— Вряд ли.
— Вот и отлично.
Михаил и Анна вышли на улицу. Проходящие мимо колонисты здоровались, и одновременно на их лицах было удивление. Объяснять каждому, что и как он не собирался, просто мило улыбался и здоровался.
— Пошли, по ходу дела, я тебе все объясню.
— Тук-тук, доктор, к вам можно, или прием на сегодня закончен? — произнес Михаил, когда они с Анной вошли в госпиталь и услышали, что Сысоева с кем-то разговаривает за занавеской. Пола тут же откинулась, и Елена Степановна буквально выскочила из помещения. Онемев от удивления, она стояла и смотрела на улыбающихся Горина и Рылееву, не веря, что такое может быть. Наконец совладав с собой, она произнесла:
— Вы!?
— Анюта, это мы?
— Мы, конечно же, а кто же еще. Кончай своё представление. Так можно и до инфаркта человека довести. Извините, вы, наверное, уже знаете его характер. Взрослый человек, а ведет себя порой, как ребенок.
— Ребята, ой, простите, — и Сысоева вдруг обняла их.
— Как же я рада, что вы живы. Нет, это надо же, после всего, что произошло, вы снова вместе, здесь, сейчас, просто не верится. Расскажите, что произошло, как вы здесь очутились?
— Долго рассказывать. Может вечерком, посидим, поболтаем за жизнь? Кстати, Свенсен распорядился направить меня и Анну снова сюда определить, так что мы опять будем работать вместе. Как вам такой расклад?
— Замечательно, просто замечательно.
— Тогда, если не возражаете, я Анне местные, так сказать, достопримечательности покажу, короче введу в курс жизни в колонии, а вечером поговорим.
— Договорились. Ой, просто нет слов как я рада, а то я тут одна, даже поговорить не с кем.
— Как, а пациенты? Я думал, они вас за день так утомили, что вам не до разговоров.
— Пациенты, это совсем другое. Это работа, а вы,… Вы оттуда, с большой Земли…
— Ладно, до вечера.
Они сидели возле костра. Двое сотрудников, которые работали в госпитале, разошлись по своим комнатам, а Михаил, Анна и Елена Степановна остались.
— Ну, рассказывайте, я ведь сгораю от любопытства, как вы здесь оказались?
Михаил почесал за ухом и тихо произнес:
— Лена, вы в каком ведомстве на Земле работали?
— А что?
— А то, подписку о не разглашении секретной информации давали?
— Давала, а при чем тут этот?
— Придется еще раз дать, потому как информация, которую я вам сообщу, носит сугубо секретный характер и кроме нас троих о ней никто не должен знать.
— Даже так!?
— Что делать, такова жизнь, — и Михаил стал подробно рассказывать ей о том, что произошло с ним и Анной за то время, пока он отсутствовал. Закончив свой рассказ, он произнес:
— Так, что, чем все это закончится для нас, честно скажу, не знаю. Инопланетяне, которые нас сюда направили, нашу судьбу пока еще никак не определили. Поэтому будем жить, а там видно будет, что и как.
— Верно. Кто знает, что завтра с нами будет. А вот то, что Сомова убили, это конечно новость и очень печальная. Хороший был человек. Значит и впрямь, серьезные люди стоят за этой организацией. Главное, я о ней, ни полслова не слышала, а ведь наш отдел, по идее, как раз в круг их интересов должен входить.
— Как знать, может быть, ваше руководство с ними как-то связано. Все очень сложно и запутано.
— Да, это верно. Значит, они хотят вернуть энергетические субстанции на Норфон? Странно, с чего это вдруг? Сначала отправили сюда, а потом передумали?
— Возможно, были сложности технического порядка.
— Наверно. Ну что же будем работать, хотя я не очень понимаю, что нам надо сделать, чтобы подготовить их к отправке.
— Получим инструкции, а там видно будет, — и Михаил осторожно вытащил и показал Сысоевой портативный компьютер…
* * *
Неделя, которая прошла с момента возвращения Михаила в колонию, ничем особенным не запомнилась, разве что постоянными расспросами относительно того, каким образом ему удалось спастись, и как он снова попал в колонию. Легенду, которую они придумали с Анной, и по ходу несколько откорректировали, сводилась к тому, что, войдя в соприкосновение с силовым полем, он потерял сознание и ничего не помнит. Что касается Анны, то её легенда появления в колонии, сводилась к тому, что она, находясь загородом, попала под грозовой разряд и потеряла сознание, поэтому каким образом она оказалась, да еще вместе с мужем, осталось для неё полной загадкой. Надо полагать, что не все в колонии поверили такому объяснению, а потому поползли слухи, которые в целом не слишком обескуражили Михаила, потому что смысл некоторых был довольно оригинальным. В частности в одном из таковых, высказывалось предположение, что Михаил все же вернулся на Землю, нашел свою жену, и вместе с ней попал в грозу, поэтому и был спасен инопланетянами и отправлен в колонию. Короче, большая часть слухов, сводилась к тому, что Михаил смог вернуться каким-то образом на Землю, но почему-то не хочет в этом признаваться.
Пожалуй, больше всех появлению в колонии, да еще с женой, удивилась Куди. Прослышав о появлении Михаила, она вскоре заявилась в госпиталь, и, устремив свой единственный глаз, спросила:
— Какими судьбами?
Михаил не смог прочесть, о чем думает Куди, и поэтому ответил с учетом легенды:
— А кто его знает. Потерял сознание, а что потом произошло, ничего не помню.
— Совсем, совсем ничего не помните?
— Совсем, а что, есть сомнения?
— Да нет, я так просто спросила.
— А вы как устроились?
— Нормально, — и судя по тону, с которым это было сказано, Куди явно была то ли чем-то озабочена, то ли недовольна. Михаил почему-то решил, что это связано с его возвращением в колонию, ведь только он и Сысоева знали о её причастности к тому, что произошло с норфонианскими энергетическими субстанциями. Поэтому Михаил поспешил её утешить:
— Надеюсь, что у вас всё нормально? Ни я, ни Елена Степановна, ни словом не обмолвились о вас.
— Нет, в этом смысле все нормально.
— Вам сложно ужиться в колонии, поскольку вы одна с Норфона. Может быть, вам лучше было остаться в "общем" доме?
— Может быть, но сейчас об этом говорить поздно. Ладно, сама справлюсь, не впервой.
— Надеюсь. Мне кажется, у вас очень сильный характер, а временная хандра, просто-напросто попытка принять какое-то решение, к которому вы сейчас пока не готовы.
— Возможно, вы и правы. Я к вам еще зайду.
— Без проблем, всегда готов с вами поговорить. Двери госпиталя открыты.
— А вы шутник.
— Что делать, жизнь, суровая штука, а с шуткой, вроде как легче.
— Полагаете?
— Уверен.
— Попробую последовать вашему совету.
— Обязательно поможет, вот увидите.
Вслед за Куди, на пороге госпиталя появился Майкл Хорвитс. Он буквально влетел в помещение и с распростертыми объятиями бросился к Михаилу.
