«Вот так и я буду лежать. Лес далеко, а она одна, в поле…» И махнул рукой. С тех пор, на Кешиной памяти, у матери были усталые и старые глаза.
Где она теперь? Жива?! Он знал, что сирота он, сиротинушка! Никого не осталось. А может, и никого не было.
— Бот! На штурм главного узлового шлюза! Полная программа. Вперед! — заорал Иннокентий Булыгин во всю глотку, отрывая лицо от колен, оглушая бойцов «альфы», утирая накатившую слезу.
Это надо-было видеть. Черный эллипсоид с разворачивающимися на ходу орудийно-ракетными лапами, подобно орлу, падающему камнем на жертву, вырвался из чрева капсулы и почти тут же исчез в блеске и кружеве переплетений ажурных ферм и колец.
— Внимание, — спокойно произнес Кеша. — Альфабот-1 и альфабот-2 — в прорыв, следом! Задержка первому- пятнадцать секунд, второму- сорок секунд. Ну, капитаны, давайте, поглядим, чему вас учили. Ни пуха ни пера!
— К черту! — прогремело в рубке управления.
Оба боевых корабля черными тенями выплыли из приемно-пусковых ангаров.
Зависли хищными бескрылыми коршунами во мраке Пространства. И вдруг сорвались с места, один за другим пошли вперед… А там, впереди, в полутора сотнях километров творилось нечто невообразимое: десантный бот, извергая чудовищные языки пламени, сжигая все перед собою сигма-излучением, сминая смертоносными залпами пространственные редуты, рассеивая веерами тысячи снарядоракет, ломал слои защиты, барьер за барьером, слой за слоем, уничтожая любую цель, вынырнувшую перед ним.
Бот шел напролом с непостижимой скоростью, и сотнями вспыхивали поодаль от него разноцветные облачка- останки обезвреженных, сожженных им ракет Космоцентра.
— Вы что там, с ума посходили!!! — ворвалось неожиданно на всех частотах во все шлемофоны, приемные устройства. — Прекратить!!?
— Точно, посходили с ума, — ухмыльнулся Кеша. И вполне серьезно добавил: — Ну вот и хорошо. Ребятки пошли работу работать. А мы назад отпрыгнем…
— Что-о?! — взревел один из бойцов и пантерой прыгнул на Булыгина. — Наза-ад?!
Боец был крутой и тренированный. Но и Кеша был крут. Он выпал из черного кресла, на лету, ногой сбил парня, навалился, прижал к титановому полу.
— Остынь, малыш! — прохрипел он ему в ухо. — И слушайся старших.
Трое других держали Кешу на прицеле. Они тоже не поняли его слов. Как это сейчас, после того, как друзья, братки ушли на штурм, можно отпрыгивать назад, бежать с поля боя, это не просто трусость, это предательство, подлость!
Кеша спокойно встал. И снова уселся в кресло управления, потер ладони.
— Ша, мелюзга! — прорычал он. — Слушать мою команду!
Бойцы притихли — трусы и изменники себя так не ведут, как вел этот странный стриженный под нулевку, изуродованный шрамами человек.
Кеша довольно расхохотался.
Он уже дал команду. Капсула резко вывернула из зоны штурма. Сиганула на двести верст левее. Замерла, и стремительно пошла к нелепому яйцеобразному утолщению прямо в основании седьмого кольца Космоцентра.
Именно там располагались личные апартаменты директора Космоцентра.
Бортовой мозг снабдил Иннокентия Булыгина всей информацией, а уж тот выбрал что вернее… хотя в этот час директору полагалось быть не на своей огромной квартирке с шарообразным хрустальным бассейном в центре, а в рабочем кабинете, в основном секторе. Чутье! Кешу как и всегда вело чутье.
Дело надо было делать наверняка. И даже если сейчас бравые парни из «альфы» возьмут штурмом Космоцентр, их просто могут заблокировать, отрезать им ходы-выходы, или хуже того, обдурить, завести не в те отсеки, не дать выйти в эфир, отрезать от блоков питания и еще, и еще, и еще!
Но они не просто группа отвлечения, нет, они делают нужное дело… и он должен успеть к ним, успеть с директором, с этим «золотым ключиком», если он опоздает — не пожалеют ни его, ни директора, и ему смена найдется, наверное, давным-давно кое-кто из замов мечтает об уютном креслице вдали от земных забот.
— Стоять!!! — прогрохотало в рубке угрожающе.
— Сейчас, милый, остановимся! — Кеша включил тройное защитное поле. И вовремя — семнадцать разрывов в десятке километров от капсулы просверкали один за другим, семнадцать боевых ракет уничтожено. Прекрасно! Капсула полным ходом шла к «яйцу». Только бы не переборщить! Нельзя перебарщивать!
Тут Кеша не встревал, позволял мозгу делать черновую навигационно-притирочную работенку. Вперед! Остановить десантную капсулу почти невозможно. Но тряхануло их так, что все четверо из «альфы» крепко пожалели, что не пристегнулись — у двоих были разбиты в кровь носы, один потерял сознание на полминуты, другой подвернул ногу. Ничего! Теперь поздно разглядывать синяки и ссадины.
Капсула прорвалась сквозь дельта-барьер. Сожгла три охранных катера с андроидами, подавила четырнадцать «огневых» точек. И плавно коснулась ферралоговой обшивки.
— Вот что, ребятки, — мягко выговорил Кеша, обернувшись к бойцам, внутри этой погремушки сейчас сотни полторы вертухаев. Надо бы их остудить малость.
Я человек старый, больной, за вами не поспею… так что, давайте!
Кеша не договорил. Он не мог сразу и разговоры разговаривать и команды капсуле выдавать. А команда теперь была простецкая: «на абордаж!»
Капсулу даже не качнуло, не встряхнуло, когда абордажный шлюз всосался в обшивку «яйца», прорезал семь слоев и сразу из двенадцати виброинъекторов вплеснул внутрь сонный газ — ежели охрана без скафов и масок, значит, спать ей часика три-четыре до полного и окончательного пробуждения», а с чего им быть среди бела дня в намордниках? Нет, должно сработать!
Кеша откинулся на упругую спинку кресла. Сейчас его взгляд был прикован к экрану шлюзового сегмента капсулы, где готовились к решающему прыжку парни из «альфы». Ни веревки, ни лестницы им не понадобятся — за плечами у каждого гравитационный ранец, скафы крепки — из сигмамета не прошибешь, ни один бронебой не возьмет.»
И тут же, будто были легки на помине, в сегмент ворвались два сигмаснаряда, разорвались, расшвыряли бойцов, зарикошетили мелкой, бесовской дробью по внутренней обшивке. Ничего, это даже хорошо. Кеша видел, как поднимаются его славные ребятки, отряхиваются.
Ничего! Значит, не все в «яйце» уснули, значит, пора.
— Вперед! — выкрикнул он сипло.
Оборотень Хар встрепенулся, шерсть на загривке у него встала дыбом, глаза округлились. Хару сейчас не хотелось в бой — они все в защитных скафандрах, а он-то голый! Нет, было б из-за чего погибать!
Кеша ласково потрепал Хара за ухом.
— Не бойся, дружок, — просипел тихо. — Пора и нам собираться.
