На экране компьютера звезды первого поколения, близко расположенные, старые, бедные тяжелыми элементами, светились красным, более молодые и шире разбросанные солнца второго поколения – желтым и зеленым. Некоторые зеленые системы обладали также текстовыми идентификационными табличками. Все вместе медленно вращалось, показывая в трех измерениях связи между населенными мирами, которые терялись среди роившихся, как пчелы в улье, звезд Скопления.
– Члены Конфедерации обозначены зеленым, – произнес Вуд. Он еще раз прикоснулся к клавиатуре, и одна из зеленых звезд загорелась ярче. – Это МакНэйр. И Мюир, конечно. МакНэйр Четыре. Болтаемся черт знает где, за нами – ничего, кроме космоса.
Донал сжал губы и ничего не сказал. Мюир был первым миром в Скоплении, заселенным людьми столетия назад, во время последней значительной волны колониальной экспансии в крайние области Восточного Рукава. Дальше за Скоплением Рукав медленно растворялся в межгалактическом пространстве. Небо Мюира сияло морем звездных огней, но за неровными границами Скопления, в стороне от Галактики, лежали в вечной ночи мегапарсеки бездны, где редкие звезды были разделены непредставимыми расстояниями.
Донал задумался о том, как такое расположение могло воздействовать на душевное здоровье местных жителей. Фальбина, кажется, тревожило соседство с неисследованной территорией, удаленной от знакомых космолиний цивилизованной Галактики. Вуда это обстоятельство, по-видимому, задевало еще сильнее.
– Мюир формально является столицей Конфедерации тридцати шести населенных миров, рассеянных в пространстве ста двадцати тысяч кубических световых лет. При этом связь и перелеты между ними довольно затруднены.
Белые линии появились на карте, соединив сетью зеленые огоньки.
– Навигация в этих звездных джунглях сопряжена с немалым риском. Приходится полагаться на автоматические межзвездные маяки. Потеряв один из них, мы можем утратить контакт с некоторыми планетами Конфедерации на месяцы, а то и на годы. Основная наша проблема в стратегическом плане – это, конечно, поддержание согласованной политической стабильности на всех тридцати шести мирах, входящих в Конфедерацию. Вооруженные силы должны не только обеспечивать защиту от внешней угрозы, но и поддерживать внутренний мир, и очевидно, что перебросить войска в зону беспорядков значительно легче, чем пару Боло. Марк XVIII были распределены по наиболее важным планетам давным-давно, и с тех пор никто их не трогал.
– О, замечательно, – пробормотал Донал себе под нос. Рассредоточенная бригада и ненадежная связь. Все было просто великолепно.
– С помощью Конкордата, разумеется, мы могли бы сделать больше, – продолжил Вуд с кислым видом, давая понять, что он лично считает появление Донала на Мюире, по крайней мере, запоздалым. – Но, как я понимаю, у Конкордата сейчас свои проблемы, и с их стороны мы в случае чего не дождемся помощи.
На такое заявление однозначного ответа не было. С тех пор как несколько лет назад Конкордат Земли впервые столкнулся с Мельконианской империей, их отношения постепенно ухудшались. Война надвигалась на Конкордат пароксизмом, который кое-кто несколько апокалиптически называл «Последней Войной». Соответственно все внимание сейчас было приковано к усеянному звездами Ядру и мельконианской угрозе, а вовсе не к отдаленным внешним уголкам Галактики.
– Вы что-нибудь знаете о последних слухах, сэр? – решил попробовать Донал. – О новой враждебной расе извне?
– Черт, лейтенант! Пошатайся вечерок по барам в Кинкэйде, и наслушаешься всевозможных диких баек. – (Трудности с произношением, замеченные Доналом ранее, стали заметнее, и, похоже, полковнику стало труднее сосредоточивать свое внимание на посетителе.) – Я знаю все слухи. Можешь выбрать любой.
– Генерал Фальбин, видимо, считает все это не стоящим внимания. Он думает, что в межгалактическом Заливе нет такого места, откуда могли бы прийти захватчики.
– Так оно и есть.
– Сэр, вы, так же как и я, знаете, что пространство между галактиками не является абсолютно пустым. В галактической короне есть звезды с планетами. Должны быть. Просто они расположены слишком далеко, чтобы имело смысл высылать исследователей для нанесения их на карты и обследования.
– Конечно. Но они настолько далеки друг от друга, что ни одна из тамошних рас не сможет встретить братьев по разуму, даже развив световую скорость. Если ближайшая к тебе звезда в тысяче световых лет, то ты не будешь стремиться встретиться с соседями. Нет, ты останешься дома и займешься созерцанием своего пупка. – Он пожал плечами. – Кроме того, эти звезды слишком бедны тяжелыми элементами. Практически нет плотных планет. И даже те похожие на Землю планеты, которые там, возможно, существуют, не обладают запасами легко добываемого железа, меди или других металлов, достаточными для появления промышленной цивилизации. Так что любые гипотетические разумные виды просто застрянут в каменном веке, верно?
Донал не стал оспаривать эти утверждения, хотя отнюдь не был убежден в их истинности. Он давно знал, что судить о психологии или возможном поведении и действиях инопланетян с точки зрения человека довольно рискованно. Уже одно то, что они думают не так, как люди, делает их непредсказуемыми.
– В любом случае, – решил закончить полковник Вуд, – не нам об этом беспокоиться, правильно? Мы сидим здесь, выполняем приказы и ждем, когда пройдут двадцать лет, чтобы выкинуть к черту эту вонючую форму и вернуться к нормальной гражданской работе и жизни.
Он развернулся в кресле, погрузившись в мрачное и немного затуманенное созерцание медленно вращавшейся карты Скопления, все еще выведенной на видеопанель. Так как беседа определенно подошла к концу, Донал направился к выходу.
Уже достигнув двери, он обернулся, и как раз вовремя, чтобы увидеть, как Вуд вытащил из ящика стола бутылку, открутил пробку и сделал солидный глоток темно-янтарной жидкости.
Начало службы на новом месте было не слишком обнадеживающим.
Ремонтники, работающие над проверкой моей левобортовой подвески, похоже, решили продлить свой обеденный перерыв. Шестеро из них сидят кружком в тени моего левостороннего кормового катка, занимаясь странной, ритуализированной, основанной на элементе случайности общественной деятельностью, для которой они используют пятьдесят два картонных прямоугольника с отпечатанными на них различными цифрами, символами и картинками. Остальные столпились вокруг этой шестерки, наблюдая и обмениваясь между собой острыми комментариями.
