Все бросились наружу.
Щель, в которую протиснулся инспектор-особист Даниил Петрович Ольшес, была и в самом деле просто щелью - то бишь трещиной в скальной породе, и потому ее высота была весьма неопределенной, в отличие от ширины. Светящийся головастик мельтешил над Ольшесом, стараясь не попадать в луч фонаря, укрепленного на обруче, обхватывавшем голову инспектора. И при этом привидение старательно развлекало Даниила Петровича светской беседой. Начал головастик с вопроса:
- А вот интересно, зачем ты сюда залез? Насчет других я понимаю - их тот старый балбес поймал. Но тебя-то никто не ловил!
- А я залез, чтобы пойманных вытащить, - пояснил Ольшес.
- Да на что они тебе сдались?
- Ну, а вдруг пригодятся.
- Нет, чего-то я все-таки не понимаю, - пожаловался головастик. Может, это потому, что я слишком уж здесь засиделся? Людей не вижу, пообщаться не с кем... Ты ведь не просто их ищешь, ты даже готов заклятье с меня снять, лишь бы их найти. А снимать чужое заклятье, сам знаешь, дело нелегкое. Опасное даже.
- Не беспокойся, для меня это особого труда не составит, - пообещал Даниил Петрович.
- Ты что, такой сильный маг?
- А я вообще не маг, - ответил инспектор.
Это известие, похоже, настолько ошарашило привидение, что оно надолго умолкло. А Ольшес, протискиваясь все дальше и дальше, размышлял о том, кто и зачем превратил естественную щель в тайный лаз. И этот кто-то основательно потрудился. Под ногами инспектора лежал абсолютно ровный пол из аккуратно выложенных каменных плиток. Да и вход в щель был устроен весьма недурно. Но те, кто пользовался ходом, были уж слишком худенькими. Или...
Или умели трансформировать свое тело.
Как тот исследователь-негуманоид с дальних северных окраин, который тоже сейчас блуждал где-то под Столицей.
Исследователь, всю жизнь занимавшийся именно летучими мышами, а не кем-нибудь другим.
Совпадение?
Даниил Петрович слишком хорошо знал, что совпадений, равно как и случайностей, в природе не существует. То, что выглядит как случайность, есть всего лишь проявление непонятой в данный момент закономерности. А точнее - закона кармы.
Ольшес прислушался к пространству. Оно молчало. Сюда, в загадочную щель, не проникало ни единой волны. Здесь царила абсолютная пустота.
Интересно, подумал Даниил Петрович. Очень интересно. Как им удалось этого добиться? Ни единой волны! Да так просто не бывает!
Но через несколько минут он понял, почему это именно так, а не иначе.
Щель расширилась, образовав нечто вроде небольшой пещерки без потолка. И стены этой пещерки были сплошь покрыты символами, нанесенными слегка светящейся краской.
А слева у стены лежала плоская истлевшая подушка.
Ольшес долго рассматривал рисунки. Конечно, все это было слишком древним, и он не мог с уверенностью сказать, что полностью понял смысл иероглифов, печатей и букв, украшавших стены, но главное было ясно.
Помещение предназначалось для тех, кто желал достичь шаматхи полного спокойствия ума. И именно поэтому оно было так надежно и основательно изолировано от внешнего мира.
Ольшес хмыкнул. Да, неплохо устроено. И делали это не гуманоиды. Существа, в незапамятные времена предававшиеся медитации в этом подземном убежище, были способны слышать психологические и энергетические волны, как живую речь, безо всяких усилий. Впрочем, если верить слухам, земные адепты тоже это могут. Но здесь явно поработали мыслители другого направления, ничуть не схожего со светлой дорогой земных Мастеров.
Здесь ощущалась тьма. Не слишком плотная, не слишком черная... но тем не менее она присутствовала. Возможно, это была просто тьма ошибки, заблуждения? Даниил Петрович не взялся бы судить.
Из помещения для медитаций они снова вышли в щель.
Головастик наконец сформулировал следующий вопрос:
- Но если ты не маг, как же ты снимешь с меня заклятье?
- А тебе очень нужно знать подробности? - ответил вопросом Даниил Петрович. - Или тебе важно добиться результата?
Привидение еще немножко подумало.
- Ну... в общем-то мне действительно все равно, как ты это сделаешь. Просто...
Щель кончилась. Перед инспектором вновь встала стена - но с дверью, прорезанной в ней.
- Пришли, насколько я понял, - сказал Ольшес. - Вот только куда?
Они вдвоем с привидением открыли дверь - и тут же их оглушил шум.
Коридор, в который предстояло выйти инспектору, был плотно забит нежитью.
Она неслась куда-то сломя голову, вопя что было сил. Нежить явно чего-то здорово перепугалась.
Но что могло напугать эту оголтелую свору?
Что или кто?
Головастик при виде беснующихся волн метнулся к инспектору и пристроился на его плече. Для безопасности.
Даниил Петрович, закрывшись личным полем, бесцеремонно врезался в галдящий поток и пошел против течения. Ему захотелось узнать, в чем, собственно, причина паники.
Причину он обнаружил за ближайшим же поворотом широкого аккуратного коридора. И не поверил собственным глазам.
А потом расхохотался так, что головастик свалился с его плеча и обиженно пискнул.
Потому что за нечистью гонялись летающие блины. А может, это были лепешки. Даниил Петрович не отличался слишком большими познаниями в кулинарии.
Во всяком случае, некие круглые плоские предметы неслись вслед за удирающей от них толпой нежити. Предметы нападали на монстров и оборачивались вокруг них, превращаясь в огромные пирожки. Пирожки укладывались на пол и начинали стремительно уменьшаться в размерах - вплоть до полного и окончательного исчезновения.
- Что это? - придушенным голосом спросило привидение.
- Понятия не имею, - весело ответил инспектор. - Но мы с тобой в этом разберемся. Вот прямо сейчас. Не возражаешь?
- А вдруг они... ну, того...
- На меня наскочат? - понял вопрос Даниил Петрович. - Нет, до меня им не добраться, сиди спокойно.
- Усидишь тут, как же, - ворчливо проговорил головастик. - Ты вон какой дерганый...
- А ты держись покрепче, - посоветовал Ольшес, расталкивая последних чудищ и выбираясь наконец на свободную территорию.
Определить, откуда летели блины, оказалось проще простого. Точка, в которой они возникали, мощно пульсировала, наполняя подземное пространство потоками магической энергии. Правда, это была необычная магия, незнакомая инспектору Ольшесу, но сейчас это не имело ровно никакого значения. Даниил Петрович почти бегом миновал несколько поворотов - и замер у входа в большой подземный зал, не отличающийся тщательностью отделки.
Почти всю площадь пола этого круглого помещения занимала гигантская пентаграмма.
