– И не надо, будь просто Джоном.
– Если ты – первичный, то который по счету тот, что дал тебе прибор?
– Нулевой, – усмехнулся Джон. – Так значит, теперь ты мне веришь?
Казалось, Простак все еще сомневался.
– Может быть.
– Ну ладно. Тогда вот тебе последний аргумент. Уж тут отрицать бесполезно. – Джон Первичный задрал штанину, обнажив длинный белый шрам на ноге, где не росли волосы. – Теперь покажи свой, предложил он, стараясь не поддаваться панике. Последний раз, когда он попытался проделать этот трюк, шрама не оказалось.
Простак оглядел шрам, а затем закатал джинсы до колена. От холодного воздуха волоски встали дыбом на всей икре, кроме полоски зарубцевавшейся плоти на точно таком же шраме.
Когда Джону Первичному было двенадцать, они с Бобби Уолдером перебрались через колючую проволоку на участок миссис Джонс, чтобы поплавать в бассейне. Та спустила на них собак, и мальчишкам пришлось нагишом удирать через поле и с разбега сигать через колючую проволоку. Джон в этом преуспел не слишком. Бобби благополучно смылся, а Джон доковылял до дома кое-как. На рану пришлось накладывать швы и делать укол от столбняка.
– Теперь ты мне веришь? – спросил Джон Первичный. Простак уставился на шрам.
– Да. Боль была адская, правда?
Джонни сидел в «аквариуме» – комнате со стеклянными стенами рядом с кабинетом директора, – стараясь не встречаться взглядом с одноклассниками и гадая, чем сейчас занимается Джон Первичный. Он оставил своего двойника на сеновале с половиной школьного завтрака и обещанием не высовывать из сарая носа.
– Не беспокойся, – сказал ему тот с ухмылкой. – После школы встретимся в библиотеке.
– Только чтобы никто тебя не видел, ладно? Джон Первичный улыбнулся снова.
– Джон! – Из кабинета директора высунулась голова. У парня упало сердце: он никогда еще не попадал в неприятности.
У мистера Гушмэна были грудь колесом, лысеющая голова и вечно нахмуренные брови. Он жестом указал Джону на стул, а сам с тяжелым вздохом опустился за письменный стол. Говорили, что в армии он был майором и во всем любил строгость. За тот год, что он работал директором, Джону еще ни разу не доводилось с ним разговаривать.
– В нашей школе существует определенная политика в отношении насилия и хулиганства, – начал он.
Джон открыл рот, чтобы ответить, но не тут-то было.
– Дай мне закончить. Факты таковы. В раздевалке ты несколько раз ударил своего школьного товарища, который к тому же младше тебя. В результате ему потребовалась медицинская помощь и наложение швов. – Он раскрыл лежащую на столе папку. – Устав школы создан для того, чтобы защитить всех учеников. Насилие в учебном заведении исключено. Тебе это ясно?
Джон некоторое время молча смотрел перед собой, затем сказал:
– Я понимаю, что существует Устав. Но…
– У тебя отличная успеваемость, ты член школьной команды по футболу. Ты на хорошем счету, собираешься поступить в престижный колледж. Эта история может испортить твою репутацию.
Джон прекрасно это понимал.
– В Уставе сказано, что ученик, виновный в совершении насилия, отстраняется от занятий на три дня и исключается из всех спортивных секций. Тебе придется оставить футбол.
У Джона что-то сжалось в горле.
– Ты сознаешь всю серьезность ситуации?
– Да, – только и сумел выдавить Джон. Гушмэн открыл еще одну папку.
– Но, как мне кажется, здесь имеет место особый случай. А потому, если ты письменно извинишься перед миссис Карсон, мы замнем это дело. – Гушмэн посмотрел на подростка, ожидая ответа.
Джон почувствовал, что его приперли к стенке. Этот гад Тед напрашивался на хорошую трепку: он спустил в унитаз одежду Джона.
– С какой стати я должен извиняться перед миссис Карсон? – спросил он. – Я ведь не ее ударил, а Теда.
– Она считает, что ты обошелся с ней непочтительно. И хочет, чтобы ты извинился за это.
Написать эту бумажку – и делу конец. Но ведь он всегда будет помнить, что его сломали. А он не терпел поражения – о чем бы ни шла речь. Ему хотелось крикнуть Гушмэну, что он готов понести наказание…
Но вместо этого он сказал:
– Если вы позволите, я обдумаю ваши слова в выходные.
Судя по улыбке мистера Гушмэна, тот был уверен, что сумел сломить Джона.
– Конечно, подумай. Но к понедельнику мне нужно знать твое решение.
Джон вышел и отправился на следующий урок.
Поглубже надвинув на глаза кепку с надписью «Мартышки из Толедо», Джон Первичный пробрался мимо библиотекарши. Он не хотел, чтобы в нем узнали Джона Рэйберна. Не сейчас.
Отдел справочников располагался на своем обычном месте, и это радовало. Сходство по мелочам позволяло надеяться и на более серьезные совпадения. Джон пробовал жить в очень странных местах, но рано или поздно что-то шло наперекосяк, и ему приходилось бежать. Сейчас он нуждался в мире, похожем на его собственный, и до сих пор эта вселенная соответствовала такому требованию.
Джон взял с полки альманах. Конечно, энциклопедия содержит больше информации, но там он рисковал заблудиться в деталях. А ему требовалось всего лишь простое сравнение.
Он пробежал пальцем по списку президентов: все имена были знакомые. Значит, это не тот мир, где Вашингтон пробыл на посту четыре срока подряд, установив систему президентско-монархического пожизненного правления. Перелистнув страницу, Джон обнаружил, что следующие двадцать президентов были те же самые, за исключением последних четырех. Что это еще за Билл Клинтон, черт подери?
И все же расхождения оказались совсем незначительные. Ну что ж, так тому и быть! Как он устал от этого вечного бегства…
Джон нашел незанятый стол, расстегнул рюкзак и принялся за свои изыскания.
Городская библиотека находилась всего в паре кварталов от школы. Джонни довольно долго бродил среди стеллажей, пока не обнаружил на третьем этаже в третьем ряду Джона Первичного. Тот сидел за столом в центре зала, обложившись книгами и подшивками местных газет. Рюкзак был расстегнут, и Простак увидел, что он битком набит бумагами и папками.
Джон Первичный был в бейсболке и темных очках – видимо, в целях конспирации. Заметив Джонни, он снял очки и сказал:
– Видок у тебя неважный. Что стряслось?
– Да ничего. Чем это ты тут занимаешься?
Джон Первичный взял в руки учебник истории, раскрыл книгу и ткнул пальцем в разноцветный список американских президентов.
