыльями взмыл вровень с бортом корзины и практически завис. На деле он, конечно, двигался – просто скорости корзины и летателя уравнялись. До него было метров десять.
– Я его знаю! – заявил сказочник. – Только имени не помню. Из клана логвита Панкара!
– Чистого неба! – проорал летатель. – Привет, сказочник!
– Привет, охотник! – ответил ва Дасти громко. – Помощь нужна?
– Поговорить надо!
Летателя чуть заметно мотало вправо-влево. Видимо, вот так лететь за неторопливыми наусами, впряженными в корзину, было не так-то просто.
– Подруливай! – пригласил сказочник и принялся отстегивать ремни, удерживающие дверь в борту.
– Помогай, – бросил Дасти Артему.
Ва Тан остался стоять рядом с приготовленным луком. Артем понял, что полного доверия гостю нет, поэтому наиболее умелый из них троих боец пусть лучше побудет начеку, а принять летателя и Дасти с Артемом вдвоем сумеют.
Это было не слишком и сложно, главное, чтобы все – и летатель, и принимающий летателя, и принимающий крылья – сработали четко, быстро и слаженно. Артем уже уловил, что требовалось конкретно от него в такие моменты и старался изо всех сил.
Летатель тем временем чуть задрал переднюю кромку крыльев и красиво отвалил верх и в сторону. Облетел корзину по кругу, зашел с нужной стороны и аккуратненько затормозился прямо перед открытой дверцей, за несколько мгновений до того, как ноги по инерции коснулись самого краешка корзины.
Артем в тот же миг сцапал его за упряжь подтянул ближе к вертикали. Ва Дасти уже подвязывал крылья – даже если выскользнут и упадут, потом можно будет подтянуть и перехватить.
– Особо не крепи, я ненадолго, – обратился гость к сказочнику, освобождаясь от крыльев.
– Хорошо, – кивнул Дасти и принялся наматывать ремень на рогатину прямо у двери.
Более основательный обмен приветствиями Артем пропустил – соображал угощение на скорую руку. Когда наконец хозяева и гость уселись на плетеную циновку перед входом в хижину, перекусили и запили обычным соком, Артем смог рассмотреть летателя внимательнее.
Звали его ло Йерро и был он действительно охотником клана Панкара. Был он заметно старше всех троих – лет сорока пяти. Нарождающуюся лысину обрамляли редкие полуседые кудряшки. Лицо было обветренное и загорелое, как и подобает охотнику Поднебесья. Сухой и жилистый – неудивительно, что ло Йерро стал отменным летателем. Вес и телосложение к этому вполне располагали. Лист его клана в данный момент направлялся к полюсу, как и многие другие Листы, и отделяло его от корзины странствующей троицы часов семь-восемь полета.
– Я не буду засиживаться, – сказал Йерро, когда с угощением было покончено. – Я прилетел к чужаку.
Артем вопросительно взглянул на гостя, искренне удивляясь тому, что в этом мире нашелся кто-то, у кого есть к нему дело.
