Хоть бы одно живое шевеление… звук шагов по мостовой… скрип телеги… стук открывшегося ставня… возглас или пусть даже крик…
Неужто действительно никого не осталось?
Йовену стало страшно.
Он не боялся мертвецов и пустого города. Он боялся, что слишком поздно нашел способ, как победить Ржавую Смерть.
Он перевел взгляд направо – туда, где на горе, покрытой лесом, располагался княжий детинец, и прикрыл глаза ладонью от слепящего солнца.
Показалось или нет?
Кажется, в синее небо поднимается прозрачный белесоватый дымок… Да, точно. Это дым. Едва заметный, тающий в солнечных лучах, но – дым. И не просто дым – от костра, к примеру, или горящего дома, а из печной трубы. Значит, в княжьем детинце еще остались айреды и надо идти туда. Хорошо бы, если и сам князь жив – Йовену есть что ему рассказать.
Он вернулся домой. Лестия спала и улыбалась во сне… Когда она проснулась, Йовен рассказал, что видел.
– Я думаю, все, кто остался жив, заперлись в детинце, – предположил он. – Как во время осады. Детинец – последняя надежда. К тому же он на горе, и князь с дружиной и прочими могут думать, что Ржавой Смерти труднее туда добраться.
– А на самом деле это не так? – спросила Лестия.
– Может быть, и так. Частично. Недаром ведь в детинце заражались и умирали реже, чем в целом по Брашену. Но это все равно не спасет. Разве что даст небольшую отсрочку. Если остатки горожан сейчас там, то, я уверен, среди них есть те, кто уже носит в себе заразу. И те, кто уже бредит в горячке. А это значит, что в конечном счете гибель неминуема. Если только мы не поможем.
– Ты. Ты не поможешь. Ведь это ты придумал.
– Теперь уже мы, – улыбнулся Йовен. – Ведь ты со мной, верно?
– Да, если ты этого хочешь, – улыбнулась она в ответ. – Навсегда.
Затем наступила ночь, после которой прошел еще один день (Йовен опять поднимался на колокольню и окончательно убедился, что в детинце топят печи и готовят пищу. Значит, там есть живые, потому что мертвым еда не нужна), и снова ночь, а наутро Лестия сообщила, что готова:
– Уверена, мне хватит сил.
– Хорошо бы подождать еще день, чтобы ты окрепла, но… Ржавая Смерть ждать не будет. Мы и так рискуем не успеть.
Шли налегке, в заплечных мешках – только самое необходимое. Зачем тащить с собой лишние вещи, если все равно не знаешь, какие из них тебе пригодятся завтра? Будет завтра, будут и вещи – вон целый стольный город Брашен забит ими. Бери – не хочу.
Медленно, несколько раз отдыхая за время пути, они поднялись к детинцу по мощеной дороге, трехвитковой спиралью опоясывающей гору, и Йовен кулаком постучал в запертую калитку, врезанную в правую нижнюю четверть дубовых, окованных железом ворот.
Харчевня «Нагайка» занимала полуподвал трехэтажного кирпичного здания постройки конца девятнадцатого века в старой, исторической части Бердска. В пяти минутах неспешной ходьбы от Бердского кремля, замкнувшего, подобно большинству кремлей древнерусских городов, свои мощные каменные стены в обширный треугольник по берегам рек Берди и Оби.
За всю свою жизнь Марта трижды бывала в столице Сибири Казачьей. Один раз в детстве, с мамой. Второй – по студенческому обмену после второго курса, на летних каникулах. И, наконец, три года назад, когда Патруль и Дозор согласовывали действия в одной из реальностей, а заодно и обменивались опытом. Для чего устраивали рабочие встречи широким составом. Сначала в Москве, а затем и в Бердске.
После чего Марта и запомнила, что вечерами свободные Дозорные часто собираются в «Нагайке» – выпить кружку-другую пива, поужинать и пообщаться вне служебной обстановки.
Кормили здесь вкусно, на стол накрывали быстро, а цены были вполне по карману людям с не самыми низкими доходами в стране. К тому же окрестные жители редко заглядывали в «Нагайку», предпочитая заведения попроще и подешевле.
Около двух с половиной часов назад Марта и Ольга без приключений выбрались из пустынного и по-осеннему тихого лесопарка, в ближайшей золото-валютной лавке обменяли часть золота на казачьи рубли и на рейсовом автобусе доехали до центра города.
Здесь Марта купила газету бесплатных объявлений и быстро нашла дорогое, но удобное съемное жилье – двухкомнатную квартиру совсем неподалеку, хозяйка которой не потребовала от них никаких документов, справедливо полагая, что четвертной билет Государственного казначейства Сибири Казачьей сверх оговоренной платы вполне способен заменить собой любой паспорт.
– Удивительно, – сказала Оля, когда они, бросив вещи, вышли из дома на улицу.
– Что именно? – поинтересовалась Марта.
– Как-то здесь все… непривычно свободно. Зашли, спокойно обменяли сто грамм золота неизвестного происхождения на рубли, никто и бровью не повел. С хозяйкой понятно – ей налоги платить не хочется. Но золото? Оно ж, по идее, должно быть под строгим контролем государства, разве нет?
– Зачем? – не поняла Марта.
– Что – зачем?
– Зачем контроль? Пойми, золота в Сибири много, и если за его движением устанавливать строгий контроль, то на руку это будет только чиновникам. А казак любит волю и терпеть не может, когда эту его волю ограничивает кто-то еще, кроме него самого.
– Так, наверное, и до анархии недалеко, – с сомнением в голосе предположила Оля. – Нет?
– Нет. Анархию господа казаки тоже не жалуют. Порядок должен быть. И он есть. Но это их порядок. Тот, который они сами установили.
– Но у нас ведь тоже порядок? И в твоей России, и в моей.
– Ты уверена, что это можно назвать порядком? – вздохнула Марта.
Оля подумала и согласилась, что порядком это назвать трудно.
– Сибирь Казачья – интересная страна, – сообщила Марта. – В первую очередь тем, что только на первый взгляд кажется очень похожей на наши с тобой России. Но этот первый взгляд обманчив. Здесь живут иначе.
– И в чем различие?
– Трудно объяснить словами. Ты же «щупач» – тебе, как говорится, и карты в руки. Чувствуй, ощущай, смотри и слушай. Сама поймешь.
Народу в харчевне было немного. Девушки уселись за свободный столик возле дальней стены и приступили к тщательному изучению меню – Марта заранее предполагала, что сюда они заглянули не на пятнадцать минут.
– Кто-нибудь обязательно клюнет на таких двух одиноких красоток, как мы, – подмигнула она. – Старайся не напрягаться и почаще улыбайся. У тебя очень привлекательная улыбка. С легким налетом тайны. Мужчинам такие нравятся.
– Эй, – шутливо толкнула ее под столом ногой Ольга, – мы что, мужиков сюда пришли снимать? Я этого делать не умею.
– Не простых мужиков, а Дозорных Реальности, – ухмыльнулась Марта. – То есть очень качественных представителей мужского пола. Элитных, я бы сказала. Считай, что ты находишься на приятном во всех отношениях задании. Уметь же тут ничего и не надо – доверься своей женской натуре, и все получится само собой.
