Чувство гнева побудило Кавинанта к действию. Он вновь припал к щели в стене и убедился, что двое охранников по-прежнему стояли на своих местах. Осмотрев ветхую дверь, он выбрал место, где доски прогнили сильнее всего, и ударил туда ногой.
Хижина затряслась. Доски глухо затрещали.
Охранники вскочили и уставились на дверь.
Кавинант ударил еще раз. Три гнилые перекладины сломались, и в двери появилась огромная дыра.
- Эй, там, потише! - закричал охранник. - Будешь дурить, получишь по лбу дубиной, понял?
В ответ Кавинант пнул дверь еще раз. На пол посыпались щепки.
Охранники колебались. Им явно не хотелось открывать дверь, пока в нее колошматили ногой.
Кавинант нанес новый удар - сильнее прежних.
Один из охранников направился к лестнице. Другой побежал к дому гравелинги.
Злобно усмехнувшись, пленник продолжал пинать дверь, но уже не прилагая столь больших усилий. Когда гравелинга явилась, Кавинант нанес по двери последний удар, отошел к стене и сел на пол.
По команде гравелинги охрана поднялась по лестнице. Наблюдая за Кавинантом через дыру, они развязали запор и поспешно спустились на землю. Возможно, они опасались, что пленник собьет их с крыльца, открыв дверь очередным ударом ноги.
Но Кавинант не стал терзать бедную дверь и испытывать терпение караульных. Он медленно вышел и встал на пороге. Не успела женщина и рта открыть, как он крикнул:
- Мне надо поговорить с тобой! Она надменно взглянула на него:
- Я не хочу тратить на тебя свое время, пленник. Он не обратил на эти слова никакого внимания.
- Мне плевать на то, что тебе хочется или не хочется. Ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что я не обладаю силой. Почему же тогда Верные так жаждут моей смерти? - Он мрачно усмехнулся. - Спроси своих людей о том, что случилось, когда они напали на моего спутника.
По тому, как она прищурилась, стало ясно, что ей уже сообщили о неуязвимости Вейна.
- Я предлагаю тебе сделку, - продолжал он, не давая ей время на раздумья. - Вы для меня не представляете угрозы, но мне не хочется причинять вам вред. Я подожду, пока вы сами не отпустите меня. Более того, если ты ответишь мне на несколько вопросов, я перестану разрушать этот дом.
Ее взгляд, немного поблуждав, вернулся к Кавинанту.
- У тебя нет силы.
- Так чего же ты боишься?
Она не ответила. Кавинант видел, что ей хотелось повернуться и уйти, но она не решалась сделать это. Очевидно, ее достоинство уже было уязвлено каким-то образом. Помолчав с минуту, она хрипло прокричала:
- Спрашивай!
- Вы взяли в плен троих, - тут же заговорил Кавинант. - Женщину по имени Линден Эвери и двух жителей подкаменья. Где они?
Не выдержав его взгляда, женщина опустила глаза. Вероятно, этот вопрос был как-то связан с причиной ее сегодняшнего огорчения.
- Их больше нет.
- Нет?! - У Кавинанта сжалось сердце. - Что ты этим хочешь сказать? Она не ответила.
- Вы убили их?
- Нет!
Она была похожа на хищника, которого лишили его добычи.
- Мы имели на это полное право! Жители подкаменья - наши враги! Их кровь принадлежала нам по закону сильного. Кроме того, мы нашли у них Солнечный Камень и лианар, а это редкая и ценная добыча. Кровь их спутницы нам бы тоже пригодилась. Друг врагов - наш враг. Мы имели право убить их. Но у нас отняли это право!
В ее голосе промелькнул оттенок жалобы.
- Трое чужаков попали к нам в первый день плодородного солнца. Но, как назло, в тот же вечер на своем Рысаке приехал Сантонин на-Морэм-ин.
Ее злобное бормотание поражало сильнее, чем самый громкий крик.
- Именем Верных у нас отняли нашу добычу. Твои спутники - это ерунда, Полурукий. Я отдала их Всаднику без сожаления. Они отправились в Ревелстоун. И я молюсь о том, чтобы их кровь сгнила по дороге к на-Морэму.
"Ревелстоун? - со стоном подумал Кавинант. - О огонь ада!" Его ноги подкосились, и, чтобы не упасть, ему пришлось прислониться к косяку.
К счастью, женщина, поглощенная своими страданиями, ничего не заметила.
- Пусть их кровь сгниет, как и все Верные! - кричала она. - Верные и все, кто служит на-Морэму. Из-за Сантонина мы потеряли силу. Как нам теперь жить? О Каменная Мощь!
Она заскрежетала зубами:
- Когда я узнаю, кто рассказал Всаднику о Каменной Мощи, то вырву сердце из тела предателя и раздавлю его руками! Ее взгляд, острый, как копье, впился в Кавинанта.
- Я молюсь о том, чтобы твое белое кольцо действительно было тем могущественным амулетом, о котором говорил Всадник. Оно станет нашей добычей. Я обменяю его на Каменную Мощь. И не только на нее. Поэтому приготовься к смерти, Полурукий. На рассвете я пущу твою жизнь по ветру. И это доставит мне радость.
Безумный страх сковал Кавинанта. В горле застряли все слова протестов, готовые сорваться с языка. В мозгу билась одна мысль: его друзьям грозит опасность. И зачем только он ушел в Анделеин...
Гравелинга повернулась на каблуках, намереваясь уйти, и Кавинанту пришлось преодолеть себя, чтобы спросить:
- Когда их увезли в Ревелстоун? Она не ответила. Но один из охранников осторожно прошептал:
- На восходе второго плодородного солнца.
"Проклятие! - прошептал Кавинант. - Почти два дня... И их увезли на Рысаке!"
Когда охранники снова втолкнули его в лачугу и привязали щеколду, он повторял про себя одну и ту же фразу: "Мне уже никогда их не догнать".
Волна отчаяния накрыла его с головой. Пока он находился в заточении, каждое солнце, каждое биение сердца приближало его спутников к смерти. Сандер говорил, что Земля стала тюрьмой для а-Джерота семи кругов ада, но он ошибался: она стала тюрьмой для него, Томаса Кавинанта Недееспособного. Если бы его освободили сию же минуту, то и тогда он не смог бы спасти своих друзей.
Однако жители деревни и не думали освобождать его. Эта мысль медленно проникла в сознание Кавинанта. Они задумали убить пленника на рассвете. Убить и использовать его кровь. Кавинант разжал кулаки и поднял голову. Посмотрев в щель, он увидел, что каньон уже погрузился в тень. Вечерело. Ночь приближалась неотвратимо, как судьба прокаженного. Безмерное отчаяние побуждало его броситься к сломанной двери, но понимание тщетности этого поступка удерживало Кавинанта на месте. Тем не менее, чтобы помочь своим друзьям, ему сначала требовалось вырваться на свободу. Обдумывая план побега, он обратился мыслями к кольцу.
А сумерки сгущались все сильнее. Прижавшись к стене, Кавинант восстанавливал в памяти обрывки сведений о дикой магии и особенно то, что когда-либо приводило к появлению белого огня. Но он не припоминал ничего обнадеживающего. Да, он сказал тогда Линден правду: во всем его прошлом опыте каждое проявление дикой магии было вызвано близостью какой-то другой силы. Его последнее столкновение с Лордом Фоулом закончилось бы неудачей и Великим Осквернением, если бы собственное оружие Презирающего - Камень Иллеарт - не пробудило белое золото к жизни.
