– Должно быть, Доббин. Эй, Доббин, как дела?
Отклика не последовало.
– Шкип, нас здорово дернуло, – сказал обморочный голос.
– Как с воздухом?
Маятник взглянул на шкалы:
– Подача в норме, резерв тоже цел.
– У меня резерва не видно, – сказал Нобби. – Может, пробоина. Но четыре часа – мои.
– Давайте, ребята, отцепляйтесь и дуйте назад на ручных дюзах, – сказал командир. – Ты, Нобби, сразу. Маятник, у тебя с воздухом получше. Сможешь подобраться к Доббину? Если сможешь, возьми на трос и тащи к нам. Справишься?
– Справлюсь, наверное.
– Послушайте, шкип…
– Нобби, это приказ, – оборвал командир.
Пиная пустоту, Маятник перевернулся кверху ногами и увидел, как один из людей в скафандрах ощупывает свой пояс Вскоре от него отделился и поплыл в сторону страховочный трос, но человек не спешил покидать стаю обломков. Он достал из кобуры похожую на пистолет ручную дюзу и поднял перед собой на вытянутых руках, легонько болтая ногами, чтобы Корпус переместился к нему за спину и в зеркальном прицеле появилось его отражение. Дюза вспыхнула, и Нобби полетел прочь – сначала медленно, но все набирая скорость.
– До встречи, Маятник, – попрощался он. – Яичница с ветчиной?
– Не забудь с обеих сторон обжарить! – Маятник достал свой пистолет. Когда в зеркальце появилась вторая человеческая фигура, он на долю секунды коснулся спуска, а еще через несколько секунд доложил:
– Шкип, боюсь, старина Доббин готов. Впрочем, он не мучился. Огромная дырища в левой ноге скафандра. Тащить назад?
Командир поколебался
– Не надо, Маятник, – решил он – Лишний риск. Он бы этого не одобрил. Отстегни, и пусть летит, бедолага. Забери у него резервный баллон, да и пистолет прихвати, и догоняй Нобби.
Наступило краткое молчание, затем Маятник прошептал.
– А вот это уже забавно
– Что тебе там забавно? – встревожился командир.
– Секундочку, шкип.
– Маятник, в чем дело?
– Тросы натягиваются, шкипер. Минуту назад я и весь этот хлам неслись одной толпой со снарядом, а теперь, сдается, он идет на отрыв. Непонятно. И вы не там, где должны быть. Ага, понял: эта штуковина делает разворот и тянет нас за собой. Так, отпускаю старину Доббина. Что-то он не туда летит, в другую сторону… Должно быть, широкая траектория поворота. Трудно понять, что затеяла эта чертовка. Много коротких вспышек – выравнивается… Что-то я не возьму в толк, шкип. Весь мусор, что на буксире, и я в том числе, слетаемся в одну кучу, тут ни черта не разберешь.
– Ты лучше отстегивайся и чеши подальше.
– Минуточку, шкип. Я посмотреть хочу. – Голос Маятника звучал рассеянно. – Да, да. По дуге идет, и так уверенно…
Маятник висел на конце страховочного троса, смотрел на медленно проплывающие мимо созвездия и разворачивался сам – тоже медленно. От всего этого голова шла кругом. Компьютеры снаряда избавились от элемента случайности, который был внесен появлением второй цели. Он выровнял полет и теперь четко, уверенно менял направление. Он определенно взялся за старое. Радар обнаружил цель, которую не удалось поразить из-за временного помешательства, и ничто уже не препятствовало ракете сделать новую попытку. Где-то под толстым панцирем металлической капли таились реле, готовые заработать, как только прибор самонаведения возьмет цель. И тогда залп основных дюз снова пошлет ракету в атаку.
Маятник стал подтягиваться к ней на руках по страховочному тросу, расталкивая в стороны обломки
– В чем дело? Ты что, еще не отцепился? – спросил командир.
Маятник не ответил. Он приблизился к ракете и, хоть центробежная сила по-прежнему тащила его в сторону, смог дотянуться ногой и пнуть, чтобы отлететь подальше от вспомогательных дюз. Затем придвинулся по тросу и обхватил руками одну из пластин, соединявших дюзы с корпусом снаряда. За эти-то три пластины и зацепились тросы, когда ракета промчалась через станцию. Маятник нашел в их путанице петлю, которая выглядела достаточно прочной, и привязал к ней свой трос.
– Маятник, какого дьявола ты там делаешь? – спросил командир.
– Я на ракете, шкип.
– Боже правый! Ты – на этой штуковине?! Слушай, я же ясно сказал: отцепись. Приказывать надо, что ли?
– Шкип, надеюсь, вы этого не сделаете. А если прикажете и я подчинюсь, то мне, скорее всего, некуда будет возвращаться.
– Ты к чему клонишь?
– Видите ли, эта милашка, похоже, затеяла еще разок попытать счастья.
– Что? Ты уверен?
– Боюсь, что да. Ума не приложу, что еще она может делать. Идет по ровной дуге, и если я правильно разгадал ее затею, то какой резон с ней расставаться?
– Что ты имеешь в виду?
– Понимаете, если остаться тут, можно испечься, когда она шарахнет из основных дюз. А если спрыгнуть, то медленная смерть в скафандре – тоже не ахти какое удовольствие. Зато можно доехать зайцем до дома. Если она промажет, я отцеплюсь, а если нет… Один конец.
– В логике тебе не откажешь, а только все равно мне это не по нутру. Что она сейчас делает?
– Все еще разворачивается. Вы – по левому борту. Еще градусов двадцать. Да вы и сами должны бы видеть.
– Да, мы тебя поймали радаром, но в телескоп никак не разглядеть. Далековато, к тому же – против солнца.
– Ясно. Постараюсь держать вас в курсе, – пообещал Маятник.
Он двинулся вперед по корпусу ракеты. В обшивке хватало железа, чтобы слегка притягивать магнитные подошвы.
– Все еще разворачивается, – доложил он. – Медленно, но верно. – И добавил: – У нее на носу уйма всяких стержней и прочих выступов. Пять больших и несколько маленьких. Что это такое – одному Богу известно. Может быть, тут радар.
– Да, с ограниченным радиусом действия, – предположил командир. – Иначе бы она унеслась взрывать Луну или Землю. Похоже, кое-кто хорошо знает высоту и плоскость нашей орбиты. Располагая этими цифрами, совсем нетрудно добиться, чтобы ракета рано или поздно нас отыскала. Ты не попробуешь уточнить, который там – радар, а? Не мешало бы по нему хорошенько врезать
– Вся беда в том, что я в жизни не видел ничего похожего на эти штуки, – посетовал Маятник – Вряд ли будет толк, если я ошибусь и врежу по взрывателю
– Не теряй времени, выясняй. Что она сейчас делает?
– Почти развернулась. Еще три-четыре градуса
Он съехал чуть-чуть назад, туда, где можно было обхватить руками крепежную пластину основной дюзы. Прекратилась мелкая вибрация, шедшая от вспомогательных дюз правого борта, но тотчас слева началась такая же дрожь
– Разворот закончен, – сказал Маятник командиру – Вы – в прицеле.
