– А во-вторых? – спросил я.
– Во-вторых, – ответила Головастик, – мне очень не нравится то, что затеял Бомж. Ты уже понял, с какой целью он устроил этот цирк?
– Приблизительно. Он устроил несколько групповых видений крутым церковным деятелям из разных конфессий. Он хочет их убедить, что бог реально существует, причем не где-то там в эмпиреях, а в обычном земном мире, и что он серьезно собрался заняться земными делами. Полагаю, всех католических кардиналов он уже завербовал.
– Это уж наверняка, – согласилась Головастик. – По крайней мере, я бы на его месте начала с них. Самая многочисленная и могущественная церковь во всем мире – это тебе не хухры-мухры. Думаю, мусульман он тоже уже обслужил. Теперь ему осталось обработать основные протестантские секты и можно переходить к следующему шагу. Догадываешься, каким он будет?
– Начнет давать задания агентам, которых завербовал на первом этапе.
– Вот именно! – воскликнула Головастик. – Он начнет переделывать мир в соответствии со своими представлениями. А ты и сам знаешь, какие у него представления.
– Какие? – спросил я. – Ты мне почти не рассказывала про Бомжа.
– Лучше и не вспоминать, – вздохнула Головастик. – Хотя… Почитай при случае про Савонаролу, был такой пророк в средневековой Италии… Те события историки почти не переврали.
– Но я все равно тебя не понимаю, – сказал я. – Почему ты не телепортировала этих несчастных обратно на Землю? Только потому, что не хотелось возиться?
Головастик печально покачала головой.
– Не только, – сказала она. – Одно дело, когда несколько десятков видных раввинов одновременно увидели один и тот же вещий сон, и совсем другое дело, когда на подмосковной дороге обнаруживается армейский «урал», битком набитый пейсатыми евреями без документов и регистрации. А особенно хорошо, если рядом окажется десяток-другой журналистов из желтых газет. Это будет сенсация мирового масштаба. Недолгая сенсация, всего на несколько дней, но ее запомнят. А потом, когда агенты Бомжа начнут говорить, что были в раю и видели бога, все будут вспоминать этих евреев и смеяться. Теперь понимаешь?
– Кажется, понимаю. Но тогда вход в рай придется закрыть. А то сюда сразу попрут журналисты, ученые…
– Журналистов и ученых никто сюда не пустит, – прервала меня Головастик. – Да и не смогут они пройти – обычный человек проход не увидит, я на него чары навесила. А вот ФСБшников я сюда, пожалуй, запущу, а если понадобится, то и ЦРУшников, и моссадовцев.
– И треснул мир напополам, – попытался я напеть шлягер прошлого лета.
Головастик подхватила:
– И поперек, и через край, и от угла наискосок. Нет, Сергей, ты не прав, никаких дозоров на Земле не появится. Чтобы подобная структура смогла сформироваться, надо, чтобы магов было не четверо, а хотя бы пара сотен.
– А если Бомж начнет вербовать агентов не только в нашем мире? – спросил я.
Головастик резко помрачнела.
– Надеюсь, до такого свинства он не дойдет, – сказала она. – Если он сумеет пробраться в тот мир, где ты тренировался, и выдернет оттуда… да хотя бы митрополита Филарета, этому миру мало не покажется. Против нас с Четырехглазым Бомжу не выстоять, кишка у него тонка, но простым людям он неприятностей наделает немало. Про пророков хорошо читать в исторических книгах, а когда они появляются в реальной действительности… Не дай бог, короче.
– А почему он не сможет пробраться в тот мир? – спросил я. – Ты же, вроде, объяснила ему, как открывать миры.
– Открыть какой-нибудь мир – это одно, – улыбнулась Головастик, – а открыть тот самый мир, который хотел открыть – совсем другое. Бомж хотел открыть рай, а что у него получилось? Коровы дохлые, гурии сумасшедшие… Магии параллельных миров надо долго учиться.
– Понятно, – сказал я. – Так все же, что с евреями делать будем?
Головастик немного подумала и ответила:
– Ничего мы с ними делать не будем. Что с ними сделаешь? Собираешься по одному в траве вылавливать и с гурий снимать?
Я отрицательно покачал головой.
– Вот видишь, – сказала Головастик. – Я тоже не хочу этим заниматься. Мы поступим так. Всех, кого сможем, мы соберем, погрузим в грузовик, и ты отвезешь их через проход на Землю. А остальные пусть разбираются сами.
– А как же Стас?
– А что Стас? Успеет – молодец, а если нет – его проблемы.
– Его будут дезертиром считать.
– Не будут. Возьмут с него подписку о неразглашении и этим все ограничится. Завтра у прохода такое начнется…
– А этот проход обязательно рассекречивать? – спросил я. – Может, лучше где-нибудь рядом другой проход проделать?
– Не стоит, – покачала головой Головастик. – Такими вещами лучше без нужды не баловаться. Один проход есть и хватит.
– Но тогда нам с Леной переезжать придется!
– Не придется, – улыбнулась Головастик. – Потренируешься немного в боевой магии, а вернее даже не в боевой магии, а в пугательной. Самых надоедливых гостей превратишь в жаб – остальные от тебя быстро отстанут.
– Я не умею превращать людей в жаб, – напомнил я.
– А что умеешь? Провалы в земле делать умеешь?
– Умею.
– Значит, провалишь землю под парой джипов и делу конец. Клыки вампирские покажешь… На худой конец, если сам не справишься, меня позовешь, я тебе покажу наглядно, как людишек пугать.
– Ядерного удара по раю не боишься? – спросил я.
– Не боюсь, – ответила Головастик. – Малогабаритное ядерное оружие уже давно не производится, а то, что полвека назад изготовили, давно списано и уничтожено. А если они целую ракетную установку захотят в рай протащить, я сразу почувствую. Я охранное заклинание на вход поставила. Да и не захочет никто нас взрывать. Зачем взрывать то, что можно использовать?
– Все равно, – сказал я, – не понимаю, почему ты решила открыться людям. По-моему, гораздо лучше, когда никто не верит всерьез, что нечистая сила действительно существует.
– Я не хочу открываться людям, – возразила Головастик. – Я хочу открыться спецслужбам. Это совсем разные вещи.
– Но ты говорила про журналистов…
– Кто нынче верит желтым газетам? – риторически вопросила Головастик. – А серьезная газета статью про антихриста ни за что не опубликует, в серьезной газете редактор сразу побежит в ФСБ стучать. Понимаешь, Сергей, если мы начнем играть с Бомжом втемную, он обыграет нас легко. Религиозные чувства, тайные видения – он на этом собаку съел, тут с ним без толку соревноваться. Мы будем играть на другом поле. Бомж привык, что ему молятся, и не привык, что у него могут проверить документы и попросить предъявить регистрацию. Да и забавно это, в конце-то концов! Не знаю, как ты, а я предвкушаю самое лучшее развлечение за последние лет десять, если не больше.
– А предыдущее было какое? – спросил я.
Головастик загадочно улыбнулось.
– Это было в другом мире, – сказала она. – Может, я тебе расскажу об этом, но когда-нибудь потом.
– А то, что зимой случилось? Это ты не считаешь развлечением?
– Не считаю, – серьезно ответила Головастик. – Конец света, пусть даже несостоявшийся – не развлечение, а ужас. Таких развлечений нам больше не надо. Короче, Сергей. Грузи раввинов и езжай отсюда, а то капитан этот тебя уже заждался.
Капитан Бейцалов, действительно, нас заждался. Стоило «уралу» появиться из-за поворота, как припаркованный у обочины УАЗик защитного цвета и с черными номерами бешено загудел и заморгал дальним светом. Я послушно съехал с дороги и затормозил рядом с «козлом».
Увидев, как я выбираюсь из кабины «урала», капитан лишился дара речи.
– А… где Волков? – спросил он, немного придя в себя.
Он был так потрясен, что даже перестал материться.
– В раю Волков, – честно ответил я. – С гуриями забавляется.
Глаза Бейцалова округлились, нижняя челюсть отвисла. Я запоздало сообразил, как он воспринял мои слова.
– Не бойся, – сказал я и хлопнул его по плечу. – Ничего с твоим Волковым не случилось, жив он. Если хочешь, я тебя отвезу, сам все увидишь.
Тут Бейцалов что-то увидел за моей спиной и часто-часто заморгал. Я обернулся и обнаружил, что молодой раввин Сергей вылез из кузова и подошел к нам.
– Я таки не понимаю, – произнес он с чудовищным акцентом и с дурацкой улыбкой на лице. – Мы шо, уже приехали?
– Приехали, – подтвердил я. – Капитан, это вам, – я протянул ему конверт с долларами. – И большое вам спасибо.
Капитан быстро сунул конверт во внутренний карман полевой формы и спросил:
– А Волков-то где?
– В раю, – повторил я. – Надо ехать вон туда, – я показал пальцем. – Проход в рай отмечен бело-красными столбиками, они слева вон от той елки. Смотреть на них надо десять секунд, не отрывая взгляда, иначе не увидишь ничего. Проезжаешь между столбиками, а дальше по колее тридцать семь километров. Где-то там твой Волков с гуриями в траве кувыркается.
