А счета, невзирая ни на что, необходимо было оплачивать. Частью директорских обязанностей как раз и являлось изыскание различных вариантов поиска денег. Подобная деятельность утомительна, но деваться некуда, приходилось как-то выкручиваться.
Вот и сейчас Пэт засела за финансовые дела, однако поскольку занималась этим за своим настольным компьютером, ей волей-неволей приходилось бросать взгляд на фотоиконостас на противоположной стене. Старых, любимых ею фотоснимков там больше не было. Их место занял, постоянно меняясь и неизменно увеличиваясь, список новых открытий, полученных с телескопов всего мира. Каждый раз, когда обнаруживалась новая точка — а информация поступала с интервалом в минуту, — на дисплее вспыхивали ее координаты. Как только какой-нибудь из больших телескопов получал задание провести проверку, на дисплее высвечивалось его название. Когда та же самая точка обнаруживалась неподалеку от объекта обычного исследования телескопа, то координаты меняли цвет. Если появлялось третье ее изображение, оно заносилось в компьютер. После этого — если все удавалось как надо — на дисплее возникало приблизительное количество орбитальных элементов.
Затем объект попадал в список кандидатов для проверки на оборудовании, работающем в других диапазонах: гамма-излучении, инфракрасном и ультрафиолетовом, а также для радиотелескопов. Все телескопы были нацелены на исследование химического и физического состава этой самой светящейся точки.
Хорошо, конечно, однако надолго задумываться над этим не стоит — все равно в поиске денег для оплаты счетов это не поможет. Пэт стиснула зубы и работала до тех пор, пока не дал знать о себе голод — она так и не успела позавтракать.
Когда же она отправилась перекусить, ее перехватил Даннерман.
— Похоже, я нашел для тебя адвоката, — сказал он. — Настоящая акула! То что надо! Он работал на семейство Карпеццио, наркодельцов. Я и сам раньше на них работал.
— До того, как решил пошпионить за нами?
— Верно. Дело только в том, что это дорогой адвокат. Первое, что он мне сказал, — ему нужен предварительный гонорар в пятьдесят тысяч долларов, а иначе он и разговаривать не станет.
— Пятидесяти тысяч у меня нет, — начала было Пэт, но Даннерман не дал ей договорить.
— Подожди минутку. Когда я изложил ему суть нашего дела, он заявил, что временно отказывается от предварительного гонорара. Он готов помочь ровно за половину того, что сумеет отсудить.
— Но ведь речь может идти о миллионах! — Пэт сорвалась на крик.
— Может, и больше. Мы немного обсудили ситуацию, и он согласился на двадцать пять процентов. Лучшего ты вряд ли найдешь, Пэт.
— Я? — Она на секунду задумалась, затем, вздохнув, спросила: — Он действительно хороший адвокат?
— Да ему равных нет! Он добился того, что Карпеццио всего на два года загремел в тюрьму, которая мало чем отличается от загородного аристократического клуба, тогда как я думал, что ему как минимум грозит пожизненное заключение! К тому же он и раньше проворачивал судебные дела против правительства. В любом случае через несколько часов он будет здесь!
У входа в лифт Пэт наткнулась на Розалину Арцыбашеву— та пулей вылетела из своего кабинета.
— Заберите меня с собой! — взмолилась она. — Мне необходимо хотя бы ненадолго отдохнуть от этой прилипчивой женщины!
В лифте Розалина в красках описала утро, проведенное в обществе Хильды Морриси. Бригадир Морриси своими расспросами буквально доконала престарелую киевлянку. Она словно крючком вытягивала из старушенции необходимую информацию, на основании которой и был составлен подробный план «Старлаба» в том состоянии, в котором станция оказалась после эвакуации, с указанием всех без исключения единиц оборудования. Далее Морриси принялась сравнивать план с рисунками Дока, сделанными в Кэмп-Смолли.
— Сейчас она передает информацию Доку, чтобы тот пометил местоположение оборудования от Возлюбленных Руководителей, ой, извините, я ошиблась! Я хотела сказать от Страшил. Просто мы, пока жили на станции, привыкли их так называть — Возлюбленные Руководители! Скажите, Пэт, а вы представляете себе, сколько там инопланетной техники? Одному Богу известно, что с нами может случиться после того, как мы в ней разберемся. Если нам, конечно, удастся это сделать. Это все равно что дать в руки кому-нибудь из титанов Возрождения, например, Леонардо да Винчи, карманный компьютер самой последней модели. Или термоядерную бомбу. Или познакомить его сразу со всеми достижениями современной техники, чтобы посмотреть, как он сможет ими воспользоваться. А мы с вами Леонардо и в подметки не годимся.
В ресторане Пэт лишь поковырялась в тарелке с салатом. Розалина же с завидным аппетитом поглощала огромное блюдо «фахитас», запивая его мексиканским пивом. Все это время Арцыбашева трещала без умолку. Сегодняшнее утро стало для нее особенным — и все из-за неугомонной Хильды Морриси.
— Ей надо все узнать за сегодняшний день, потому что завтра утром она вылетает в Куру, на базу «Евроспейса». У меня есть подозрения, что она и прошлой ночью не сомкнула глаз! — После недолгой паузы Розалина добавила: — Ах как мне хотелось бы снова вернуться в прошлое! Где мои пятьдесят лет?!
Утренние труды не пропали даром. В рисунках Дока удалось угадать четыре отдельных энергогенератора различных типов — впрочем, без малейшего представления о природе источников энергии, — а также устройство, позволяющее перемещать людей через просторы галактики со скоростью, превышающей скорость света. И еще кучу всяких мудреных аппаратов.
Пэт посмотрела на охранника из Бюро, сидевшего за столиком неподалеку. Тот осторожно держал в руках чашку с кофе. Пэт подумала, что ей, пожалуй, лучше прервать бурный поток красноречия Арцыбашевой в столь людном месте. Хотя, впрочем, отыскать хоть сколько-нибудь безопасное местечко — дело немыслимое. После того как миссия ООН вернется с образцами инопланетной техники, они станут всеобщим достоянием.
Но этого может и не произойти, сумей она и ее адвокат это предотвратить.
— Ну все, — сказала Пэт, сделав знак, что хочет рассчитаться за обед. — Пора возвращаться к работе.
Снова оказавшись на своем рабочем месте, Пэт включила компьютер и занялась поисками утренних сообщений, полученных с терминала Розалины Арцыбашевой. Большая часть материалов являла собой сплошную тарабарщину — старая чертовка закодировала весь трафик, поступавший в Кэмп-Смолли. Правда, среди оставшихся сообщений удалось выудить двадцать или тридцать на удивление точных рисунков Дока, которые еще можно было спасти.
