- В "языке" идут бои, комендант. В двух-трех милях отсюда серебряные сдерживают золотые стаи. Но не так, как здесь. Там они появляются одна за другой, и одну за другой их уничтожают. Правда, у серебряных почти не осталось воинов. Десятник велел передать, что вряд ли они сумеют прислать сюда подмогу.
- Ты свободен, гвардеец, - поблагодарил Амбеген. - Всем отдыхать. Из Громбелардской Гвардии - сюда? В обычные отряды легиона? - спросил он через плечо.
- Здесь мы еще не были, надсотник.
Вот и весь ответ.
Амбеген снова перевел взгляд на поле боя. Там ничего не изменилось: силы серебряных быстро уменьшались, но золотые, похоже, все меньше понимали, чего хотят... Его это начало злить, он прекрасно осознавал: нельзя так долго держать солдат в бездействии. Они засмотрятся на битву, остынут, привыкнут к мысли о том, что все решится без их участия... Нужно привести войско в движение, хотя бы ненадолго. Он решил еще раз повлиять на ход событий... и совершил ошибку!
Надсотник вовсе не был выдающимся тактиком; да, свое дело он знал, однако маневры на поле боя являлись его самым слабым местом... Он умел держать позицию, с тем же железным упорством мог пробиваться сквозь войска противника... и на этом, собственно, все. Амбеген прекрасно подготовился к кампании, но весь план сражения разработал на карте, которую держал в уме. Он учитывал скорее то, что противник может подумать, чем то, что может сделать. Но вдруг у алерцев не будет времени на размышления?..
Он великолепно представлял себе положение вождя серебряных и предвидел его решения, но сейчас Амбегену не хватило чутья. Он неверно оценил ситуацию и поступил так, как хороший полевой командир не должен был поступить, - повторил трюк, который однажды удался, но на этот раз перегнул палку... И полностью свел на нет все то, чего достиг. Он нарушил неустойчивое равновесие.
- Тереза, - распорядился Амбеген, подъехав к сотнице, - возьмешь всю конницу и двинешься в их сторону. Мне не нужно, чтобы ты атаковала, просто заставь их подтянуть сюда еще пару отрядов. Облегчим золотым задачу.
- Так точно, господин! - ответила сотница, хватая свой свисток. И тут же замерла в нерешительности. - Но...
- Знаю, для атаки здесь место неподходящее, - раздраженно отрезал комендант, снова разглядывая бессмысленно мечущихся возле леса алерцев. Просто сделай вид, будто атакуешь... Иди.
Нахмурившись, она смотрела на широкую линию серебряных всадников.
- Здесь... Я, господин...
Амбеген уже много дней пребывал в напряжении. Он был полностью вымотан. Бессмысленная резня у леса, бесполезный разговор с бывшим другом... И он не выдержал.
- Ты лучше туда смотри! - яростно крикнул Амбеген, показывая на большой отряд серебряных, который покинул линию перед статуей, двинувшись навстречу одной из золотых свор. - Выполняй немедленно или заменю тебя первым попавшимся подсотником! Все, я сказал!
Девушка тут же похорошела.
- Слушаюсь! - рявкнула она, оскалив зубы. И скомандовала своим офицерам не свистком, но голосом: - Рысью - марш!
Раздались свистки подсотников, передающих команду. Линия конницы дрогнула и пошла вперед - сначала к центру, соединяясь с группой, что подходила с другого фланга. Они встретились, выровнялись; середину заняла опытная, состоящая из лучших солдат старая полусотня Терезы: слева от нее - три клина легионеров, справа - три клина солдат Линеза. Конники магната знали сигналы имперцев, поскольку их обучали точно так же: другого способа обмениваться информацией просто не существовало. Командующая конницей приподнялась в стременах, обернулась назад и крикнула что есть силы:
- Ли-и-не-ез!
Амбеген, медленно двигавшийся следом за всадниками, услышал этот крик, но не понял, в чем дело. Линез тоже его услышал и легко расшифровал причины столь неожиданной фамильярности. Впрочем, он и сам уже видел, что произойдет. Голос Терезы лишь подсказал ему, как именно поступить; сотница явно на него рассчитывала.
Так оно и было. Терезе не раз и не два приходилось взаимодействовать с пешими лучниками; она видела магната в сражении с золотыми и теперь могла не сомневаться: этот человек явно знал свое дело. Оставалось лишь надеяться, что он еще не разучился принимать решения. Тереза догадывалась, чем закончится эта мнимая атака: четверть тысячи солдат бросали вызов вшестеро большему противнику! И разумеется, этот вызов был принят!
Амбеген рассуждал как настоящий топорник: атаку тяжеловооруженных пехотинцев встречают на месте... Но в начале битвы он еще мог маневрировать всей своей группировкой, однако, выдвинув вперед конницу, Амбеген сам себя обездвижил. И одновременно спровоцировал контратаку всей серебряной линии; полторы тысячи алерцев на вехфетах двинулись навстречу Терезе. И изменять что-либо было поздно, оставалось лишь побеждать врага силами втрое меньшими!
Линез галопом подскакал к Амбегену. Наклонившись к коменданту, он бросил сквозь зубы, так, чтобы не слышали солдаты:
- Ради всех сил, комендант, иди за мной, и, быть может, кто-нибудь еще уберется отсюда живым!
Он показал на клинья тяжеловооруженных солдат и вместе с ними помчался за конниками. Лучники тоже неслись по размокшей земле, словно пытаясь догнать конницу. Справиться с неприятелем можно было только одним способом - ударить в длинную линию вражеских войск и проломить ее в середине, прежде чем подоспеют силы с флангов. Если солдаты будут стоять в обороне и ждать, то противник просто-напросто уничтожит конницу Терезы и окружит пехоту со всех сторон, а это не что иное, как самое настоящее самоубийство! Тогда как сотница тоже не могла вернуться, чтобы перегруппировать силы и успешно взаимодействовать с пехотой, как это было в прошлый раз. На такой маневр не хватило бы времени. Лишь атака еще давала какие-то шансы...
У командиров армектанских солдат было достаточно времени, чтобы рассмотреть вражескую группировку и оценить, какие войска входят в ее состав. Прежде всего, то были потрепанные в сражениях, случайные, собранные откуда попало солдаты, так что вряд ли можно было говорить о согласованных действиях... К тому же строй противника развернулся чересчур широко, чтобы им можно было легко управлять; поскольку кони были быстрее вехфетов и конница людей легко могла зайти с флангов, алерцы намеренно рассредоточились по полю.
Но главное - эта армия противника целиком состояла из алерцев! Из отважных, но недисциплинированных воинов на выносливых, но непослушных животных.
Решение Тереза приняла мгновенно - обычно у командиров конницы нет времени на долгие размышления. И ее план был вполне разумен.
Зато Амбеген полностью утратил контроль над происходящим, и это произошло за каких-то несколько секунд. Полдня он управлял сражением так, словно лично командовал всеми тремя армиями, не только людьми, но и алерцами. Теперь же он сделал себя командиром ста двадцати топорников, ибо именно столько солдат осталось в его распоряжении. Он понял свою ошибку и сумел принять ее к сведению. Это еще раз показало, что все-таки, несмотря ни на что, он прекрасный командир. Амбеген не стал хвататься за голову или пытаться предотвратить неизбежное, - наоборот, смирившись с существующим положением дел, он доверил судьбу сражения сотникам, поскольку это было лучшее, что он еще мог сделать.
