Сенатор с любопытством вскинул голову.
– Не совсем обычный? Хорошо, пойдем, все мне расскажешь.
Они прошли в столовую. Это был просторный, высокий зал с двумя рядами розового мрамора колонн. Окна венецианские, до самого пола. Посреди зала – круглый стол и несколько удобных кресел. Здесь собиралась четырежды в день семья сенатора. Собственно, не семья, а Элси и сенатор.
Пожилой слуга с серебряной цепочкой на груди принес ужин и положил перед сенатором карту французских вин:
– Какое прикажете подать?
Уолтер пробежал глазами карту, ткнул пальцем.
Слуга почтительно склонился и вышел из столовой.
Сенатор был в отличном расположении духа. Дела шли как нельзя лучше. Все "земельные" участки Луны были распроданы. Полным ходом строились космические ракеты. Слава Уолтера росла с каждым днем. Он сам начинал верить, что в недалеком будущем Штаты от его имени будут диктовать свою волю Земле и Небу.
Выпив бургундского, Уолтер еще больше повеселел.
Он посмотрел на притихшую дочь.
– Ну, рассказывай, Элси. Что ты мне приготовила? Глаза Элси горели нетерпением. Она пододвинулась ближе к отцу, ласково обняла его за плечи и смело сказала:
– Поль просит моей руки, па. Я согласна, па..
– Что? – Сенатор отбросил в сторону салфетку, удивленно раскрыл глаза. Потом дожевал ветчину, вытер губы и, обернувшись к Элси, спросил: – Что случилось, Элси? Я тебя не узнаю…
– Я выросла, па! – воскликнула дочь и тонкой белой рукой с браслетами ласково обвила шею отца.
– Вырасти – выросла, а когда ты станешь, наконец, здравомыслящей?
На румяных щеках Элси появились багровые пятнышки.
– Па, за что ты на меня сердишься?
– За Поля! Он тебе не пара.
Элси вскочила с кресла. На ее лице нетрудно было заметить мучительное волнение.
– Я его люблю, па! Ты понимаешь, что такое любовь?
Сенатор забарабанил пальцами по столу, потом глубоко вздохнул,
– Любовь, милая девушка, это только слово, – сказал он.- Оно для меня пустой звук. Я оцениваю человека по одному умению – умению роскошно жить. Если он способен на это, все остальное приложится. Кстати, я хотел тебе сказать: ты можешь сделать хорошую партию с сыном Коллинга.
– Па, ты упрямый человек… Ты на жизнь смотришь с высоты золотой горы. Пойми, я; люблю Поля, я верю в него. Он умный, смелый! И если хочешь знать, он не так уж беден, он – богат…
– Хе-хе-хе! – засмеялся Уолтер. Его по-прежнему не оставляло хорошее настроение.- Моя доченька, о чем ты мне говоришь? Единственное богатство Поля его наглость. И я должен заметить, что он умело применяет ее.
Элси замахала руками, отошла от окна и, резко повернувшись, с обидой в голосе спросила:
– Па, ты можешь сделать, чтобы я была счастлива? Скажи, можешь?
– Конечно.
– Тогда разреши мне выйти замуж за Поля!
Уолтер ласково усмехнулся и неодобрительно покачал головой,
– Эх, молодо-зелено! Куда вам так спешить? Разве не знаете, что быстрая река до моря не доходит. Подумать нужно, обсудить. А то вдруг: "Любите Поля, потому что я его люблю!" Нет, Элси, ты заботься не только о себе, но и о своих родителях. А нам есть о чем подумать.
Уолтер окинул взглядом низкие ореховые серванты, сияющие тонким хрусталем посуды, открытый рояль в углу, потом посмотрел на Элси. Избалованная красотка… И ему вдруг стало ясно, что он не сможет переубедить дочь. У нее такой характер! Она научилась требовать, брать, не думая ни о чем.
– Вот что, Элси,-проговорил Уолтер, вставая.- Я высказал свое мнение и хочу просить, чтобы ты считалась с ним. Я слов на ветер…
– Па, ты не знаешь Поля. Он умный, смекалистый парень. Ты с гордостью будешь называть его своим сыном. Дай только срок – и ты убедишься, что я говорила правду.
– А что я тебе говорю, Элси? – Сенатор подошел к зеркальной стене и, осмотрев в ней свое лицо, продолжал: – Правильно, время – великий судья. Мы возложим на него все свои надежды. Согласна, Элси?
– Хорошо, па.- Элси встрепенулась, порывисто подошла к отцу, поцеловав его в щеку, на прощание сказала: – Я заставлю вас с Полем подружиться. Он тебе понравится. Жди его сегодня…
Сенатор возвратился в свой кабинет, сел в высокое кресло и закрыл от усталости глаза. Если сказать по совести, жизнь не баловала его. Он, сегодняшний сенатор, начинал с лавки, которую завещал ему после смерти отец. Уже тогда он понял, что жизнь ничего не отдает так, даром, что все, чего хочешь добиться, нужно брать силой и хитростью. Богатство пришло не сразу.
Из-за него не одному сопернику пришлось перегрызть горло. Только на сороковом году жизни был сколочен достаточный капитал. Уолтер купил спичечную фабрику, потом машиностроительный завод. Через несколько лет его избрали в сенат, и он стал заметной фигурой в своем штате. Уолтер умел делать доллары, умел, как говорят, выгребать каштаны из огня чужими руками.
Так он стал любимцем фортуны.
А время шло. Незаметно подкралась старость. Сенатор чувствовал, что силы с каждым годом покидают его. В разговорах он все чаще и чаще сетовал на всевышнего и очень сожалел, что того не существует в действительности. Можно бы и с ним столковаться…
Надеждой и радостью для него была дочь. Уолтер тайком подбирал ей жениха. Дело не в том, будет ли жених ей по сердцу. Главное – чтобы на него можно было положиться. Останется же капитал в миллиарды долларов, десятки крупных предприятий, биржи и банки. Имя Уолтера не умрет вместе с ним. Его должен сохранить и сберечь будущий зять…
И вдруг – каприз дочери… Уолтер был бы менее озадачен, если бы ему сообщили, что он обанкротился.
В кабинете сгущались сумерки. За окнами горело небо, превращенное торгашами в огромную рекламную витрину.
Неожиданно отворилась дверь, и сразу вспыхнул свет. Сенатор открыл глаза. Перед ним стоял высокий молодой человек с загорелым лицом, на котором выделялись длинныи, с горбинкой нос и большие глаза. Сняв шляпу, он поклонился и вежливо поздоровался:
– Хэлло, сэр! Вот и я пришел. Вы, вероятно, не ожидали…
Сенатор смерил гостя взглядом.
– Как вы миновали контрольный пост и швейцара?
– Я Поль Арноль, сэр. Ваш будущий зять.
– Это еще не дает вам права входить ко мне без разрешения.
– Виноват, сэр,- снова поклонился Поль Арноль.- Я знаю, что вы любите деловых и смелых людей. Я – один из таких!
– Ошибаетесь, мистер,- сказал сенатор и отвел взгляд в сторону, не желая смотреть на гостя. – Я люблю богатых!
– Зато мы с вами одинаково сильно любим Элси,- воскликнул гость, блеснув белозубой улыбкой.- У нас есть основание для переговоров. Я думаю, мы их начнем!
– Вы серьезно?
– Разве вам Элси ничего не говорила?
