Джон собирался просидеть в библиотеке до самого закрытия, но соблазн увидеть Кейси оказался сильнее. Он без особого энтузиазма пролистал еще несколько газет, а потом собрал вещи и направился к школе.
Во время прогулки по крошечному центру города его настиг приступ ностальгии. Всю свою жизнь он провел в этом маленьком городке – хотя, конечно, не в этом, а в таком же. В какой-то момент ему ужасно захотелось заскочить в букинистический магазин и порыться в старых комиксах. Но продавец за прилавком непременно его узнает. Нет, еще рано, решил он.
Когда он подошел к стадиону, игра уже началась. Джон выбрал местечко на самом верху трибуны и удостоверился, что козырек бейсболки надежно закрывает его лицо. Солнце опускалось за дальний конец поля, отбрасывая длинные зловещие тени, пока две школьные команды (средняя школа Финдли играла с «Долиной Гуриона») бестолково гоняли мяч по полю. Наблюдать за игрой теней было куда интереснее.
Но вскоре матч кончился, и трибуны стали наполняться людьми. Джон увидел знакомые лица, пробудившие давнишние, но все еще яркие воспоминания. Скрючившись на скамье, он поднял воротник куртки и невесело усмехнулся. Всегда скрываться, всегда быть в бегах… Но только не в этот раз.
На поле выбежали девушки из команды поддержки. Кейси пришелец заметил сразу и тут же ощутил прилив гормонов. Он шел к ней сквозь вселенные, подумал он. А что? Неплохая фраза для знакомства!
Господи, как она хороша… Он даже привстал, чтобы разглядеть ее получше.
– Эй, Джон! – крикнул кто-то с трибуны, двумя рядами ниже.
Джон в замешательстве замер: он понятия не имел, кто это. Его охватила паника. Он отсутствовал целый год – кто знает, что он пропустил за это время.
– Привет, – отозвался он неуверенно.
– Чего это ты не на поле?
– Ну да, уже иду.
Перепрыгивая через две скамейки, Джон почти бегом бросился прочь. Нет, пялиться на Кейси еще рано.
После матча Джон встретился с отцом на парковке.
– Прямо скажем, не лучшая игра, – заметил отец. Он был в рабочем комбинезоне и в шляпе с логотипом фирмы «Джон Дир»[19]. А ведь он и на трибуне сидел в таком виде, подумал Джон. С навозом на башмаках… Из колонок старенького грузовика доносилось какое-то дребезжание в стиле кантри. На миг Джону стало стыдно за отца, но потом он вспомнил, из-за чего подрался с Тедом Карсо-ном.
– Спасибо, пап, что заехал за мной.
– Да ладно. – Он завел машину и выехал со стоянки. – Вот какая странная штука. Мне померещилось, будто ты сидел на трибуне.
Стараясь сохранять спокойствие, Джон взглянул на отца.
– Ты что? Я же был внизу.
– Знаю, знаю. Я видел. Должно быть, мои старые глаза играют со мной такие шутки.
Неужели Джон Первичный не вернулся в сарай? Что этот негодяй себе позволяет?
– Гушмэн звонил.
В полумраке кабины Джон кивнул.
– Я так и думал.
– Сказал, что ты собираешься написать письмо с извинениями.
– Я не хочу, пап, – сказал Джон. – Но…
– Знаю. Пятно на репутации и все такое. – Отец выключил радио. – Я сам проучился в университете в Толедо один или два семестра. Мы с колледжем не слишком поладили. Но ты, сынок, можешь выучиться и сделать свою жизнь интереснее. Вот этого-то мы и хотим с твоей мамой.
– Пап…
– Погоди минутку. Я не говорю, что ты обошелся с мальчишкой Карсоном неправильно. Но тебя поймали. А когда тебя на чем-то ловят, обычно приходится за это платить. И потом, написать что-то – это одно, а верить в это – совсем другое.
Джон кивнул.
– Думаю, я напишу это письмо. Отец удовлетворенно хмыкнул.
– Поможешь мне завтра разобраться с яблоками? Дальше тянуть некуда, а то все попортятся.
– Хорошо, помогу, но только до ланча. Потом у меня тренировка.
– Идет.
Остаток пути они проехали молча. Джон был даже рад, что отец у него такой прагматик. А когда впереди показалась ферма, он стал размышлять, как ему быть с Джоном Первичным.
– Ты где?!
Джон оторвался от газеты и взял в руки лопату. Похоже, без насилия не обойтись: слишком уж возбужденный был вид у Джонни-Простака.
– Я здесь, наверху.
– Ты был на футболе! – выкрикнул Джонни, взбираясь по лестнице.
– Совсем чуть-чуть.
– Тебя видел отец!
– Но он ведь не понял, что это ты, верно? Гнев Простака чуточку поутих.
– Нет, слава богу. Решил, что показалось.
– Вот видишь? И никто ничего не поймет, даже если нас увидят вместе. – Простак с ворчанием покачал головой, а Джон добавил: – Эта заварушка с Тедом Карсоном скоро кончится.
– В смысле?
– В округе пропала уже целая куча кошек.
– Ты что, с кем-то разговаривал на улице?
– Только с малышней. К тому же было темно, никто не видел моего лица. Между прочим, три кошки – только в этом месяце. Тед настоящий серийный убийца. Так что мы можем его прижать, и его мамочке придется пойти на попятную.
– Я собираюсь извиниться, – сказал Простак.
– Что?! Не вздумай!
– Так будет лучше. Я не хочу портить себе жизнь.
– Послушай. Парень – откровенный псих, и мы можем ткнуть это в нос его предкам. Что может быть лучше?
– Нет, это ты послушай. Ты должен быть тише воды, ниже травы. Я не желаю, чтобы ты шлялся по городу и везде светился, – заявил Простак. – Сегодняшний поход в библиотеку – уже это было чересчур.
Джон улыбнулся.
– Не хочешь, чтобы я столкнулся с Кейси Николсон, да?
– Ну, все! – Простак замахнулся. – С меня хватит. Почему бы тебе не убраться отсюда? Просто исчезнуть из моей жизни! В другой город или в другую вселенную, раз ты это умеешь?
Джон нахмурился. Настало время решающего удара. Он расстегнул рубашку. Под серой футболкой на нескольких ремешках был закреплен тонкий диск размером с теннисный мячик. На диске имелся экран, показывавший: «7533», три синие кнопки на передней панели и еще какие-то циферблаты и рычажки по бокам.
Джон отцепил диск со словами:
– Наверное, тебе пора взглянуть на это самому.
Джонни подозрительно посмотрел на прибор: для устройства с такими возможностями он казался слишком уж тоненьким и походил, скорее, на игрушку.
– И как он работает? – спросил он, представляя, как золотые нити обвивают черные вихри первичной энергии и стены вселенной рвутся, словно ветхая ткань…
– Понятия не имею, – с раздражением ответил Джон Первичный.
– Знаю только, что работает. – Парень указал на цифровой дисплей.
