Больше из жертвы ничего извлечь не удалось. Информация была выкачана досуха, и восемь эйчей удалились, оставив с пленником Эйчмила и дельгонца.
- То, что вы, Эйчмил, намереваетесь сделать с лазутчиком, по-детски наивно и беспомощно. Ваша основная идея превосходна, но воплощение ее ниже всякой критики.
- Почему? - удивился Эйчмил. - Я намереваюсь выколоть ему глаза, переломать все кости, снять с него живьем кожу, поджарить на медленном огне, разрезать на кусочки и в таком виде послать Икс-А-Иксу в качестве предупреждения о том, что такая же участь ожидает каждого, кого он вздумает послать лазутчиком на нашу планету. А что бы сделали с нашем гостем вы?
- Вам, эйчам, - сокрушенно вздохнул дельгонец, - недостает утонченности. Вам чуждо высокое наслаждение возможностями, которые открываются перед тем, кто пытает отдельное существо, группу существ или целую расу. Например, вам и в голову не приходит, что для Икс-А-Икса, кем бы он ни был, гораздо большая пытка видеть своего посланца живым, чем мертвым.
- Это невозможно! Линзмен должен умереть, и он умрет здесь, на Джарневоне!
- Вы меня не так поняли. Линзмен и сейчас уже не живой, хотя и не мертвый. Да, у него переломаны кости и выколоты глаза, но ведь это сущие пустяки по сравнению с тем, что ему предстоит, всего лишь начало. Если бы его пытал я, то прибег бы к множеству других приемов, но непременно следил бы за тем, чтобы ни одна пытка не приводила к смерти линзмена. Например, я бы привил на его конечности организм, который медленно высасывал бы из него все соки. Я бы извлек из линзмена все жизненные силы, а затем поместил бы бренные останки в спидстер и, запустив корабль в сторону земной галактики, послал бы Галактическому Патрулю уведомление о курсе и скорости спидстера.
- Но Патруль все равно заполучил бы линзмена живым! - негодующе воскликнул Эйчмил.
- Вот именно. Увидеть его в таком состоянии было бы для Патруля худшей из пыток, о чем я уже говорил. Что, по-вашему, хуже: получить труп, сколь угодно изуродованный, и похоронить его со всеми почестями или обнаружить в прибывшем спидстере инвалида и потом долгие годы заботиться о жалкой развалине, у которой интеллекта не хватает даже для того, чтобы разжевать и проглотить пищу? К тому же, чтобы спасти линзмену жизнь, им пришлось бы ампутировать ему все четыре конечности, на которые я бы привил плотоядный организм.
Размышляя таким образом, дельгонец протянул щупальце и включил механизм в центре помещения. Ворсел замер от неожиданности. Несколько мгновений он колебался, не зная, стоит ли ему раскодировать Киннисона, превратить его из Филипа Моргана в Киннисона. Если бы Ворсел знал о намерениях дельгонца, он непременно раскодировал. Но Ворсел на миг замешкался, и теперь было поздно, слишком поздно.
- Я включил мыслезащитный экран вокруг нашей камеры пыток, - пояснил дельгонец, - ибо не желаю ни с кем делить доставшееся мне лакомство. - Есть ли у вас какие-нибудь замечания относительно того, как усовершенствовать предложенный мной план пыток?
- Нет, нет! В умении придумывать изощренные пытки вам, дельгонцам, нет равных.
- Ничего удивительного. Мы, правители Дельгона, практикуемся в тонком искусстве производить пытки с самого возникновения нашей расы. Не хотите ли получить удовольствие и лично переломать линзмену кости?
- Я не ломаю кости из удовольствия. У вас получится гораздо лучше. Единственное, чего я добиваюсь, чтобы линзмен стал наглядным пособием для Икс-А-Икса и предупреждением.
- Смею заверить вас, что лучшего наглядного пособия, равно как и более убедительного предостережения нет и быть не может. Более того, я охотно покажу вам результаты, когда завершу работу с пленником. Буду рад, если вы останетесь и лично пронаблюдаете за моей работой. Обещаю вам, что зрелище будет интересным, развлекательным и в высшей степени поучительным.
- Нет, благодарю вас.
Эйчмил вышел, и дельгонец принялся за связанного и беззащитного линзмена.
Опустим из милосердия завесу над тем, что происходило в камере пыток в течение последующих двух часов. Сам Киннисон, когда его спрашивали, решительно отказывался отвечать, ограничиваясь лишь одним замечанием:
- Я знал, как поставить блокировку нервной системы, и ни одна из пыток не причинила мне особой боли. Но в то же время сознавал все, что проделывал над моим беспомощным телом дельгонец, и это было настолько отвратительно, что меня мутило. Вам случалось когда-нибудь наблюдать за хирургом, вытаскивающим ваш аппендикс? Так вот, я испытывал нечто похожее, только гораздо хуже. Ничего интересного в происходящем не было. Во всяком случае, мне все ничуть не нравилось.
Помыслы Киннисона были сосредоточены на решении одной задачи: нужно во что бы то ни стало проникнуть сквозь мыслезащитный экран дельгонца! От этого зависели его, Киннисона, жизнь и спасение. Жаль, что поблизости нет ни птиц, ни пауков.
- Интересно, - подумал Киннисон, - есть ли здесь хоть какая-нибудь живность?
Живность была. Камера пыток использовалась часто и подолгу. Жирная грязь, скопившаяся в водостоках и сливных отверстиях, стала прекрасной питательной средой для примитивных организмов, бывших чем-то вроде джарневонских червей.
Выбрав одного такого червя подлиннее и потолще, Киннисон настроился на примитивный мозг существа и попытался управлять им. Это заняло много, очень много, непозволительно много времени. Червь по уровню интеллекта уступал даже пауку, но все же обладал первичными зачатками разума. И когда Киннисону удалось, наконец, установить с ним контакт, оказалось, что червь живо реагирует на такой стимул, как пища.
- Давай, приятель, поторапливайся! Тебя ждет вкусная-еда! Будет чем полакомиться! - подгонял Киннисон червя, и тот полз по полу камеры пыток, карикатурно торопясь туда, где его ждала обещанная обильная и вкусная пища. Повинуясь посылу Киннисона, червь заполз в генератор, питавший мыслезащитный экран дельгонца, и генератор на миг вышел из строя. Замыкание прошло незаметно для дельгонца, но в тот же момент его сознание оказалось под полным контролем Ворсела, неустанно бомбардировавшего телепатенами мыслезащитный экран правителя Дельгона. Повинуясь Ворселу, тот послушно вышел на связь с Эйчмилом и, доложив о том, что "работа с пленником" закончена, спросил:
- Не хотите ли полюбоваться результатами?
- Нет, - последовал короткий ответ. - Если вы удовлетворены своей работой, то меня она вполне устраивает. Можете отправлять останки линзмена Йкс-А-Иксу.
Посторонний наблюдатель, вероятно, очень удивился бы, увидев, как дельгонец бережно взял щупальцем какого-то червяка и зачем-то отнес его в дальний угол камеры пыток - туда, где грязь в сточном желобе была особенно жирной. Но объяснялось все очень просто: Киннисон расплатился со своим невольным помощником, спасшим ему жизнь.
