К этому времени пирамида заполнила весь дом. Это уже больше не было пирамидой. Это было - все. Какая-то универсальная темнота, в которой виднелось только два кроваво-красных диска и ленточка голубого огня - меч Альбанака.
- Сила бури служит мне против тебя,
Сила месяца служит мне против тебя,
Сила солнца служит мне против тебя,
Сила звезд служит мне против тебя.
Пустые глаза подплыли ближе. Они теперь были величиной с тарелку. И темнота начала пульсировать. Колин, как утопающий, вцепился в плащ Альбанака. Его пугало то, что этот пульс казался биением его собственного сердца, и он уже не понимал, где кончается он и начинается темнота.
- Сила небес служит мне против тебя. Сила... Сила... О, я не могу удержать его!
Альбанак обеими руками поднял меч над головой и вонзил его в темноту между горящих глаз.
- Эсон! Эсон! Эмарис!
Полыхнуло пламя, раздался страшный треск.
Дом задрожал, дверь вдавилась внутрь, порыв ветра просвистел по комнате. И - все стихло.
Альбанак и Колин медленно оторвали головы от пола и поднялись на ноги, опираясь на дверной косяк.
Комната была вся перевернута, мебель разбросана, оконная рама выдрана и разбита в щепки. Меч Альбанака разлетелся вдребезги.
Только Сьюзен лежала, как лежала, - тихо, спокойно, дышала ровно, крепко спала. Колин шагнул к кровати и взглянул на сестру.
- Сью. Это... Сью? Альбанак кивнул.
На дворе раздались голоса, послышались тяжелые шаги на лестнице. В дверях стоял Гаутер.
- Что... Что происходит? Бесс появилась вслед за ним.
- Боже ты мой, Боже, ой-ой-ой!
- Помолчи, барышня! - сказал Гаутер. Он посмотрел на Альбанака. - Ну, майстер, что все это значит?
- Это был Броллачан, фермер Моссок.
- Что? Что?
- А теперь кое-что сделать надо, и быстро. Боюсь только, мы не сможем разглядеть его следы. Я должен поспешить в Фундиндельв, но я скоро вернусь. Пусть Сьюзен спит. Не трогайте браслет, и тогда с ней будет все в порядке.
- Но я собирался за доктором, - сказал Гаутер.
- Нет! - Альбанак посмотрел на Гаутера. - Не делай этого. Пусть сначала на нее взглянет Каделлин.
- Но...
- Поверь мне! Ты можешь ей навредить. Тут дело не человеческого ума.
- Да? Может быть, ты и прав. А если - нет? Она выглядит получше. Ладно, немного повременим. Но только ты торопись, приятель.
- Благодарю тебя, фермер Моссок.
Альбанак выбежал из дома и скрылся за вершиной Риддингса. Никто не проронил ни слова.
Слова были сказаны после. Бесс и Гаутер выслушали Колина и поверили ему. А что им еще оставалось? Искореженная спальня свидетельствовала о многом.
Они потратили несколько часов, чтобы починить и залатать то, что можно было спасти. За все последующие часы Сьюзен ни разу не проснулась. Это почти успокоило Бесс. Девочка спала спокойным сном, уже не напоминавшим глубокий обморок, который тревожил Бесс гораздо больше, чем она самой себе в этом признавалась. Хоть Сьюзен все еще оставалась бледна, но это уже была не та смертельная бледность, что раньше заливала ее лицо.
Стук в дверь был такой легонький, что его можно было и не расслышать, если бы не полное молчание за столом.
- Кто-то постучал? - спросил Гаутер.
- Кажется, да, - отозвалась Бесс. - А может, и нет.
- Привет, - сказал Гаутер. - Кто там?
- Альбанак.
- О! - Гаутер подошел к двери. - А... ну, входи. Альбанак вошел в кухню в сопровождении Утекара и Каделлина. Каделлин стоял прямо, голова его почти касалась потолочных балок.
- М-м-м... может, ты сядешь? - смущенно предложил Гаутер.
- Спасибо. Как Сьюзен?
- Спит. Мы не будили ее. Альбанак приказал не тревожить ее. Она выглядит получше, иначе я бы поехал за доктором. Так-то вот.
- Все еще спит?!
- Вы не трогали браслет? - спросил Альбанак сурово.
- Нет.
- Надо на нее посмотреть.
- Что-нибудь не так? - с тревогой спросил Колин. - Почему у вас такой мрачный вид?
- Надеюсь, что все в порядке, - сказал чародей. - Альбанак успел вовремя, хорошо, что он направлялся сюда. Броллачан обычно не оставляет человеческое тело, пока не разрушит его окончательно. Надеюсь, он не причинил вреда Сьюзен. Но надо посмотреть.
- Послушай, - вступила Бесс, которая все это время просидела с разинутым ртом, - я и не пытаюсь притвориться, что я что-то в этом во всем понимаю. Но если Сьюзен больна, то ею должен заняться доктор. Я уже давно это талдычу.
- Ты можешь войти и взглянуть на нее, - сказал Гаутер. - Но и только. После всего, что она, должно быть, пережила, чем меньше тут вокруг нее всяких штучек, тем лучше. Завтра мы пригласим доктора, пусть ее осмотрит, а там поглядим.
- Гм, - произнес Каделлин.
Все поднялись наверх. Сьюзен все еще спала. Каделлин посмотрел на нее.
- Можно ее разбудить, фермер Моссок, - сказал он. - Тело ее в порядке. И она уже отдохнула.
Бесс наклонилась над кроватью и тихонечко потрясла Сьюзен.
- Сьюзен, проснись, голубушка. Пора вставать. Сьюзен не шевелилась.
- Давай, детка, просыпайся.
Но как Бесс ни старалась ее разбудить, Сьюзен не просыпалась.
- Мистрисс Моссок, - сказал Каделлин мягко. - Позвольте попробую я.
Бесс отступила в сторону, Каделлин взял руку Сьюзен, нащупал пульс, затем поднял веко.
- Гм.
Он положил левую руку на лоб девочке и закрыл глаза. В комнате стояла тишина. Прошла минута, потом другая.
- С ней все в порядке? - спросил Колин. Чародей не ответил. Казалось, что он не дышит.
- Каделлин!
- Что это в самом деле происходит? - сказал Гаутер и захотел отбросить руку Каделлина. Альбанак преградил ему путь.
- Нет, фермер Моссок. Не мешай. Каделлин открыл глаза.
- Ее здесь нет. Мы ее потеряли.
- Что? - закричал Колин. - Что ты хочешь сказать? Она же не умерла. Посмотри! Она дышит!
- Тело ее спит, - сказал Каделлин. - Оставим ее пока. А вам кое-что предстоит узнать.
Старое волшебство
- У Броллачана нет своей собственной формы, - начал Альбанак, - нет своего обличья. Поэтому он вселяется в других. Но ни один смертный не может этого долго выдержать: Броллачан слишком жестокий жилец. Вскоре тело принимает странные, не свойственные ему очертания, потом постепенно начинает истощаться, погибать, от него остается только оболочка, и Броллачан сбрасывает его, как змея - кожу, и намечает новую жертву. Мы успели вовремя со Сьюзен. Стоило оказаться возле нее чуть позже, и она увяла бы, как белая лилия на черном морозе. Сейчас она вне опасности, если только мы найдем ее.
- Но ты уверен, что это Сью спит там, наверху? Когда я вчера дотронулся до ее руки, это была вовсе не рука!
- Не беспокойся, - сказал Каделлин, - это, по-видимому, воспоминание о предыдущем теле, в которое он вселялся. Такое может случиться - сознание Броллачана довольно медленно перестраивается. Знаешь, как некоторые люди, у которых ампутировали руку или ногу, чувствуют боль в конечности, которой давно уже нет?
- Хорошо. Вы рассказали нам эти потусторонние вещи, - заметил Гаутер. - Но что это меняет? Сьюзен лежит там, в спальне, и разбудить ее невозможно. Что-то ведь надо делать!!!
Чародей вздохнул.
- Ответ мне неизвестен, фермер Моссок. Броллачан утащил Сьюзен из ее тела, и где она сейчас, мне никак не удается увидеть. Она вне действия моих чар. Нам придется призвать на помощь другие силы, чтобы отыскать ее. И пока она не найдена, тело девочки будет лежать здесь, и браслет Ангарад Златорукой не должен покидать ее запястья ни на одну минуту.
- Хоть бы он никогда не покидал ее! - сказал Альбанак. - Как только Атлендор отдал его мне обратно, я тут же схватил браслет и побежал к ней. Но, к сожалению, было уже поздно...
- А теперь скажите мне, - перебил Альбанака Гаутер, - сколько времени весь этот цирк будет продолжаться?
- Это не быстрое дело, - ответил чародей. - Недели, месяцы; будем надеяться, что не годы. Она далеко!
- Тогда, значит, надо, чтобы появился доктор, здесь и сейчас! - сказал Гаутер. - Хватит мне валандаться с вами!
- Фермер Моссок, ты только подольешь масла в огонь! - воскликнул чародей. - Неужели тебе еще не ясно? Это дело не для смертных, как бы они искусны ни были. Что случится? Ее отнимут у нас, и задача наша усложнится пятикратно.
- Но она должна оказаться в больнице, если это будет так продолжаться! Ей же, например, потребуется специальное питание!
- Нет. Мы берем это на себя. С нами она будет вне опасности. Фермер Моссок, самое худшее, что ты можешь сделать - это осуществить все свои планы. Опасность и для Сьюзен, и для нас возрастет непомерно, если ты не будешь следовать нашим советам.
Гаутер изучающе посмотрел на чародея.
- Ладно. Мне, конечно, все это не нравится, но я уже достаточно тебя навидался, чтобы понимать, что ты лучше меня разбираешься во всей этой белиберде. Ладно, я согласен. Сила солому ломит. Так и быть. Обещаю: если только Сьюзен не станет хуже, я ничего не предприму в следующие три дня.
- Три дня! - воскликнул Каделлин. - Очень мало что можно успеть за три дня!
