- На глубине пятисот метров.
- Какие породы преобладают в ней?
- Гранит, кварц...
Помолчали... Столяров внимательно глядел на стоявшую перед ним круглолицую миловидную девушку. У нее были большие, как и у многих украинских девушек, карие глаза, готовые в любой миг загореться буйным огнем смеха, а через минуту подернуться тенью грусти.
Одарка отвела от него внимательный наблюдающий взгляд.
- Я на днях видела вас на экране кинорадиогазеты, - сказала она. - Расскажите о своей подземной торпеде. Это очень интересно.
Они стояли подле огромного, почти во всю стену окна; перед их взором, далеко внизу расстилалось бескрайное море льда, казалось, будто разбушевался там за окном седой океан и в одно мгновенье застыл навеки. А над ледяным полем стояло безоблачное, глубокое темно-синее небо, чуть позолоченное весенним солнцем.
Столяров залюбовался дикой красотой полярной природы.
- Хорошо... - тихо сказал он.
- Очень хорошо, - прошептала Одарка.
И здесь, стоя перед этим широко раскрывшимся, словно с иной планеты сошедшим ледяным полем, Столяров рассказал Одарке о своей юношеской мечте, осуществленной после десяти лет упорного труда, об удивительном атомном снаряде, который по воле человека сможет преобразить лицо земли.
- Когда-то английский геофизик Джоли только допускал, что радиоактивные процессы в недрах земли рождают новые горы и острова. А сейчас с помощью атомной энергии советские ученые смогут поднять со дна океана горы и холмы! Там, где была на тысячу километров вокруг вода, мы, советские люди, вместе с людьми других стран создадим острова! Вот, смотрите...
Столяров подошел к столу и развернул чертеж.
- Это схема моей подземной атомной торпеды. С этой торпедой мы пошлем в недра земли новый радиоактивный элемент "циклоний", он вызовет в недрах земли искусственный геологический процесс, который протечет быстрее, чем протекает в природе, но не настолько быстро, чтобы вызвать катастрофу. Подводная скала, которую вы, Одарка, открыли на дне океана, выступит над поверхностью воды; она сама придет сюда к нам. Здесь, на полюсе появится настоящий естественный остров, которому не нужны будут ракетные якоря, теплый воздух и гелий.
Одарка, с восхищением до сих пор следившая за словами Столярова, в раздумье склонилась над своим водоемом.
- Все, что вы рассказали, прекрасно. Но я боюсь, что разлюблю свою подводную скалу, как только она поднимется на поверхность.
Столяров смотрел на нее удивленно.
- Почему?
- Потому, что я больше люблю Арктанию... - задумчиво глядя в окно, ответила Одарка.
Столяров растерянно развел руками.
- Мне тяжело вас огорчать, но...
Он умолк.
- Что?.. - Одарка смотрела на него тревожно.
- Я прибыл на Арктанию для первых изыскательских работ. По решению Высшего научного комитета при Совете Министров СССР здесь в районе полюса будет произведен первый в мире опыт поднятия мирского дна с помощью изобретенного мною снаряда.
- А Арктания?..
- Если мой опыт удастся, воздушная станция над полюсом уже не будет нужна. Полюсную станцию можно будет расположить на новом острове.
Одарка опустила голову. Видя ее печаль, Столяров сказал:
- Я думаю, что такое чудесное сооружение, как Арктания, не останется без дела. Советские ученые используют ее для каких-нибудь новых важных научных изысканий...
* * *
Одарка водила Столярова по палубе воздушной станции. С таким же воодушевлением, как молодой геофизик час назад рассказывал ей о своей атомной подземной торпеде, она сейчас говорила о своей любимой Арктании. На ее лице светилась гордость. Она говорила:
- Еще недавно в область физики тонких пленок вторгалось лишь смелое воображение сочинителей фантастических романов, а сейчас...
- Сейчас из пористых сверхлегких металлов, наполненных газом, строят самолеты и даже здания, - закончил Столяров. Я это знаю.
Одарка продолжала:
- Арктания создана из гелинита. Весь ее корпус пронизан легчайшим газом, впервые обнаруженным учеными в спектре солнца и затем уже открытым на земле.
Столяров быстрым взглядом окинул удивительный воздушный корабль, неподвижно парящий над арктическими льдами.
- Ваша Арктания напоминает мне могучего орла, кости которого наполнены воздухом.
- Ее строили люди, похожие на орлов, с крылатой мыслью и очень смелые, - взволнованно сказала Одарка.
Она подошла к борту и, опустив руку вниз, указала на раструбы ракетных камер, заключенных в днище станции. Столяров склонился над бортом станции. Оглушительно ревущие ракетные двигатели уже отошли в прошлое, и молодой геофизик слышал могучее, но мягкое дыхание ракетных камер, - из их раструбов вытекал бесцветный газ. Снежная пыль, попадая в раскаленную струю газа, разлеталась во все стороны в виде радужных капель.
- Полет на месте! Красиво! - восхищенно воскликнул Столяров.
Пройдя в центр станции, молодые люди остановились подле большого прозрачного шатра, внутри которого виднелась небольшая черная палатка. Одарка выразительно посмотрела на своего спутника. Столяров узнал эту историческую палатку и прочел на ней надпись:
У 937 ю д. ПЕРВАЯ ДРЕЙФУЮЩАЯ СТАНЦИЯ
ГЛАВСЕВМОРПУТЬ - "СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС".
Одарка засмеялась.
- Мы, арктанинцы, называем эту палатку "нашей маманей". Это жилье первых советских поселенцев на полюсе.
IV. РАЗГОВОР О ШАЙНО И ФАУ
В небольшой уютной столовой Ветлугиных мать Юры, метеоролог Арктании Ирина Ветлугина, маленькая голубоглазая женщина с лицом тихой и умной девочки, накрывала на стол. Вошел дед Андрейчик. Потирая сухие маленькие руки, он втянул теплый воздух комнаты и сладко зажмурился:
- Пахнет борщом. Приятно!.. И еще... постой... Чем же еще пахнет?..
- Угадай, - лукаво улыбаясь, сказала Ирина.
- Голубцами! Право же, голубцами!..
- Правильно! - подтвердила Ирина. Она знала, что ее отец - любитель голубцов, и попросила в арктанинской столовой изготовить сегодня голубцы.
Дед огляделся деловито и уже без всякого юмора спросил:
- А где Юра?
- Отпросился на часок полетать.
- А-а! Так вот куда он мою кирку утащил! Амундсена собирается во льду искать.
Ирина удивленно взглянула на отца.
- То есть как это "искать"? Не понимаю.
- Не понимаешь? А вот он тебе расскажет. Даже точно укажет координаты, где в данное время нужно искать труп погибшего Амундсена.
Ирина пожала плечами:
- Каждый раз что-нибудь новое. Зачем ему понадобился труп Амундсена?
Дед Андрейчик заложил руки за спину и забегал по комнате, плутовато поглядывая на дочь.
- Ай-яй-яй! Какая же ты отсталая, дочка! Ты даже не знаешь, что профессор Бахметьев уже оживил двух замороженных макак.
