При всей своей незамысловатости произведения типа «Страна Гипербореев» сыграли свою полезную роль. Они возбуждали тягу к неизведанным краям в сердцах молодых людей. Между прочим, исследование труднодоступных краев в те дни, когда еще не было ни самолетов, ни тем более вертолетов, ни современного оборудования, ни современных медицинских препаратов, было почти всегда подвигом. Своего наивысшего уровня тема достигла в дилогии Л. Платова «Повести о Ветлугине», но одновременно это было и ее концом. Советская наука расшифровала белые пятна на карте нашей страны. Теперь фантасты предпочитают искать новые цивилизации на других планетах.
Даже по произведениям этого сборника можно судить о том, как рождались в советской фантастике основные темы, сюжеты, ходы, гипотезы, которые будут старательно эксплуатироваться уже в наши дни, когда авторов-фантастов стало больше, чем ходов, сюжетов и гипотез. Вот, например, ихтиозавр («иштызавр»), чудом сохранившийся в глухом сибирском озере, из рассказа В. Яна «Загадка озера Кара-Hop». Стоит только закрыть глаза, как возникнет целый табун дотянувших до наших дней динозавров, мамонтов и снежных людей. Достоинство рассказа Известного исторического романиста в том, что фантастичный ход заключен у него в очень тонко выделанную рамку. Гражданская война в Забайкалье-ее участники, их язык, их нравы, обстановка и природа тех мест, – все тщательно проработано в «Загадке озера Кара-Hop». Современного читателя, конечно, резанет кульминационный пункт рассказа, как бы и не осуждаемый автором, – партизаны приканчивают «чудовище» гранатой, приканчивают без нужды, просто так, развлекаясь. Но откуда же возьмется экологическая сознательность у этих необразованных парней?
Увы, и сегодня большинство граждан, охваченных «благородной» охотничьей страстью, поступили бы точно так же. К сожалению, мы знаем, как охотники-«любители» расстреливают все живое как раз на таких заброшенных озерах, вдали от небдительных и малочисленных охранников. Темноту этих людей, участвовавших в гражданской войне, еще можно понять и простить. А «темноту» современного браконьера?
Может, и в самом деле какие-то неизвестные науке виды были уничтожены, затоптаны, расстреляны жестокими и равнодушными губителями природы. Люди старшего поколения помнят, что лет двадцать пять – тридцать назад в прессе – не в фантастическом рассказе, а в газетной хронике – были сведения о том, что в одном из якутских озер якобы видели загадочное существо.
О прославленном Несси я уже и не говорю. Может быть, динозавры и не сохранились – это сказка, но природа полна разнообразных тайн и чудес – это правда.
Именно для того, чтобы разбудить в читателе мысль о том, что природу куда сподручнее изучать, чем уничтожать, чтобы зажечь читателя мечтой о невозможном, и запускают фантасты своих динозавров в озера или оживляют замерзших мамонтов, как это сделал академик В. А. Обручев в рассказе, давшем название сборнику.
Загадочное глубоководное животное появляется на свет и в рассказе Ивана Ефремова «Атолл Факаофо».
Научно-исследовательские корабли, которые бороздят сейчас мировой океан и о которых мечтал ученый-фантаст еще в годы войны, принесли немало удивительных открытий. Ихтиозавры, правда, достоверно пока не обнаружены, но все же легенду о морском змее если и нельзя считать доказанной, то пока она убедительно и не опровергнута. Так что поле деятельности для молодых романтиков еще есть.
В рассказе И. Ефремова есть еще один современный акцент. Речь идет о взаимовыручке советских и американских моряков. Это правящие круги Соединенных Штатов с усердием, достойным лучшего применения, все пытаются проводить в жизнь безумную политику «отбрасывания» коммунизма и разжигать вражду к нашему народу. А когда встречаются простые люди, то между ними неизменно возникает сотрудничество. Народам нечего делить. Ведь только эта самая политика мешает человечеству уже сейчас, сегодня осуществить многие фантастические мечты и проекты, может быть, даже такие, о которых фантастика, особенно фантастика прошлых лет, и не догадывалась. А она, как вы могли убедиться, догадалась о многом.
Рассказ И. Ефремова завершает сборник, потому что творчество этого фантаста и ученого явилось промежуточным, связующим звеном между довоенной советской фантастикой и фантастикой сегодняшней, может быть, неизмеримо более разнообразной, более изощренной, может быть, даже более глубокой, но в то же время и что-то утерявшей от того молодого задора, которым были проникнуты сочинения первооткрывателей островов фантастического архипелага.
ВСЕВОЛОД РЕВИЧ
Андрей Платонович Платонов
Тих под пустынею звездною
Странника избранный путь,
В даль, до конца неизвестную,
Белые крылья влекут.
День и ночь и всю вечность плывут и плывут над землей облака. Дома, под крышей мастерской, везде, где неба не видно, мы знаем, что есть облака.
Если небо просторно, пустынно, и солнце от зноя стоит, в нашем сердце идут облака. Их шорох, как тихая вечная музыка, которая гонит надежду. И не знаешь, что лучше, этот тоскующий шелест или пустынная радость, когда нечего больше желать. Путь облаков тих, как дыхание, как неспетая, несложенная песня, слова которой втайне знаешь.
Облака, звезды и солнце идут в одну сторону. В этой безумной и короткой неутомимости, в этом беге в бесконечность есть тоска, есть невозможность, и от нее рвется душа.
Есть мысль: земля – небесная звезда. В ней больше восторга и свободы, чем в целой жизни.
Сама мысль есть уже не жизнь, а больше жизни. От ее пришествия вспыхивают самые далекие миры.
Мысль не знает страданья и радости, она знает одно, что есть неизвестное. Она может восстать и на истину, если эта истина не нужна человеку.
Был глубокий вечер и звезды. От звезд земля казалась голубой. Звезды стояли. Игнат Чагов шел один в поле.
Далеко дышал город, который Чагов так любил за его мощные машины, за красивых безумных товарищей, за музыку, которую вечером слышно в полях, за всю боль и за восстание на вселенную, которое в близкие годы вспыхнет по всей земле.
Он не мог видеть равнодушно всю эту нестерпимую рыдающую красоту мира. Ее надо или уничтожить, или с ней слиться. Стоять отдельно нельзя. Подними только голову, и радостная мука войдет в тебя. Звезды идут и идут, а мы не с ними, и они нас не знают.
И неимоверная жажда труда и страданий загорелась во всем теле. Мускулы надувались буграми, мысль билась, как горная птица в детской клетке. И небо было ниже, тяжелые камни оседали на дно, и мир стоял, как голубой и легкий призрак, он был разгадан. Звезды остановились. Но Чагов знал, что это ложь, внутренняя игра его несметных человеческих сил, и до истины всем далеко. Но человеку нужна не истина, а что-то больше ее. Чагов смутно чувствовал что, но не мог сказать, только слепая радость надувалась в нем от смутного сознания, что нет невозможного, что невозможное можно сделать, как делают машины, одолевающие и превосходящие законы природы.
