– Пропуск, – буркнул охранник, которого начал раздражать напористый субъект невразумительной расы. – Без документов не пущу.
– Если уж вы упомянули территорию корпорации, – начал Сильвер, – ни эта земля, ни дорога не являются ее собственностью. Правительство лишь позволило «Дзайгичиру» вести на определенной площади добычу в течение определенного срока. Вы согласны?
– Допустим, – кивнул гном. – Что это меняет?
– Ничего. Эта дорога – одна из немногих, ведущих в Подгорное Царство. Территория выработки на нее не распространяется. На Сером Перевале, где сходятся большинство горных дорог, расположена пограничная застава. С этим согласны?
– Допустим. – Гном, похоже, уже плохо представлял, о чем идет речь.
– Стало быть, ваши полномочия не распространяются на саму дорогу. – Сильвер улыбнулся, чувствуя себя школьным учителем в какой-то глухомани. – Будь вы сотрудниками полиции, пограничниками или другими должностными лицами, я, безусловно, предоставил бы к осмотру как документы, так и машину. Однако ваши полномочия здесь не превышают моих. Уберете шлагбаум или все-таки будем обращаться к начальству?
– Здесь большое движение транспорта, – предпринял гном последнюю попытку. – Почему бы вам не выбрать другую дорогу? Тоннель намного короче, да и удобнее...
Сильвер смерил охранника ледяным взглядом, но, вспомнив об очках, ограничился соответствующим выражением лица.
– Я волен самостоятельно выбирать путь следования, – надменно сказал он. – Что же до сильного движения... За все время нашей беседы мимо не проехала ни одна машина. Уверен, что с ТАКИМ движением я как-нибудь справлюсь.
Гном злобно свернул темными глазами и почесал загривок. Затем, ничего не придумав, подошел к нетерпеливо ожидавшим коллегам.
Компаньоны тихо посмеивались, тролли показывали из-за тонированных стекол неприличные жесты. Сильвер только головой качал. Племя бородатых землероек. Они даже в самых элементарных вещах разобраться не в силах, где уж им пировать на останках Империи?..
Тем не менее эльф привык доверять собственным глазам. То, что он видел, больше всего походило именно на пиршество – тот самый званый ужин, во время которого Сильвера попросили не притрагиваться к еде, а также не беспокоить гостей своим назойливым обществом.
Наблюдая за шушукающимися охранниками, решающими проблему проезда странного транспорта, ведомого еще более странным субъектом, темный эльф размышлял о естественном отборе.
Гномы были чрезвычайно жизнеспособной расой, уступая, возможно, разве что людям. Взять хотя бы знаменитое гномье воображение – вернее, полное отсутствие такого. Именно этот недостаток превращался порой в сокрушительное достоинство, делая коротконогих бородачей совершенно бесстрашными. Отсутствие страха у великого множества живых существ, наделенных столь сильными физическими данными, это выглядело как насмешка богов.
Вот охранник вновь отделился от группы коллег.
– Можете ехать, – буркнул он. – Корпорация «Дзайгичиру» снимает с себя всякую ответственность за ваши жизнь и имущество. Всего хорошего.
– Всего хорошего, – усмехнулся Сильвер. – А корпорация «Дзайгичиру» может поцеловать меня в задницу.
Наблюдая за тем, как лицо гнома медленно меняет цвет на темно-красный, киллер поднял окно и, включив зажигание, направил Крошку вперед. Гномы едва успели выдернуть пластиковый шлагбаум из-под бампера автомобиля.
КПП остался позади. Начался плавный подъем. Впереди лежали горы, Сумеречный Монастырь и, где-то совсем уж далеко, Подгорное Царство.
Компаньоны хохотали, каждый на свой лад, создавая в целом жуткую какофонию. Сильвер и сам чувствовал удовлетворение – гораздо более сильное, чем если бы аналогичный результат был бы достигнут силой оружия. Порой нужное слово значило не меньше, чем удачная пуля.
Как бы там ни было, прописная городская истина гласила: словом, подкрепленным весом вороненого ствола, можно достигнуть большего, чем просто словом.
Дорога взбиралась между хребтами. По обе стороны ввысь уходили серые скалы, жадно поглощая горизонт и перспективу. Оставалась только острая, иззубренная панорама. Кое-какая растительность, включая кривые деревца, упрямо карабкалась по каменным склонам. Далеко-далеко, куда летают только орлы, на острых вершинах лежали огромные ледовые шапки, не таявшие со дня сотворения мира. Толща прессованного снега покрывала негостеприимные холодные склоны.
У Сильвера от этой красоты защемило сердце. Возможно, когда-то в этих местах жили его далекие предки. Сегодня он совершал своего рода паломничество, даже если просто взять и позабыть про Монастырь. Горы, изнывающие от тысяч червей, жадно грызущих их недра, охотно принимали киллера в скалистые объятия.
Сколь бы сильно род темных эльфов ни отличался от гномов, обе эти расы принадлежали камню, ветру, снегу и вулканическому пламени. Утонченные эльфы любили красоты горных пещер не менее кряжистых гномов. Вот только на свой лад: никогда Дети Ночи не испытывали патологической потребности отбирать у гор сокрытые сокровища, если только те не отдавали их сами.
Как правило, темные эльфы предпочитали селиться глубоко – там, где огненное сердце планеты согревало их в течение круглого года; там, где в гротах журчали чистые подземные реки; там, где прямо из каменных стен росли разноцветные кристаллы, где распускались живые цветы, ни единой секунды своей короткой жизни не видевшие солнечного света; где бродили слепые диковинные звери, служившие скакунами подземному племени...
Все ушло безвозвратно, кануло в вечность, на поверку оказавшуюся слишком короткой.
Сейчас в подземных гротах звучали лишь шипение, издаваемое мощными лазерами, да грохот отбойных молотков.
Гномы всегда предпочитали селиться недалеко от поверхности, чтобы не требовалось совершать слишком длинных переходов на пути к Свету и Солнцу. Большинство горных тайн, сокрытых в глубине, так и остались нераскрытыми прагматичными тварями, которые, строго говоря, нуждались лишь в огне, драгоценных камнях и металле (лучше, конечно, чтобы металл был желтого цвета, однако в принципе сойдет любой, лишь бы побольше).
Сильвер вздрогнул и стиснул челюсти от злости, когда навстречу промчался, гудя клаксоном, огромный грузовик. Вернувшись к реальности, киллер оглядел то, что окружало его в непосредственной близости.
По обе стороны широкой, плохо заасфальтированной дороги лежали груды переработанной руды, которую, судя по всему, уже девать было некуда. Тут и там стояла горная техника, мощные буры и комбайны, между которых бродили инженеры в касках и серых комбинезонах. Горные склоны напоминали дырявый сыр. Беззубые провалы шахт кричали в вечность что-то о ненависти, пощаде и смерти.
