В дверном проеме показался автомат, а затем и его обладатель — уже знакомый археологу охранник с черной повязкой на глазу. Он не собирался заходить внутрь — к чему лишний риск?
— А-ну выходь! — приказал бочаец Рассольникову.
Платон не спешил подниматься на ноги. Он начал расшнуровывать ботинок. Самое время претворить замыслы в жизнь. Другого случая не представится.
— Живей! — рыкнул охранник, решив, что пленник обувается. — Начальство ждать не любит.
Из коридора донеслись два мужских голоса. Значит, за ним пришли несколько партизан. Поняв, что проиграл, Рассольников встал и, подволакивая ногу с незавязанным ботинком, двинулся на выход.
— Да скорей ты, кляча! — прошипел бочаец.
Охранник отступил в коридор. Шагнув через порог, археолог увидел, что партизан в коридоре трое, и все они наставили на него, безоружного кладоискателя, не подвластные времени и пространству «Калашниковы».
— Вперед! Быстро! — прокаркал одноглазый бочаец, и процессия двинулась по мрачному, пыльному коридору.
Задний охранник вдруг схватился за грудь и кулем свалился на пол. Автомат его не успел грохнуться о каменные плиты — мелькнула серая тень, подхватив оружие в сантиметре от пола. Рассольников ничего не заметил, плетясь под конвоем.
Тот бочаец, что шел сразу за пленником, автоматным стволом подталкивая его в спину, услышал странный звук и обернулся. Спустя миг он тоже улегся на полу — мордой в крысиный помет. На сей раз археолог почуял движение позади. И пока он оборачивался, было покончено с идущим впереди бочайцем, который только-только начал поднимать свой АКМ.
Увидев труп охранника, Рассольников замер. Его глазами сейчас смотрел микрочип, но Платон сумел уловить лишь мелькнувшую тень. А затем эта тень застыла рядом с Рассольниковым и превратилась в ладно скроенного человека в хамелеоновом костюме. Лицо было покрыто толстым слоем ваксы.
— Где «игрушки»? — спросил он на космолингве. Платон молчал, и тип тряхнул археолога за плечо. — Говори скорей! У нас мало времени.
— Ты кто такой? — хрипло спросил Рассольников. — На кого работаешь, ниндзя?
— На Лигу.
— Вот и иди на хрен, — беззлобно сказал Платон и, прислонившись к стене, закрыл глаза. Его охватила необоримая слабость. С первых часов плена вместе с водой ему давали какую-то гадость, а пить хотелось постоянно.
— Я спас тебе жизнь! — прошипел тип. — Неблагодарная скотина!
— А я тебя просил?
Не ждал археолог от своего спасителя добра. Шило — на мыло. И потому Рассольников собирался с силами, готовясь к решающему броску. Надо попытаться удрать. Для этого нужно хотя бы на пару минут вывести ниндзю из строя. А кроме фактора внезапности, у Платона за душой ничего.
— Не балуй, — раскусив его, буркнул тип. — Мы уйдем отсюда вместе или не выберется никто. Если сам не пойдешь, я тебя понесу, — добавил он, и Платон поверил ему.
Рассольников предпочитал спасаться на своих ногах. И он сообщил:
— Артефакты — у самого главного. Все зовут его Первым Жрецом.
— Тогда пошли в гости. Только тихо. Штабной кабинет располагался недалеко, но этажом выше. Наверняка имелись потайные ходы, которые Дерибас использовал для посещения своих застенков. Однако Платон с ниндзя их не знали. Пришлось шагать до лестницы, на которой полно охраны.
Они двинулись по коридору. Ниндзя то беззвучно уносился вперед, то возвращался к Платону. Однажды он принес археологу флягу с водой и большой пистолет. Рассольников и не слышал, как спаситель разделался с очередным охранником.
— Лучше, чем автомат. Втрое легче, а патронов столько же, — шепнул ниндзя на ухо Платону.
Вырубленная в скале лестница была крепким орешком. Брать ее штурмом глупо. По охраннику на каждой площадке, да еще по два в начале каждого коридора. Вряд ли удастся беззвучно снять всех часовых, а на шум боя сбежится целая манипула.
— Я буду конвоир, а ты — арестант, — снова шепнул археологу спаситель.
— Я должен огрызаться или причитать? — осведомился Платон.
Ниндзя скорчил рожу.
— Живей! Вперед! — покрикивал спаситель, тыча археологу в спину дулом «Калашникова».
На его лице была вакса, так что издали, да еще при никудышном освещении он мог сойти за негра, несмотря на европейские черты лица. Но главное: у Кнутсена был ПРАВИЛЬНЫЙ акцент. Прежде чем погибнуть, кибермухи записали достаточно бочайских разговоров, и микрочип обучил спецагента сотне дежурных фраз.
Они миновали пост на лестничной площадке. Серый Лис умело отворачивал лицо, и охранники ничего не заподозрили. Гораздо сложнее было пройти пост на верхнем этаже — там находится личная охрана Первого Жреца. Она подчиняется лично ему, и у нее были свои собственные правила. Однако ниндзя прошел — отправил всех четверых на свидание с Мамбуту. И снова Платон почти ничего не разглядел — слишком быстр был этот чертов ниндзя. Вполне возможно, что он сумеет вытащить отсюда археолога. А что потом?..
Дерибас почуял приближающуюся опасность поздновато — когда ей оставалось шагов двадцать до двери. Если б он сидел в наблюдательной каморке, давно увидал бы на мониторе, что в нижнем коридоре и на лестнице непорядок, но Первый Жрец занимался стратегическим планированием — проще говоря, выстраивал в уме церемонию своего пришествия в императорский дворец и обдумывал программу праздничных торжеств.
Дерибас успел нажать на кнопку, подав сигнал тревоги, включить ловушку и вытащить из сундучка Ухо Мамбуту — один из добытых Рассольниковым артефактов. Еще несколько частиц Мамбуту лежали на столе — Первый Жрец привык держать их под рукой.
Когда враги ворвались в штабной кабинет, он стоял у дальней стены, отгородившись массивным столом и держа в вытянутых руках великое карающее оружие, ниспосланное Истинным Богом. Небольшой предмет, похожий на старинную жестяную воронку для керосина, отправлял материальные тела на другой конец галактики.
Археолог и ниндзя стояли у порога, нацелив на бочайца бластер и автоматический пистолет. Спецагент не кинулся смутной тенью к жрецу, в доли секунды преодолев разделяющие их метры, — на то имелась причина. Середина пола была плитой-перевертышем. Лишний шаг — и провалишься в тартарары.
Дерибас тщетно ждал подмогу — сигнальный провод был перерезан.
— Сейчас Ухо откроется, — сообщил ниндзя Платону. Радиоволна проскочила от микрочипа к микрочипу, и археолог услышал голос у себя в голове.
— Что делать?
— Едва Ухо шевельнется — стреляй! — Только на миг артефакт становился уязвим.
Через пять секунд фигура Дерибаса задрожала. Воздух перед ним колебался словно от сильного жара, воронка в руках запульсировала, то распухая, то уменьшаясь в размерах. Археолог и ниндзя разом нажали на спуск. И опоздали.
