Цилиндрические серо-серебристые колонны так же были вделаны в пол не для красоты. Они являли собой антенны, при помощи которых сложная аппаратура в мгновение ока могла анализировать психический фон того или иного индивида, причем не только человека. Проще говоря, пара металлических столбов играла роль своеобразного сканера ауры, и позволяла определить настрой и психическое здоровье любого гостя.
Если бы аппаратура системы защиты обнаружила в гостиной усадьбы нежелательные элементы, способные каким-то образом причинить вред хозяину особняка, она бы мгновенно подняла тревогу. Далее в дело вступали сразу несколько протоколов безопасности, которые могли варьироваться в зависимости от ситуации. Однако неизменным оставалось одно: нарушитель незамедлительно изолировался, и... дальше в дело вступали еще несколько протоколов.... В любом случае, судьбе незваного гостя нельзя было позавидовать.
Хозяин усадьбы умел оберегать от посторонних глаз свои секреты, поэтому на памяти седовласого дворецкого еще ни разу не случалось эксцессов. Кого попало сюда не звали.
Следуя за обладателем седых волос и благородной бороды, двое мужчин в темных костюмах поднялись на третий этаж и повернули направо. Шаги лакированных туфель звучали довольно звонко, а вот дворецкий перемещался практически бесшумно. Очевидно, таково было веление хозяина.
Тридцатиметровый коридор был украшен всевозможными картинами. На потолке висели хрустальные люстры; в нескольких нишах, сооруженных в стенах справа и слева, хранилось раритетное холодное оружие, средневековые доспехи и археологические находки со всего мира. Широкоплечий мужчина, однако, не обратил на эту красоту никакого внимания - он бывал здесь ни единожды. Его телохранитель и водитель так же не собирался глазеть по сторонам.
Коридор повернул под углом в девяносто градусов и окончился массивными дверьми, которые охранял еще один человек, одетый во фрак и держащий в руках серебряный поднос.
- Прошу ваше сопровождение остаться снаружи, - как можно более любезно, но, в то же время, настойчиво, повелительным тоном посоветовал дворецкий.
- Будь здесь, - бросил через плечо короткую фразу широкоплечий и немного бесцеремонно попер прямо вперед.
Водитель, будучи вышколенным, встал как вкопанный. Человек во фраке очень ловко распахнул двери, и могучего телосложения мужчина вошел в рабочий кабинет хозяина усадьбы.
***
Мимо железных ворот особняка вяло, изнывая от жары, прошелся симпатичный молодой человек, одетый в клетчатую рубашку с коротким рукавом и бежевого цвета бриджи. В руках он держал планшет известного заокеанского IT-гиганта, через его плечо была перекинута сумка. Парень походил ни то на студента, ни то на типичного работника офиса, коих в окрестности имелось неимоверное количество.
"Закат", - прошелестел в голове парня тихий, уверенный в себе голос.
Во внешнем виде молодого человека как будто бы ничего не поменялось. Он все так же неспешно брел мимо бетонного двухметрового забора, вот только самый внимательный прохожий, если тому вдруг вздумалось посмотреть на лицо парня, обнаружил бы, что губы прохожего едва заметно подрагивали, мышцы лица были необычайно напряжены, а лоб покрывали многочисленные капельки пота. Молодой человек словно боролся сам с собой, словно старался пережить тяжкие муки, испытываемые им в настоящий момент.
Так показалось бы любому, и лишь немногие знали истинную причину происходящего.
***
Услужливый седовласый дворецкий хотел было предложить водителю уважаемой VIP-персоны место в соседнем зале, где тот смог бы культурно расслабиться, послушать хорошую, успокаивающую музыку, посмотреть телевизор, немного выпить и даже развлечься в компании обворожительной девушки, но так и не успел ничего произнести. Внезапно ему стало плохо; он почувствовал удушье. Глаза сделались тяжелыми, неподъемными; на голову навалилась ужасная тяжесть, и человек, не произнося ни слова, упал на пол. Секундой спустя рядом с ним лежало еще одно тело, во фраке.
В этот момент стоявший без всякого движения водитель сорвался с места, распахнул массивные двери рабочего кабинета хозяина особняка и влетел внутрь.
Он очутился в просторном зале, в центре которого на дорогом ковре покоился стол неопределенной формы. По периметру кабинета располагались шкафы и полки, до отказа забитые всевозможными книгами; во главе стола на мягком удобном кресле, совершенно не вычурном, а очень даже элегантном, выполненном со вкусом, восседал пожилой мужчина лет семидесяти с очень коротким ежиком седых волос, умными, пронзительными серо-голубыми глазами и пухлым, практически идеально круглым лицом. Позади него имелось окно, в настоящее время занавешенное гардинами, сзади и справа располагался самый настоящий бар, в котором находились несколько бутылок с элитным, эксклюзивным алкоголем. На потолке висела ажурная люстра, заливавшая рабочий кабинет приятным для глаз мягким светом. По правую руку от хозяина кабинета сидел давешний широкоплечий человек, вертя в руках коньячный бокал, на треть заполненный темно-бежевой жидкостью.
Вбежавший водитель-охранник приехавшей на Maybach VIP-персоны усмехнулся.
На лице хозяина усадьбы застыло непонимание происходящего, секундой спустя переросшее в раздражение.
- Это еще что такое? - недовольным брюзжащим тоном поинтересовался он.
Однако немедленного ответа ему услышать не удалось. Свет в кабинете внезапно погас, а непрошенный гость вдруг с фантастической скоростью прыгнул вперед и нанес сидящему во главе стола человеку удар ладонью по лицу.
В следующий момент круглолицый потерял сознание.
***
Особняк, принадлежащий человеку, наделенному громадной властью, представлял собой настоящую крепость. Система безопасности трехэтажного здания располагала супертехнологичной начинкой, о которой охрана первых (официальных) лиц страны могла только мечтать. Помимо всего прочего, усадьбу в центре Москвы охранял секретный полк спецназа, который выдвигался к месту ЧП по первому требованию. Это воинское формирование, как и многие другие, находилось в распоряжении генерала Реутова, который в настоящий момент самолично принимал участие в операции по захвату того, кому должен был подчиняться.
Усадьба принадлежала бывшему генералу госбезопасности Маркову, который, ввиду своего особого статуса, не просто не растерял власть к середине десятых годов двадцать первого века, а лишь упрочил свои позиции. Сейчас он уже не носил мундир, да и возраст его по паспорту мог удивить любого, кто смог бы в этот самый паспорт заглянуть. Звезды на плечах и генеральские лампасы в настоящее время ему были уже не нужны - его статус зиждился не на внешних атрибутах власти, а на внутренних.
