– Я иду с тобой. Считай, что я твой телохранитель от человечества.
Никто из находившихся в зале не успел его остановить, он и от самой Кэт не собирался принимать возражений. Впрочем, возражать было уже поздно: они ступили в портал и исчезли, поглощенные сиреневым светом. После их исчезновения свечение стало медленно гаснуть.
– Часы, – произнес Альен и, кивнув на стоявшую поодаль тележку, пояснил: – Забыли.
– Мы отошлем их позже, – со странной беспечностью отмахнулся Стратег. – Если, конечно, будет запрос, – добавил он и неожиданно подмигнул, что было ему совершенно не свойственно.
Ступив в сиреневое сияние, Ян и Кэт, вопреки ожиданиям, ничего сверхъестественного не испытали: они словно сразу шагнули в другую комнату – большую, со сложной необычной отделкой, напоминающей, пожалуй, резной дуб с металлическими вкраплениями. Разжав объятия, Ян взял Кэт за руку и сделал следующий шаг вперед – туда, где целую стену занимало огромное окно в космос; не исключено, что это был экран, поскольку перед ним громоздились непонятные приборы – возможно пульт, но с таким же успехом это могли быть, скажем, детали интерьера. Пол покрывал толстый мохнатый ковер с полупрозрачным, лениво шевелящимся ворсом. И главное – прямо перед ними сидели в причудливых креслах двое мужчин. Лица их были разными, но, стоило перестать вглядываться, как они почему-то становились похожими, как близнецы.
«Ждущие истину».
– Здравствуйте, Катерина. Мы вас ждали, – вежливо и без малейшего акцента сказал тот, что сидел справа.
– Мы ждали вас. Одну, – уточнил левый.
– Это мой сопровождающий. И телохранитель, – сказала Кэт и после маленькой паузы добавила: – От человечества.
– Ян Никольский, – сухо и в какой-то мере нагло представился Ян, размышляя, стоит или нет пожимать им по земному обычаю руки. Решил, что обойдутся.
Хозяева поглядели друг на друга, словно обмениваясь какой-то информацией, затем правый сказал:
– Телохранитель может присутствовать. Садитесь.
Яна что-то мягко толкнуло сзади под коленки. Резко обернувшись, он обнаружил позади себя кресло. И за Кэт уже стояло такое же. Переглянувшись, они согласно уселись.
– Катерина, у вас есть постоянный контакт с теми, кого вы, люди, называете хассами, – сказал правый.
– Не будем тянуть кота за хвост. Мне известно, чего вы хотите, – сказала Кэт, – и, раз я в постоянном контакте с хассами, то и они уже в курсе, будьте уверены. Если у них есть вопросы, то они знают, как их задать. Если готов ответ, то они его выскажут... Если, конечно, вообще найдут нужным общаться... через меня. Вот что я предлагаю: давайте посидим немного молча и подождем.
Они вновь поглядели друг на друга, затем одновременно кивнули, и в комнате воцарилась тишина.
Ян исподтишка разглядывал обстановку, полагая, что такого рода посредничество – не более чем уловка, изобретенная Кэт: если она в свое время и смогла отключить каким-то образом двух бандитов, а не они сами друг друга уложили, это еще не значит, что она может служить чем-то вроде медиума в переговорах двух могущественных цивилизаций. Но идея ему нравилась: помолчим немного хором, а потом Кэт останется только заявить, что хассы отказались от контакта без объяснения причин, и развести руками: я-то, мол, тут при чем? Изредка он поглядывал на Кэт, неплохо, по его мнению, справляющуюся со своей ролью: она пару раз глубоко вздохнула, как бы сосредоточиваясь, и, замерев, уставилась на хозяев корабля странно остановившимся взглядом. А они, не шевелясь, точно куклы или загипнотизированные кролики, стеклянными глазами глядели на нее.
– Ну, вот и все! – раздался над его ухом веселый голос Кэт.
Ян вздрогнул: только что он почему-то напрочь отключился – то ли задумался непонятно о чем, однако очень крепко, то ли просто уснул с открытыми глазами, видимо, сказались переутомление и нервотрепка.
– Вот и все, – повторила она.
– Что все?.. Все? – Он недоуменно огляделся. По двоим Ждущим было не похоже, что им уже предоставили какую-то исчерпывающую информацию: они сидели в прежних позах и явно еще чего-то ждали. Наверное, истины.
– Ах, да, вы пока можете выйти, – сказала им Кэт, пояснив: – Нам надо поговорить наедине.
Вряд ли это можно было назвать истиной, но они, одновременно кивнув, дружно поднялись и... вышли.
– Что происходит? – поинтересовался Ян, глядя вслед хозяевам корабля, покинувшим собственную рубку по небрежной просьбе «переводчицы».
– А то происходит, что хассы этим ждущим немножко вправили мозги... или что там у них отвечает за их псевдоразумную деятельность.
Ян непонимающе потряс головой и, хотя непонимание это относилось ко всему происходящему, спросил:
– Почему «псевдо»?..
– Они не разумны, – сказала Кэт.
– Но... Этого не может быть.
Кэт потерла двумя пальцами лоб:
– Понимаешь... это не совсем я так считаю. В общем, ими очень легко управлять. Они утратили желания, и почему-то исчез стимул к собственному развитию. Эта сфера в них пуста, как бы стерта, и осталась одна древняя общая программа, ну как у муравьев, что-то вроде инстинкта жить и действовать так, как приказывает что-то. Но соответствующая область осталась, стоит внедрить в нее желание, любое... ну, мы назвали бы это внушением, но у нас под этим подразумевается подавление личности, а у Ждущих личности как таковой попросту нет, и для них это как внутренний взрыв, свет, прозрение! Желание начинает превалировать, оно дарит радость, эмоции, пробуждает то, что можно назвать зачатком души. Для них это как бесценный дар, сокровище, упавшее в сердце...
– Что – эмоции властвуют над разумом? Так выходит?
– Не совсем так. Эмоции стимулируют разум. Кстати, на корабле всего семеро Ждущих, и все они теперь не видят смысла в прежнем существовании – космических пиявок, межгалактических полипов. У них появилось настоящее желание, а с ним и цель!
– И какая же?.. – подозрительно спросил Ян.
Кэт невинно опустила глаза:
– Ну, допустим, помогать человечеству, людям. Для начала нам с тобой. Потом, когда пообвыкнутся, подумаем, какими еще желаниями их порадовать. А пока давай решать – куда полетим? Я предлагаю...
– Погоди-погоди!.. – Ян вновь потряс головой, словно надеясь, что калейдоскоп мыслей образует правильную комбинацию. – На чем мы там полетим?
– Не там, а тут. На «Призраке», конечно! Так как все-таки насчет Онтарио?
Ян провел ладонью по лбу – он был ледяным, а рука – горячей. Надо было что-то ответить, и он сказал:
