- Придётся простить. - Лихо выразительно пошевелила пальцами. Никаких сложносочинённых фигур она делать не собиралась, но даже легчайшее шевеление кистью, производимое возле кобуры с пистолетом - вещь несказанно более выразительная, чем остальные взбалтывания воздуха.
- Чё, а без ствола - кишка прохудилась? - Гонора у вожака было определённо больше, чем боязни. - Давай, шмаляй. Ты думаешь, что я при виде пушки, добычу удобрения в штаны налажу?
- И откуда же ты, такой смелый... - Лихо извлекла пистолет, не торопясь направлять его на гипотетическую мишень. - Только вот, кому от этого легче?
- Погоди.. - Шатун оказался рядом с ней, и сделал успокаивающий жест. - Ребятки, а как насчёт пари? Насквозь приземлённого, и выгодного.
- Ну? - Лопоухий вожак перевёл взгляд на него, глаза на пару секунд приобрели форму, весьма близкую к квадрату. - Чё предлагаешь? Только не говори, что один на один биться. Это ещё смешнее, чем эта белобрысая с пукалкой...
- Зачем один на один... - Громила почти застенчиво пожал плечами. - Все на одного. На меня.
- И что? - Главарь произвёл в уме быстрые мыслительные комбинации. - А если мы тебя отбуцкаем?
Конфеток дадите? Или на машинке покатаете?
- Если вы хотя бы собьёте меня с ног... - Шатун с милейшей улыбкой смотрел на лидера этой шпаны. - То девочка остаётся у вас. Плюс вот она. - Он кивнул на Лихо. - Отдаст лично тебе своё оружие. Со всеми патронами. А то, как-то несолидно без стволов...
Он, похоже, нашёл болевую точку вожака, в глазах которого, при очередном упоминании огнестрельных причиндалов, проскочила какая-то болезненная искра.
- А если нет?
- Отдаёте нам девочку.
- Голыми руками? - Лопоухий кивнул на тесаки Шатуна. - Или ты с этими телорезами собираешься выступать?
- Я - с голыми руками. - Шатун, с самым миротворческим видом, поднял вверх внушительные ладони. - А вам разрешаю. Палки там, арматурина вон: или ещё какого мусора насобирайте...
Вожак оглянулся на свою стаю, глядя даже не вопросительно, а повелевающее. Остальная шестёрка замялась, с какой-то зачарованной боязнью глядя на освещённый фарами, массивный силуэт Шатуна. Главарь сделал несколько шагов назад, вернувшись к своим, и негромко сказал несколько фраз, пару раз ткнув в направлении Лиха, точнее - её "Феникса".
- Только не до смерти. - Он снова подошёл на прежнее место, словно выдерживая какую-то дистанцию. - По первому требованию, драка останавливается.
- Конечно. - Громила благодушно кивнул. - Зачем нам лишнее членовредительство? Я, вообще - человек уравновешенный, против насилия. Обстоятельства, бывает, вынуждают...
Он отстегнул ножны с тесаками, передав их неотвязно маячащему около него, Книжнику. Алмаз остался возле "Горыныча", прощупывая взглядом окрестности.
Книжник принял ножны с таким видом, с каким, наверное, какой-нибудь мечтающий о жарких сражениях, обозный поварёнок, принял бы меч от бога войны.
- Молчун, за сучкой посмотри. - Распорядился лопоухий вожак, и самый невыразительный по телосложению член стаи, с нескрываемо обрадованным видом рванулся в сторону, поднимая девочку за руку. - Пошли, пока пушка не проржавела, или эти не передумали...
У троих из шестёрки при себе оказались ножи, один вооружился арматуриной, ещё один - извлёк телескопическую дубинку, с шипастым шариком на конце. Лидер, с ленцой, надел на обе руки по кастету: как успела заметить Лихо - жуткому самопалу, но способному натворить дел, особенно в хватких ручонках. Если верить выражению на лице вожака, именно к таковым он и относил свои конечности. Очень может быть...
- Готовь "пиф-паф", белобрысая... - Кастетовладелец посмотрел на блондинку, и ощерился - думая, что выглядит как минимум барсом: или хотя бы - доберманом. По мнению же Лихо, по сравнению с Шатуном, он не тянул даже на страдающую истощением дворнягу, у которой давно уже выпали все зубы. Лихо не стала корчить рожи в ответ. В принципе, решение, предложенное Шатуном, было самым - так сказать, бескровным. В переносном смысле, конечно же...
Если бы лопоухий главарь не принял выставленное Шатуном условие, пришлось бы загрязнять воздух пороховыми газами, нарушать вечернюю тишину... А так, вроде бы джентльменское соглашение, никаких претензий к проигравшей стороне быть не должно. Само собой, Лихо, как здравомыслящий человек, не стала обольщаться насчёт моральных принципов стаи. Такие чаще всего, вгоняют нож в спину, чем признают поражение. Но если хочется Шатуну размяться, пускай разминается... Физкультура ещё никому, и никогда не вредила. И, к тому же - не худосочных активистов кружка изобразительных искусств собрался потрепать, отнюдь...
Шатун вышел немного вперёд, и свора взяла его в кольцо, держась от громилы подальше. Никому не хотелось лезть первым, как ни зыркал вожак, подталкивая кого-нибудь к началу активных действий. Шатун стоял, опустив руки, на его лице не отражалось ровным счётом ничего. Застывшая маска полного отчуждения.
Лидер стаи, наконец-то бросился первым, в очередной раз в истории человечества приходя к выводу, что нет ничего лучше личного примера. Прямой удар кулаком, нацеленный точно в солнечное сплетение, рассёк воздух. В свете фар, тускло блеснул металл кастета, метнувшегося к цели. Если бы главарь попал, то даже Шатуна не хватило бы надолго, после такого-то удара.
Громила, вроде бы неуклюже посторонился, и лопоухий пролетел мимо, получив от Шатуна почти дружеский шлепок пониже спины. Не сколько для ускорения, сколько для разжигания спортивного азарта. Ещё одна попытка. Ещё...
Шатун каждый раз уходил от почти верного контакта с холодно поблёскивающим металлом, зажатым в руках вожака стаи. Не делая попыток ударить самому.
Лидер, в очередной раз показавший громиле свою незащищённую спину, махнул остальным, приказывая нападать всем сразу, со всех сторон. Физиономия у него была разозлённая, он думал только об одном: как бы достать этого, постоянно ускользающего из-под удара, чужака. Он, похоже, не понимал, что с ним даже не забавляются, пытаясь унизить его в глазах остальной своры: а дают понять, что ещё есть возможность уйти целыми. Или его гордыня была выше этого.
Шестёрка напала слаженно, виден был некоторый опыт: хотя в этот раз явно наличествовала некая нервозность: Шатун был противником незаурядным. Деваться от летящих со всех сторон ударов, с понятия обычного человека - было некуда. Но только не Шатуну.
Он только что был на одном месте - и, вдруг его там не оказалось. Его противники налетели друг на друга, с растерянностью ощущая, что их собственные тела не слушаются хозяев. Круг распался, а Шатун оказался на том же месте, где и был до коллективного нападения. Нападающие, застыв в некотором ступоре, ощупывали себя, пытаясь найти следы повреждений. Ножи, дубинка, арматурина, кастеты - должны были оставить хоть какие-то царапины, ссадины... Но ничего этого не было. А вот почему это случилось - знал только человек-гора, невозмутимо возвышающийся в центре круга.
