Мэрт выплюнул сгусток крови и несколько зубов, пока его втаскивали в комнату, где ждал Фонетти. Бандита с Лауры грубо бросили на стул, крепко привинченный к полу.
- Босс... - лицо Мэрта расплылось в подобострастной улыбке. - А-а-а! Удар ногой по ребрам заставил бандита согнуться.
- Посадить ровно, - распорядился Тони, и голову Мэрта тут же задрали вверх.
- Ну, - ледяным голосом спросил Фонетти. - Что скажешь, счастливчик? Ты уже два раза ушел живым от бойцов Звездного Надзора. Никто не выжил, ты один. Что бы это значило, Мэрт?
В глазах допрашиваемого светилось непонимание. Фонетти, не дождавшись ответа, кивнул. Два человека стремительно вывернули руки Мэрта, приковали их к спинке стула специальными наручниками. Затем так же ловко справились с ногами. Когда на тележке вкатили большой агрегат, сверкавший никелем и хромом, и протянувшиеся от него провода стали прикручивать к телу, бандит все понял.
- Босс!!! Не надо, босс! Какой ЗвеН? Я отстреливался до последнего патрона... Клянусь, босс! Я... - Мэрт зарыдал.
- Что "я"? - спокойно поинтересовался Фонетти, стряхивая пепел.
- Я просто живучий, - с трудом сдерживая икоту, выдавил Мэрт.
- Да?! - удивился Тони, медленно потирая ладони. - Живучий? А вот мы сейчас проверим. Давай, начинай рассказывать, а то не успеешь...
Один из помощников Фонетти включил ток, вопросительно глядя на босса. Тот встал с кресла, отошел чуть в сторону, чтобы Мэрт не видел его лица, и одними губами отдал команду: "Не убивать!"
Бандит дергался на стуле, громко крича и вырываясь, его тело сводило судорогой, оно корчилось и распрямлялось, но оковы держали крепко. Потом ток выключили.
- Босс! - Допрашиваемый плакал и трясся. - Босс! За что?! Я всегда был предан вам, босс. Я всегда работал толь...
- Когда тебя завербовал ЗвеН? - перебил Фонетти, останавливаясь перед Мэртом и глядя прямо в глаза.
- ЗвеН?! Тони... Какой ЗвеН? Я всегд-а-а-а-а-а... Через несколько минут, когда воющий Мэрт потерял сознание, ток выключили снова.
- Не сдохнет? - деловито осведомился Тони. - Он мне нужен живым.
- Должен выдержать, - пообещал один из инквизиторов, проверив пульс. Мэрта привели в чувство.
- Ну что? - ласково спросил Тони, заглядывая в глаза пленника. - Будешь говорить правду или хочешь, чтобы тебя живьем поджарили?
- Босс, а может, попробуем что-нибудь более веселенькое? - спросил помощник Фонетти, щелкая ножом. Острое лезвие скользнуло по груди Мэрта, задержалось чуть ниже живота. Оно медленно вращалось из стороны в сторону, а потом вдруг усилило давление.
- Босс... - зарыдал Мэрт, давясь соплями. Его глаза то бегали из стороны в сторону в поисках сочувствия, то замирали по-собачьи преданно, в надежде разжалобить Фонетти. - Я отстреливался. Ушел в лес... Своими руками... зарезал охранника... у корабля...
- Это передавали по каналам новостей, - задумчиво произнес Тони, затягиваясь сигарой и начиная ходить по комнате. - Да. Это было. Кажется. Если только это не иезуитская игра Волкова. Я пока не успел проверить. Говоришь, сам зарезал?
- Да, босс, да!
- А где корабль МегаСоюза? Ведь тот, кто зарезал, потом сбежал на транспортном корабле... Где судно, Мэрт?
- Я бросил. Бросил его. На старом космодроме! Босс!!! Я покажу сектор, планету, где это было. Вы можете проверить. Я пересел, босс. Пересел, чтобы сбить со следа...
- Воняет! Фу! - Тони сморщил нос.
- Босс! Он обделался. Видимо, от страха. Похоже, испуган и говорит правду.
- Ну хорошо, - после долгой паузы произнес Фонетти, принимая решение. Я поверю тебе, Мэрт. Поверю еще раз, но помни, что ошибок больше не будет! Многие умирают после первой. Считай, что тебе повезло... - Тони дал знак инквизиторам. - Уведите его! Пусть приведет себя в порядок.
- Спасибо, босс, спасибо. - Освобожденный бандит упал на пол перед Тони, целуя его начищенные ботинки.
Фонетти отступил назад.
- Это еще не все, Мэрт! Я поверю тебе. Но не сейчас. Сначала мы возьмем "звеновца". Любого. Ты будешь его резать. Сам. Чтобы тот визжал, как поросенок. В конце - вспорешь брюхо. Все это снимем на видео и отправим Волкову. Тогда я буду знать, что ты не с ними.
Часть III
ДРУГАЯ ЖИЗНЬ
Антонио Фонетти был одаренным мальчиком. Он знал о своей исключительности с детства, мама не переставая твердила ему об этом. Тони мог бы получить блестящее образование, занять хорошую должность в приличной компании, кормить семью. Если бы не его непутевый отец, который умудрялся пропивать все, что приносил домой, да при этом еще и оставался в долгах. Мать, которой нередко доставалось от пьяного мужа, верила, что Антонио, ее старший сын, добьется в жизни многого...
Однако Тони рос, из хрупкого болезненного мальчика потихоньку превращаясь в щуплого юношу с тонкими, вечно мерзнущими руками. Отец продолжал пить, из года в год загоняя семью в долги, которые росли и росли, мать все так же твердила про одаренность сына, но слава и известность обходили Фонетти-младшего стороной.
Обидно было сознавать, что у многих бездарностей, богатые родители или родственники, дяди и тети, тянувшие детей, помогавшие без проблем делать карьеру самым тупым выродкам. Старшие братья и сестры, выходя в люди, присматривали теплые местечки для младших, открывая им путь наверх, к заманчивым должностям, которые сулили почет и гору денег. А безумно талантливый Антонио Фонетти по-прежнему ютился вместе с родителями на окраине грязного рабочего поселка, в небольшой конуре, которую трудно было назвать домом. Ему приходилось изо дня в день слушать пьяные песни отца, смотреть в просящие глаза голодных братьев и сестер, и он уже не верил в то, что шептала стареющая, больная мать. Вместо восторга от ее слов он все чаще гасил в себе вспышки беспричинной злобы...
Событие, которое в корне изменило всю жизнь Тони, произошло неожиданно. Это случилось вскоре после дня рождения юноши, ему как раз исполнилось семнадцать лет. Мать рассчитывала порадовать сына подарком и даже тайком скопила немного денег, но отец нашел их, и вместо подарка Антонио получил лишь порцию пьяных песен да слезы матери, отчаявшейся что-либо изменить.
Он тогда убежал из дома, не в силах больше видеть эту картину. Тони шагал по грязной улице старого рабочего квартала, задыхаясь от злобы и с ненавистью глядя по сторонам, размышляя, почему жизнь так жестоко обделила его.
Вечерело. Он уже прошел длинную улицу насквозь, вокруг остались только нежилые, полуразрушенные дома да свалка впереди. А справа, за дома, уходила заброшенная трасса, что вела в космопорт, где каждый день садились красивые пассажирские лайнеры. Новая магистраль поворачивала дальше к югу, минуя грязные бедняцкие кварталы...
Машина, вылетевшая из-за поворота, визгнула тормозами, едва не окатив юношу фонтаном дерьма из лужи. Тони успел отскочить чуть в сторону, исподлобья глядя, как опускается тонированное стекло.
