— Представь себе, он успел. Разумеется, я его отшила, но нет никакой гарантии, что он не попытается снова. — Эмили перешла на шепот. — Кажется, ваши рассуждения о пограничной морали в отношении жен и подружек не слишком-то оправдываются.
— На Границе мораль нередко состоит в отсутствии морали, — заметил Роберт, — впрочем, не только на Границе. И не забывайте, что мы на пиратском корабле. Но я поговорю с капитаном.
— Вы уверены, что вам следует сделать именно это?
— А по-вашему, я должен вызвать Луиса на дуэль? Именно так поступают настоящие мужчины из фильмов? Нет уж, я, к счастью, не идиот, а следовательно, не герой.
— Кстати, я хотела вас спросить: кто такая Джейн Карсон?
— Просто первое пришедшее мне в голову имя, — пожал плечами пилот. — Так же как и Джонс.
— А я думала…
— Вы еще и думать умеете? Спасибо, что предупредили, а то мне надоело думать за двоих.
— Слушайте, Уайт, вам самому-то не скучно быть таким разумным?
— Вольтер говорил: «Я знаю, что был бы много счастливее, будь я много глупее. Но я не хочу быть глупее.» — невозмутимо ответил Роберт.
— Вольтер? Это еще один древний славянский поэт?
Роберт тяжело вздохнул и ничего не ответил.
На этот раз в дверь все же позвонили, прежде чем открыть. Это был Макс.
— Капитан приглашает вас к столу, — сказал он.
Роберт и Эмили переглянулись — похоже было, что им действительно шагу не дают ступить самостоятельно — и вышли в коридор.
За столом уже сидели Купер и Луис, который нагло подмигнул Эмили. Та окинула его презрительным взглядом и отвернулась.
— А где остальные? — поинтересовался Уайт.
— Полетели на базу, — ответил Купер.
— Не пообедав?
— Они пообедали раньше. Мы не придерживаемся жесткого распорядка в этом смысле, особенно когда торопимся.
— А если коррингартцы все же появятся, они успеют вернуться?
— Должны успеть. У нас довольно быстроходный катер.
— И сколько же у них будет времени?
— Они могут добраться сюда минуты за три, — ответ показался Роберту более прямым, чем поставленный вопрос. Неужели Купер что-то подозревает? А капитан, словно заметив его тревогу, добавил: — Конечно, в Дальнем космосе никогда не чувствуешь себя в полной безопасности.
— Кстати, о безопасности, — сказал пилот, — точнее, о спокойствии. В нашей каюте дверь почему-то не запирается изнутри…
— Правда? Что ж, это может быть. Эта каюта давно не использовалась как жилое помещение, замок, возможно, уже несколько лет как сломан, и никто не удосуживался проверить. Вас это сильно стесняет?
— Дело в том — не в укор вам будь сказано, капитан — но некоторые члены экипажа…
— Мистер Джонс, очевидно, имеет в виду меня, — сказал Луис.
— Да, вас! — возмущенно воскликнула Эмили. — Капитан, этот человек сегодня повел себя отнюдь не так, как подобает джентльмену.
— Что же это ты, Луис? — в укоризне капитана Роберту явственно послышалась насмешка.
— Мисс Джейн меня неправильно поняла, — развел руками толстяк. — Я только хотел засвидетельствовать ей свое почтение.
Ухмылка искривила губы флегматичного Макса.
— Луис, когда ты, наконец, научишься сдерживать свои порывы? — воскликнул Купер. — Разумеется, замок вашей каюты будет исправлен. Но для этого придется дождаться Пита. Надеюсь, больше досадных инцидентов не будет. У вас еще какие-нибудь проблемы?
— Собственно, только одна — поскорее вернуться в цивилизованные области, — сказал Роберт.
— Ну конечно. Отсюда мы собираемся направиться в систему Картера или Фокса — это в Среднем космосе…
— Я знаю, — кивнул пилот.
— Но, разумеется, мы могли бы изменить наши планы и доставить вас в другое место, если вы согласитесь оплатить издержки… боюсь, довольно значительные.
Эмили открыла было рот, но Роберт под столом наступил ей на ногу.
— Увы, капитан, это вряд ли возможно. Мы с Джейн небогаты; корабль — это почти все, что у нас было, и еще неизвестно, удастся ли получить страховку. Мы сможем заплатить вам только за полет до Картера.
— Хорошо, — кивнул Купер.
После обеда Макс снова проводил их, правда, на этот раз следуя сзади на некотором расстоянии, якобы просто направляясь в свою каюту.
— Кажется, пора уносить отсюда ноги, — сказал Роберт, едва за ними закрылась дверь.
— Сейчас? — удивилась Эмили. — После того, как мы обо всем договорились?
— Вы что, верите пиратам на слово? По-вашему, Купер должен был сказать: «Вообще-то мы собираемся вас прикончить, а пока чувствуйте себя как дома»? Может быть, они действительно полетят отсюда к Картеру или Фоксу, хотя я в этом не уверен. Но даже в этом случае вам не следует оставаться на борту. Из-за Луиса, и я еще не знаю, какие в отношении вас планы у остальных.
— Уж не ревнуете ли вы?
— Черт побери, сейчас не до смеха! Неужели вы думаете, что капитан станет ссориться со своим экипажем — а может, и с самим собой — из-за тех грошей, которые мы ему обещали!
— Но вы сами не позволили мне пообещать ему больше!
— Чтобы он сразу понял, с кем имеет дело? Вы встречаете в глухом месте грабителей и сообщаете им, что богаты — очень умно, нечего сказать! Но весьма вероятно, что они еще ничего не подозревают, полагая, что мы им верим, раз, как вы выражаетесь, обо всем с ними договорились. На корабле их осталось только трое; самое время для побега.
— Сорок километров ночью через степь… — Эмили явно не радовала такая перспектива.
— Есть еще вариант. Мы можем захватить «Странник». Я знаю корабли этой модели; достаточно захватить рубку, и они уже ничего не смогут поделать.
— Кто-то недавно говорил, что это мне мало приключений!
— А что? — идея все больше нравилась пилоту. — Их всего трое, и возможно, кто-нибудь из них уже предается послеобеденной сиесте. А за пойманных пиратов Астропол отвалит мне кругленькую сумму, не говоря уже о стоимости корабля…
— Уайт, с каких это пор деньги для вас стали дороже собственной шкуры?
— С тех пор как ваш папаша плюнул мне в душу со своими пятьюдесятью миллионами. Нет, серьезно, это не так уж рискованно — конечно, если мы раздобудем оружие… Хватит разглагольствовать, идем, — он буквально вытолкал Эмили в коридор. Там никого не было.
— А если не раздобудем? Слушайте, я решительно против этой авантюры! Я уже говорила вам, что не служила в спецчастях!
— Ладно. В любом случае прежде всего мы доберемся до шлюзового отсека. Если там есть оружие, мы захватываем корабль, если нет — бежим в степь. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит.
