– Странно, но я начинаю ожидать возвращения директора Доннер, – произнес Хэши, делая вид, что рассматривает потолок, а не критикует шефа Мэндиша.
Лебуол и Мин никогда не скрывали своей антипатии друг к другу.
– Я тоже, – проворчал Уорден.
Он ничего не мог поделать с этим. Несмотря на свои догадки и страхи, ему, как и всем остальным, приходилось ждать развития событий.
Он с тревогой смотрел на экраны сканера, и пятна пота проступали на его рубашке. Сторожевик продолжал приближаться. Производя торможение, амнионский корабль беспощадно надвигался на станцию. Хриплый рев его двигателей был единственным ответом на тревогу людей и запросы командного центра. Техники рапортовали о безошибочной ориентации его орудий. Расчеты траектории говорили о том, что он затормозит чуть выше станции полиции – всего лишь в пятидесяти тысячах километров. Все понимали, то это дистанция выстрела плазменных пушек.
Хэши, тихо насвистывая себе под нос дурацкие мелодии, несколько раз покидал командный центр. Он контролировал работу своего подразделения, но о новых результатах не докладывал. Очевидно, их попросту не было. Остальной штат дежурной смены во главе с Уорденом находился на рабочих местах. Казалось, что пот и ожидание приклеили людей к их пультам. Они склоняли головы под бременем генетического ужаса, навеянного близостью амнионов. Каждый из них понимал, что эти существа несли с собой гораздо худшее зло, чем плазменный огонь и смерть. Один из связистов вызывал сторожевик до тех пор, пока не сорвал себе голос. Затем трансляцию сообщения переключили на автоматический режим. Другие связисты отвечали на вопросы и требования всей планеты. Они служили живым щитом от истерии напуганного человечества. Стрелки и канониры напряженно следили за экранами. Их пальцы нависали над кнопками запуска ядерных торпед и тангентами пушек.
Холт Фэснер не отвлекал внимание Уордена, но и не бездействовал. Несколько каналов связи соединяли его с Сака-Батором. Системотехники Диоса доложили, что три антенны домашнего офиса Концерна рудных компаний были нацелены на амнионский корабль. Очевидно, Дракон тоже пытался получить ответ от сторожевика. К сожалению, станция ПКРК не могла перехватить эти сообщения, поскольку они велись по узким лучам. Но, к счастью, ни один из амнионских передатчиков не излучал никаких сигналов.
Наконец Уорден решил прервать ожидание. Хлопнув ладонями по бедрам, он вывел техников из гипнотического созерцания экранов и громко спросил:
– Кто может сообщить мне полетные данные сторожевика? Есть ли шанс, что амнионы войдут в контактное поле и вернутся в подпространство?
Несмотря на острое волнение, досаждавшее ему, он сохранял спокойный тон. На его вопрос ответила одна из техников:
– Если у них нет каких-то особых секретов, сэр, они не смогут войти в контактное поле. Их скорость слишком мала для этого. А если они продолжат торможение, то у них вообще не останется времени для набора необходимой скорости, потому что к нам подойдут три малых крейсера, пять канонерских кораблей и «Рискованный». С такими силами мы можем уничтожить амнионское судно Скоро здесь будет «Доблесть». «Кузнечный молот» тоже на подходе.
Она быстро набрала серию команд и сверилась с данными на экране
– Если сторожевик задержится у нас на восемь часов, «Кузнечный молот» подойдет к нему на расстояние выстрела. Враг не сможет скрыться в гиперпространстве.
– Хорошо, – кивнув, произнес Уорден.
Теперь все зависело от его решений. Если он совершит ошибку, то будет достоин тех обвинений, которые вскоре навалятся на него.
– Амнионы рискуют. Давайте узнаем, для чего они это делают. Прекратите вызывать их корабль. Подготовьте мне прямой канал связи Я сам буду вести переговоры с ними.
– Директор Диос, минутку, – обратился к нему Лебуол, пока связисты торопливо выполняли распоряжения Уордена. – Возможно, будет лучше оставить инициативу в их руках Чем дольше продлится отсрочка, тем сильнее станут наши позиции.
Хэши пожал плечами и, как бы между прочим, пояснил свои слова:
– Если мы воздержимся от активных действий, то здесь может появиться «Каратель».
– Вот поэтому я и не собираюсь больше ждать, – ответил Уорден. – С тех пор, как к нам прилетели амнионы, я делаю все, чтобы они контактировали со мной, а не с «Карателем».
Хэши задумчиво кивнул головой.
– Я согласен с вами и не настаиваю на своем предположении.
Он поправил грязные очки, закрывавшие ему обзор.
– Будем считать, что я вам вообще ничего не говорил.
Его тонкий рот изогнулся в усмешке. Уорден взглянул на директора Бюро.
– О каком предположении вы говорите?
Бывали времена, когда он по непонятным причинам воспринимал юмор Хэши как жест дружелюбия. В такие минуты Диос чувствовал себя не таким одиноким. И сейчас это тоже помогло.
– Директор, – доложила связистка, – канал готов.
– Спасибо.
Уорден включил микрофон.
– Неопознанное амнионское судно, вас вызывает Уорден Диос, глава полиции Концерна рудных компаний.
Его голос производил в динамиках акустический резонанс, словно он без всяких усилий мог создавать эффект эха.
– Вы совершили акт вторжения. Я объявляю вам войну.
Он намеренно подчеркнул последнюю фразу, чтобы напомнить амнионам о будущих последствиях их действий.
– В состоянии войны я наделен высочайшими полномочиями. От меня зависит принятие решений, которые определят ответ человеческого космоса на ваше вторжение. Вам не удастся уйти от возмездия.
Взгляните на сканеры и убедитесь в том, что мы имеем достаточную огневую мощь для уничтожения вашего судна. Через час здесь появятся другие корабли. Я долго ждал ваших объяснений. Если вы не ответите мне, мы откроем огонь.
Он поднял палец, отмечая этот момент.
– Даю вам ровно тридцать секунд.
Щелкнув по клавише, он отключил микрофон. Люди в помещении командного центра и на всей станции отреагировали на его речь таким образом, словно Диос пустил по цепи электрический ток. Мужчины и женщины оживились за пультами. В коридорах зазвучала боевая тревога. Связисты предупреждали персонал станции о предстоящем сражении. Слова Уордена транслировались на все корабли полиции Концерна.
– Никаких ошибок, – предупредил стрелков дежурный офицер. – Всем ждать команды! Я сниму шкуру с любого, кто выстрелит без приказа директора!
Не обращая внимания на внезапную суматоху, Уорден пометил в уме, что офицера следовало похвалить за предосторожность. Он не сомневался, что сторожевик отзовется в указанный срок. И действительно, ответ пришел через семнадцать секунд. С треском статических помех динамики центра ожили, словно открыли портал в далекий и глубокий вакуум. Искаженный мужской голос произнес:
