— Как такое возможно? Ты точно уверен?
— Сама посмотри…
Прибор, измеряющий частоту мозга Астерса, показывал число "14654,21".
— У него же было одиннадцать тысяч девятьсот девяносто один, — проговорила Сейна.
— Я о том же. Астерс, как тебе удалось?
— А, чёрт его знает! Ноль!
После очередного переключения уже немного расслабившийся и опустивший голову Астерс вновь напряг все свои мышцы. И снова ему предстояло возненавидеть себя всей душой, не щадить тело и не жалеть сил во имя нового скачка. Вера Астеса в себя стала сильной, как никогда. Всю его энергию она словно собирала в острие копья и направляла к цели. Боль нарастала с неимоверной быстротой. Астерсу казалось, что все клинки граксов разом вонзились ему в голову. Но он не отступал и продолжал производить усилие за усилием, ведь вместе с верой у него было ещё целых два мощных союзника, имя которым – надежда и любовь. Да, именно любовь, которая почти постоянно воспринималась Астерсом скорее как болезнь, теперь просто не оставляла ему иного выбора, кроме того, как продолжать, несмотря ни на что. А надежда не уставала твердить ему, что шанс вернуть Висентию в ряды Айсерии, всё-таки, есть. И для этого он просто обязан выдержать всё.
Зен тем временем смотрел на приборы и не верил своим глазам. Ведь они показывали, что в конце второго прыжка частота мозга Астерса сравняется с показателями Кристаса. Но для этого нужно было преодолеть ещё примерно три с половиной тысячи герц. Будь Зен существом впечатлительным, он наверняка бы растерялся в подобной ситуации, но, сохраняя рассудок, бывалый крэйслер внушительным голосом обратился к стрэйтеру:
— Астерс, не дури. Прыгай на тысячу. Не вздумай…
— Всё в порядке, Зен, — почти взвизгнул от боли Астерс, — я смогу. Только не сбавляй силу тока, я чувствую её! Я чувствую её! Фаза!
Но операторы сопрягающих устройств не спешили производить переключение. Только Сергей аккуратно положил пальцы на тумблеры, ожидая разрешения от Сейны и Зена. А те испытывали сильные сомнения по поводу необходимости перехода устройств в режим, называемый фазой. Все трое посмотрели на Астерса, который уже приготовился к переключению.
— Какого чёрта вы ждёте?! — его голос был неузнаваем. — Фаза! Я сказал, фаза, будьте вы прокляты!
— Три, четыре, — тихо скомандовал Зен, и все переключатели тут же перевели в режим, на котором так настаивал Астерс.
Перед наблюдателями предстала, по истине, душераздирающая картина. Астерс заорал от боли так громко, что всем троим пришлось закрыть уши ладонями. Дикий крик сопровождался рывками такими сильными, что даже ремни, которые привязывали его к креслу, начали постепенно рваться. То, что происходило в голове у Астерса, невозможно было передать словами. Ему казалось, что вся его черепная коробка состоит из одной только боли, которая в виде беспощадного демона явилась из преисподней, чтобы поработить его разум и забрать душу. Но солдат Айсерии не привык сдаваться, даже если противник в тысячу раз сильнее его. Снова и снова превозмогая себя, он подбирался к намеченной цели.
В один момент Астерс всё-таки открыл наглухо запертые болью глаза и увидел перед собой тот самый силуэт, который любил больше жизни. Перед ним стояла Висентия. Одетая как тогда, в канализации Белфаста, она казалась ему прекраснее всех существ огромной галактики. Играя в руках электрическими разрядами, Висентия смотрела на корчащегося в муках Астерса каким-то добрым, несвойственным для неё взглядом. А он, трясясь всем телом, глядел на неё снизу вверх и улыбался, первый раз за последние несколько минут. Погасив вспышки молний, Висентия легонько тронула его ладонью за щёку и ласково произнесла:
— Ты сможешь, Астерс. Я с тобой. Всё получится.
— Да. Да. Конечно, — почти задыхаясь от боли, выдавил из себя Астерс, — только не уходи, пожалуйста.
— С кем он разговаривает? — непонятно у кого, спросил Зен.
— Видимо, галлюцинации от болевого шока, — констатировала Сейна.
— Может быть, всё-таки, снизить силу тока? — предложил Сергей.
— Нет. Не надо, — остановила его Сейна, — эти картинки, что он сейчас видит, судя по всему, придают ему силы. Смотри, как улыбается.
— Переход! — как резаный заорал Астерс. — Переход!
Последние щелчки тумблеров дали ему понять, что мучения подходят к концу. После резкого скачка боль постепенно стала утихать. Он вновь поднял взгляд и увидел, что Висентия куда-то исчезла. Астерс повертел головой – самой приятной в его жизни галлюцинации нигде не было видно.
— Ты просто лучший! — ободрил его Зен, — приготовься, сейчас проведём последнюю, уточняющую корректировку, и всё.
— Хорошо… хорошо, — Астерс глубоко вздохнул, расслабился и уже вальяжно лёг в кресло. Он всё ещё чувствовал резкую боль в голове, но она не шла ни в какое сравнение с той, которую ему только что пришлось испытать. Это ощущение теперь казалось Астерсу чем-то до банальности нормальным. Как будто без постоянной боли жизнь вообще невозможна.
— Всё! — радостно воскликнул Зен, выключая сопрягающие устройства, — конец! Поздравляю тебя, Астерс! Тебе удалось то, о чём никто даже подумать не мог. В два прыжка, на шесть тысяч герц! Кому рассказать, не поверят же!
— Да я бы и сам не поверил! Ха! — иронично усмехнулся Астерс, — а теперь снимите с меня всё это.
Не успел он договорить, как рядом с ним тут же оказался Зен и принялся аккуратно вытаскивать провода из головы.
— Ау! Осторожней! — воскликнул Астерс после того, как Зен отделил первый контакт.
— Я думал, тебе уже как-то всё равно после такой боли.
— Если я её перенёс, это ещё не значит, что она мне нравится.
— Кристас, Кристас, как слышишь меня? — внезапно зазвучал голос Феллса в голове Астерса, — ответь, наконец!
Вот она – новая частота работы мозга, и вместе с тем новая жизнь. Теперь придётся вживаться в роль.
— Зачем ты вызываешь меня, Феллс? — ответил Астерс.
— Ты уже несколько часов не выходишь на связь. И это после сообщения о нападении айсерийцев и просьбе о подкреплении. Я начал подозревать неладное.
— Всё в порядке, Феллс, не беспокойся. Я вынужден был скрыться от них в метро. А там плохо принимаются сигналы.
— Понял тебя. Если что, могу прислать тебе на помощь Велта и Хелсера. И с ними ещё пару взводов белых балахонов.
— В этом нет необходимости, Феллс, — всё так же уверенно отвечал Астерс, — всё в порядке.
— В таком случае, конец связи.
— Конец связи.
Астерс не заметил, как Сейна уже успела расстегнуть все ремни, что держали его прикованным к креслу. Она стояла перед ним и расплывалась в улыбке, в которой чувствовалась радость и бесконечное уважение к Астерсу.
