Они поднимались и колыхались, а затем вдруг слились в одну огромную массу пульсирующей тошнотворной плоти. Вязкий ком протоплазмы в полной тишине подкатился к стене, и удивительным образом выделившийся длинный отросток студенистого вещества стал быстро расти вверх к балкону, прямо по направлению к ним!
Вдруг Пентон услышал бряцание падающего металла, тихие стоны ужаса и удаляющийся топот ног. Все лануры скрылись. Только П'холкуун и десяток его людей с побелевшими лицами стояли за спиной у землян.
— Шлиты… идут… — с трудом выдавил П'холкуун.
Пентон пригнулся. Стена балкона высотой около четырех футов была покрыта сложным переплетением цветов и деревьев, которые заполняли промежутки, прорубленные в камне. Мертвая тишина нависла над двором. Только тихие чавкающие звуки исходили от огромного чудовища, карабкавшегося по стене. Оно сократилось в двадцатифутовый сгусток зеленого желе с фиолетовым, похожим на кровоподтек узлом в середине, внутри которого поблескивало золотое ядро. Зеленое, как плесень, щупальце, протянувшееся вверх по каменной стене в нескольких футах от балкона, цепко ухватилось за выступ, который оно нашло. Пентон пригнулся и ждал, поглядывая в узкий проем.
— Приготовь три мотка, Блейк, — сказал он тихо, — и жди, когда эта штуковина сюда поднимется.
П'холкуун подошел к ним и подал полдесятка мотков, которые были похожи на металлическую паутину с сидящим в середине черным резиновым пауком.
Щупальце дотянулось до балкона. Толстые отростки слизи, проникшие через отверстия в ограждении балкона, отвратительно извивались. Зеленая волна перевалилась через перила балкона и покатилась на землянина, когда он поднялся, держа в руке фонарь с выступающими медными клеммами.
Пентон с готовностью протянул руку к одному из желеобразных отростков и, когда тот обвился вокруг нее, приложил фонарь, одновременно нажимая на кнопку. Ток напряжением пятьдесят вольт пронзил огромную шевелящуюся массу протоплазмы.
Она издала страшный крик. Все во дворце замерли от этого непередаваемого вопля. Всепоглощающая ненависть и животный ужас были в этом крике. Отросток стал ярко-желтым и сократился так быстро, что студенистая масса на балконе содрогнулась и расползлась в стороны с громким хлюпаньем. Мгновение спустя она разделилась на три отдельных кома, затем на шесть, и все они испускали громкие вопли.
Пентон бросил один металлический моток так, чтобы он упал на один из трясущихся шаров. Шлит пронзительно вскрикнул, но теперь в его голосе слышалась жалоба. Он откатился в угол, съежился и затаился там.
Другой шлит коснулся черного паука, обвитого проводами, запищал, задергался и, подскочив вверх на пять футов, шлепнулся на пол. Он распался на сотню маленьких комочков, которые покатились и запрыгали в разные стороны, зло вскрикивая, когда случайно касались черного паука.
Сейчас он стал средоточием их страха. Они громко завывали от боли, но в их крике слышался гнев.
Убегая от ужасных жалящих существ, они в ярости бросились к хозяевам, которые их направляли. Волна слизи затопила нижний балкон прямо под землянами. Пентон видел, как лица боровшихся со шлитами шалу-ров покраснели. Рты их широко открывались в густом прозрачном желе. Они отчаянно сопротивлялись, пока не ослабели, и в клубящихся красных водоворотах, которые образовывались в мутно-зеленом студне, то там, то здесь стали появляться белые скелеты.
Пентон отвернулся. Шлит вытянул щупальце к другому балкону. Шалуры, защищаясь, выстрелили в него из пистолетов, и на зеленой массе осталось белое пятно. Было видно, что шлит всосал в себя это пятно, но оно стало быстро расти внутри его.
Тихо шипя, с балкона ярко сверкнул лазерный луч, выпущенный из украденного пистолета. Луч пересек двор внизу и стал блуждать там, а тем временем зеленая волна протоплазмы переваливалась через балкон. Снова расцвело белое пятно. И еще одно. Дважды шлит выплевывал их вместе с кусками своего собственного тела. Затем белизна появилась на зараженном шалуре, и тот упал с громким стоном. Когда отрава проникла в его вены, он начал биться в конвульсиях.
Он очутился на краю балкона, потом повалился на белый ковер исторгнутой шлитом массы, которая издалека казалась мягкой и пушистой.
Неожиданно вспыхнул яркий луч лазерного пистолета. Пентон напряженно следил, как зараженный белым цветком шлит окутывает шалура. Стрелявший выглядел очень сосредоточенным. Он поднял пистолет обеими руками и резко провел им вокруг шлита. Из пистолета вырвалась вспышка света, и в тот же момент шлит завыл от боли. Густой смрадный дым поднялся оттуда, где его пронзил лазерный луч. Шлит свалился с балкона, распадаясь на куски прямо в воздухе. Блейк тихо сказал:
— Меня занимает один вопрос. Там не меньше пятидесяти шалуров. Они очень долго целятся и все равно мажут. Только один из них попал в цель.
— П'холкуун, ты сказал, что они не видят. Что это значит? — спросил Пентон.
— Они видят, но очень плохо. Шалуры никогда не водят машин, не летают на самолетах. Они редко пишут или сами проводят эксперименты. Мы совершенно не понимаем, в чем тут дело. У них что-то со зрением.
— Слава Богу, — сказал Пентон. — Думаю, я догадываюсь… Они соединили две обособленные половины мозга и стали намного умнее любого существа с обычным мозгом, но это для них не прошло безнаказанно. Только одна половина мозга мыслит — это верно. Однако обе половины видят и слышат. Обе половины помогают телу двигаться. Когда они соединили две половины мозга для более интенсивного мыслительного процесса, зрение у них стало раздвоенным. Слух, вероятно, тоже. Они не могут хорошо координировать движения рук и ног, и хотя кое-как двигаются, но не могут отчетливо видеть.
Шалуры, без сомнения, необычайно умные, потому что у них больше лазерных пистолетов, чем было у нас. За одну неделю они в совершенстве освоили эту доселе неизвестную им систему. Однако они все, как один, промахнулись, когда стреляли в нас при нашем неожиданном появлении. Тот шалур, который старался убить шлита лазерным пистолетом, обвел лучом весь двор, но не попал в него… Они не могут быстро двигаться и смотреть прямо. Это несколько меняет мой план. Татуол, знаешь ты такое место, откуда мы можем сбросить мотки во внутренний двор? Давайте закончим работу.
Татуол кивнул:
— Да. Идемте.
Он повел их назад, через запутанные коридоры, через комнаты, где испуганные лануры спрашивали у них, что они сделали со шлитами, вопли которых слышались отовсюду. Новости быстро распространились по дворцу и за его пределами. Затем они добрались до решетки, которая перекрывала коридор. За ней они увидели большой квадратный двор, имеющий в поперечнике четверть мили. Огромные постройки дворца окружали его со всех сторон. И в нем извивались, колыхались и с трудом двигались в такой тесноте полсотни шлитов.
