Хранитель улыбнулся, представив себе, как безмозглые дикари склоняются над странным предметом, пытаясь понять, что это такое? Может быть даже — берут в руки. Но тут раздается взрыв… И крыша опять девственно пуста.
Он взялся руками за запорное кольцо, провернул его, затем вытащил из-за пазухи гранату и нажал кнопку. И вдруг почувствовал, как рука наливается свинцом, тяжелеет, перестает ему подчиняться, а пальцы разжимаются — граната скользнула и полетела в выпускной колодец.
— Вперед!
Братья по плоти кинулись от стены к дому, под прицелом онемевших в параличе пулеметов. Перед амбразурами смертоносцы прихватывали двуногих соратников парой лап и быстро возносили вверх по стене.
Чего меньше всего ожидали Ларуз и Любопытный — так это того, что хранитель, уронив гранату, не бросится вниз, искать укрытия, а откинет люк и выскочит наверх. А хранитель никак не ожидал, выскочив наружу, оказаться глаза в глаза с крупным молодым смертоносцем. Двуногий, растерявшись, замер — но тут далеко внизу грохотнуло, и вырвавшейся взрывной волной его подкинуло на несколько метров вверх.
Пауки, не отвлекаясь на оглушенного врага, поджали лапы и рухнули вниз. Юлук, для верности плашмя огрев хранителя мечом, кинулась следом. Через край стены уже переваливали подоспевшие на помощь воины и тоже устремлялись вниз.
Провалившись сквозь трехметровую шахту, братья по плоти оказывались в пустынных комнатах второго этажа, изрядно посеченных осколками и пулями. Впрочем, возможно, среди множества выбоин усеивающих стены и потолок, имелись и следы стрел.
— Пожалуй, в роду хранителей тоже не обошлось без гражданской войны, — отметил Найл, сбегая еще ниже, в подвал.
Здесь хранители, дежурившие у амбразур, выходящих на реку, как раз пытались привести в чувство тех, должны были вести оборонительный огонь. Выпрыгнувшие из дверей смертоносцы застали их врасплох: не ожидающие нападения, безоружные, они частью начали метаться, и были немедленно укушены, частью забились в угол, демонстрируя поднятые без оружия ладони. Этим восьмилапые просто примотали руки к телу — как и тем, что еле шевелились у пулеметов.
Затем воины кинулись в распахнутые двери подземной крепости, растекаясь в разные стороны. Почти сразу оттуда послышался истошный женский визг. Найл, не торопясь, пересчитал уже взятых пленников: девять. Еще десяток погиб в первой атаке, чуть больше — во второй. Получалось, что мужчин в доме хранителей не осталось и внизу оказывать сопротивление некому.
— Ф-фу, — запыхавшись, спустился в подвал северянин. — Кажется, настало и мое время осесть в своем приозерском домике, пить пиво и поминать былые времена. Не готов я так много бегать.
— Их всего девять, — кивнул правитель на пленных.
— Ничего… — все еще не мог отдышаться старый воин. — На улице еще несколько парализованных ядом лежат, они живые. Раненые есть.
Тут в подземелье загрохотала длинная очередь, и Посланник Богини, забыв обо всем, кинулся туда, столкнувшись в дверях с ринувшейся первой Нефтис.
Это был арсенал. Найл однажды уже побывал примерно в таком же — но только в своем городе, когда он со слугами бомбардиров добывал взрывчатку для огненных потех. Правда, там над подземельями стоял обнесенной решеткой с отравленными пиками двор, а здесь — милый особнячок, с широкими амбразурами и подготовленным сектором обстрела. А так, все похоже — широкие коридоры, сводчатые потолки, отдельные хранилища с прочными дверьми. Правда, за многими из дверей скрывались не ящики, а уютные комнаты с самыми настоящими постелями, плетеной мебелью и топорно сработанными шкафами.
В первый момент правитель не понял, по какому принципу отбирались помещения для проживания, но вскоре догадался: по наличию вентиляционных каналов. Правда, здесь они давали в первую очередь не свежий воздух, а свет: система зеркал распространяла падающие откуда-то сверху солнечные лучи по всей крепости. Кое-где, видимо, каналы оказывались слишком изогнуты и для проводки световых лучей не годились — там царила темнота.
— Ты здесь, Посланник? — подбежала Юлук. — Внизу, под ногами, несколько хранителей увидели пауков, начали стрелять и заперли двери. Хорошо, не попали ни в кого.
— Какие двери?
— Ну, ведущие дальше, вниз. И еще кто-то заперся сразу под нами. Там большой зал должен быть.
— Залепите двери паутиной, — распорядился Найл. — Как бы не выскочили в самый неподходящий момент. А где все… Кто в комнатах этих жил?
— Согнали всех туда, — махнула обеими руками Юлук, указывая дальше по коридору. — Нескольких теток, что орали во всю глотку, восьмилапым пришлось укусить. Никак не успокаивались.
— Это правильно, — одобрил правитель. — Проверьте остальные комнаты. А ты, Нефтис, — повернулся он к телохранительнице, — поднимайся наверх и отправляй моряков на берег. Пусть передадут Назии, чтобы шла сюда всеми кораблями. Будем грузить трофеи.
Правитель и старый воин дошли до конца коридора и остановились позади трех смертоносцев, следящих за пленными женщинами. У большинства двуногих руки были примотаны паутиной к телу, но тех женщин, которые удерживали на руках младенцев и подростков лет до десяти восьмилапые никак не стреножили. Сказывался вековой опыт охоты пауков за рабами: они не хотели портить товар. На глаз, в тупике столпилось три десятка женщин и раза в полтора больше детей.
— Мы уже не зря сражались, Поруз, — усмехнулся Найл. — В княжестве Граничным за детей приходится платить золотом, а здесь получим бесплатно.
— Их еще через море перевести нужно, — не разделил радости правителя северянин.
— Перевезем. Ты посмотри, какие все здоровые и упитанные! Наверняка никогда в жизни не голодали, сидя на шеях-то у нескольких десятков племен. Доплывут, ничего с ними не случится.
— Вы, наверное, вожди этого клана? — протолкался между женщин вперед невысокий мужчина лет сорока, в кожаной курточке с короткими рукавами и нашитым на спину мехом травяной гусеницы. — Вы не должны удерживать нас в таком унизительном положении! Разве вы забыли, кто мы такие?
— Что он говорит? — повернул шериф голову к правителю.
— Он утверждает, что мы неправильно обращаемся с пленными, — перевел роящиеся в сознании хранителя образы Посланник Богини.
— В таком случае, его следует выпороть за грубость… — скорее, это было всего лишь ничего не значащее пожелание. Носить с собой в походе плеть никому из братьев в голову пока не приходило. Мы выполняли работу общечеловеческого значения! — продолжал упрекать победителей мужчина. — Мы трудились в том числе и для вас, для ваших потомков! Мы сохраняли знания древности, которые рано или поздно будут востребованы…
