– А в чём дело? Мы тут исследования проводили. Сейчас уйдём, – спокойно сказала Яна.
Тут эмоциональный голос от всей души послал их в то место, на чём обычно сидят. Следом добавил:
– Идите исследуйте у себя во дворе. – Человек от возмущения был взъерошен душой и волосами.
– Мы тут изобретение испытывали. Вернее, доводили до…
– Быстро забрали то, что вы нам сюда швырнули, и пошли прочь с нашей земли.
– Лилия, не ори ты так на них. Софию разбудишь. И ещё – иди спать, я сама с ними поговорю.
В окнах показалась вторая женщина. Эта была более сдержанной и интеллигентной.
– Анна, Яна, я, конечно, как учёный вас понимаю. Не терпится испытать изобретения. Но сейчас почти пять утра. Скоро восход. Вы бы поспали, а потом испытывали.
– Хорошо. Мы сейчас уйдём. Сердечно прошу извинить за произошедшее и потревоженный сон, – от всей души отвесила поклон Аня, машинально заговорив на русском.
– Ни слова не поняла. Но вежливо. Какие утончённые манеры!
– Она извинилась за причинённые неудобства, – вкратце перевела Яна.
– Принято. Хоть ничего не поняла, но звучало вежливо. – Расплывшись в улыбке, женщина закрыла окно и исчезла в утробе дома.
– Ну вы даёте. Этакие леди. Несмотря на то, что тут произошло. Тебе, Пилот, самое то дворецким служить, с такими манерами-то.
– Прошлое даёт о себе знать, – улыбнулась та и гордо задрала голову, выправив осанку. Стала похожа на принцессу или даму высшего света из девятнадцатого столетия.
– Странник, ты как?
– Я в порядке. В полном. – Тот спокойно встал на ноги. – Анна, поделишься своим прошлым?
– А что делиться? У меня отец дипломатом был. Немного набралась у него. Потом в балете была. Оттуда у меня такая пластичность и фигура. В школе балета тоже обучали манерам. Учили быть настоящими девушками. Утончёнными. Милыми. Загадочными.
– Интересно.
– Ник говорил – вежливость лучшее оружие воина-ашера. Ибо женское обаяние может открыть многие двери. Достаточно лишь правильно посмотреть, сказать. И всё.
– Не всегда это работает, между прочим. На меня женское обаяние не действует.
– Парадокс.
Странник задумался. Что-то набрал на компьютере и сказал:
– Встретимся в лаборатории.
Ашера хотели было что-то сказать, но он в тот же момент пулей устремился прочь.
– Пошли отсюда, – сказала Яна. Направились прочь. – Как же плохо я тебя знаю.
– Я просто предпочитаю не говорить об этой части своего прошлого. Хотя навыки, коих у меня остались достаточно, полезны. Иногда позволяют избежать ненужных конфликтов.
– Не боишься расхождения с Кодексом?
– В Кодексе ничего не сказано про это. К тому же это всего лишь элементарная вежливость, тем паче – в этой катавасии повинны исключительно мы.
– Соглашусь с тобой. Во всём, – кивнула Яна.
– Да и гордости здесь уязвлённой нет. Ибо не преклоняю колено пред каждым, кого не знаю. И не преклоняю колени лишь потому, что мне так хочется, или потому что я слаба. Я действительно уважаю наших соседей. Пусть они немного странные, но как-никак одна из них – наша коллега. Тоже работница интеллектуального труда.
– Жаль, к нам её не завербовать. Светлая голова никогда не бывает лишней. Она, кстати, вроде биохимик? – поинтересовалась Анина напарница.
– Да. Могла бы стать хорошим подспорьем для нас. Разрабатывать всякую дрянь. Полезную и не очень.
Аня тяжело выдохнула. Далее шли молча. Каждый думал о том, что произошло. От души немного отлегло – Странник остался жив, да и броня цела. Однако никто не понимал, почему наниты так повели себя. Вернулись к себе во двор.
– Думаю, на сём можно закончить.
– Да. Перенесём обратно оборудование и будем дальше думать, что произошло. Но пред этим нужно отоспаться.
– Пойдём.
Обе ашера направились в свой двор. Случайно посмотрели на третий этаж. Среди тёмных окон увидели просвет ночника.
– Это же вроде бы опочивальня Фишер? – с сомнением в голосе спросила Яна.
– Да. А что, она приехала? – удивилась несведущая Аня.
– Похоже на то. Нужно пойти узнать.
– Идём.
* * *
Юля тем временем спокойно приняла душ и, надев оранжевое бельё, прилегла на кровать. Приятное ощущение теплоты вперемешку с усталостью и приятными мурашками растеклись по всему телу. Заставили закрыть глаза. Провалиться в сладкое небытиё. Однако этому помешали. Раздался стук в дверь.
– Кого пустыня принесла? Песок меня забей.
Недовольно подскочила и подошла к двери. Открыла.
– Юля? Привет, – обрадовалась Аня.
– Привет, ашера. Вы что тут забыли? – удивилась она.
– Мы увидели свет ночника и решили проверить, что такое. А оказывается, ты вернулась, – улыбаясь, сказала Яна.
– Да. Вернулась. Только я жутко устала, и мне хочется спать. Я рада вас видеть, но…
– А, понимаем. Естественные потребности сильнее всего. Ладно, Аня, пошли, не будем мешать. Нам тоже не мешает отдохнуть.
Фишер посмотрела на них заспанными глазами. В душе была рада их видеть, но организм настоятельно и жестоко требовал отправиться спать. Закрыв дверь, бросила несколько недовольных фраз. Следом, почувствовав то, как сон немного отступил, села в кресло.
– Ох уж эта русская гостеприимность. Только русские могут зайти посреди ночи и поздороваться с теми, кого давно не видели. Хорошо – не предложили поесть, а то и вообще не налили. Впрочем, они знают – я не пью.
Тяжело вздохнула и почувствовала лёгкий холод. Накинула на себя некоторое подобие колдовской мантии и, завернувшись в неё, села в кресло. Взяла в правую руку пульт, включила телевизор. Левой подпёрла голову, помогая уставшей шее.
– Давай, телевиденье. Что ты покажешь мне сегодня утром? – с неподдельным интересом спросила Юля. Пред глазами предстала нарезка многочисленных кадров из сериала. Диктор начал вещать: «Родит ли Хуанита? Кто отец ребёнка? С кем встречается Джинджер? Мы узнаем это в следующей серии».
– Очень познавательно, – с сарказмом сказала Юля и переключила канал. Появилась заставка новостей.
– Новости. Тут взорвали. Там убили. Хватает и на работе этого, – недовольно сказала Фишер и переключила канал. На другом канале была реклама средств гигиены. Голос за кадром спросил: «Чистота быстро покидает тебя?» На что Фишер с задором сказала:
– Меня вообще ничего не покидает. Кроме адекватности от такой рекламы. Особенно в последние дни.
Снова подумала о работе. «Я вообще не понимаю, как мне дальше быть. Я не успею отдохнуть за эти дни. «Дрожь земли» в последнее время стала такой сильной, что скоро будет землетрясение. Чего этим тварям не сидится? Будь проклят тот день, когда те шахтёры расковыряли шахту».
