Но об этом они узнают позже. А пока все четверо очнулись в глухом металлическом боксе со слабо святящимися стенами и без видимых признаков окон или дверей. Очень современная тюремная камера.
Оружие, которое продемонстрировал пиррянам фэдер Паоло Фермо, оказалось довольно забавным. Называлось оно несколько мудрено – катализатор распада и представляло собой маленькую биохимическую бомбочку. Вопрос доставки ее к цели был делом десятым. Понятно, что заряжать подобными пулями пистолет мог только самоубийца, ну а любые дальнобойные орудия, равно как и традиционный метод бомбардировки с воздуха годились вполне. А принцип действия заключался в следующем.
Как только активное вещество вырывалось из капсулы наружу и поражало живую цель, цель сама превращалась в бомбу. Любая протоплазма надувалась большим пузырем, а в итоге лопалась, разбрасывая вокруг себя в радиусе нескольких сотен метров тысячи новых таких же бомбочек. Скорость разлета позволяла пробивать обычный скафандр или средней толщины панцирь какого-нибудь незамысловатого зверя.
Фермо не поленился продемонстрировать действие катализатора распада на небольшом лабораторном полигоне. Под толстостенным стеклянным колпаком суетились довольно неприятного вида зубастые зверьки со сморщенной кожей и длинными хвостами – этакие крысы побритые. Явно не моналойского происхождения. Темная безволосая кожа карикатурно напоминала аборигенов планеты, но зубы… Здесь таких не отращивали. Крошечный шарик размером с булавочную головку в считанные минуты превратил все поголовье крыс в большую кучу гниющих останков, а весь колпак изнутри заляпало кровью вперемешку с зеленовато-серой гадостью непонятного состава.
«Отвратительное оружие», – подумал Язон.
А у Стэна, ну прямо глаза разгорелись. Язон догадывался о чем может думать истинный пиррянин. А Фермо еще возьми, да и скажи:
– Отличное, кстати, средство для очистки планет от агрессивных форм биологической жизни.
– А жить-то как потом, на такой планете? – поинтересовался Язон.
– Ну, будут конечно, некоторые проблемы. Однако проверено уже на опыте, в течение года растительность восстанавливается полностью. А вот животных приходится импортировать.
– На людях тоже проверяли? – задал Язон следующий вопрос.
Фермо странно замялся, потом не менее странно ответил:
– Мы? Нет.
Язон решил не уточнять, кто – да, и повернулся к пиррянину:
– Нет, Стэн, и не думай, для Мира Смерти такая штука не подойдет. Наши мутанты, надо полагать, адаптируются к катализатору распаду недели за две, а то и быстрее, а вот человеческая популяция боюсь сойдет в ноль за то же время.
– Что вы, что вы, – затараторил Фермо, – у нас же в комплекте с катализатором поставляются идеальные системы защиты.
Он говорил, словно продавец газонокосилок, объясняющий бестолковому покупателю, как обеспечить безопасность детей от этой якобы адской машинки.
– Это понятно, – сказал Язон, все сильнее раздражаясь, – но какое отношение имеет ваш катализатор к решению нашей сегодняшней проблемы. Высокотемпературные монстры – это же не биологический объект.
– А вот позвольте с вами не согласиться! Кто знает, кто знает, – хитро улыбнулся Фермо.
– То есть вы хотите сказать, – искренне удивился Язон, что сложное органическое вещество, являющееся катализатором известных процессов в углеродной протоплазме при комнатной температуре, будет играть такую же роль при двух тысячах градусов для тканей состоящих из соединений серы? Вас где химии учили?
– В университете Харибэя.
– Высокий класс, – похвалил Язон, а про себя подумал: «Если только не врет». – Ну и?..
– Элементарно, мой друг. Конечно, для монстров понадобится иное вещество, но, согласитесь, сам принцип… По-моему то, что нам надо. Мы уже думаем над этим, предлагаем и вам подумать.
– Идею понял, – сказал Стэн. – Образчик такой бомбочки дадите? Я бы взял у вас прямо сейчас.
– Прямо сейчас не получится, – возразил Фермо. – Любое оружие стоит денег. Мы, конечно, ваши должники, но все финансовые вопросы решает у нас Крумелур. Давайте подождем до его возвращения.
– Давайте, – согласился Язон. – Теоретическое знание принципа – это уже много. Стэн начнет думать над задачей непосредственно сегодня.
– Успехов вам, – сказал Фермо любезно.
И они уже повернулись, чтобы уйти, когда Язон, словно вспомнив внезапно, бросил уже на ходу, нарочито по-итальянски:
– А что вы делали на планете Эгриси, Паоло?
– Содержал отель, – ответил тот тоже на родном, ничуть не смутившись, и добавил мечтательно: – Славные были времена! А вы об этом, простите, в межзвездном справочнике вычитали?
– Нет, – честно признался Язон, – мне тамошний портье рассказал, когда я на Эгриси к царю Сулели в гости прилетал, ну и немножко повздорил с ним.
Всю эту информацию Фермо как бы пропустил мимо ушей и Язон решил задать еще один вопрос:
– А на Скоглио?..
– А на Скоглио, друг мой, – не дал ему договорить Фермо, – я родился, вырос, учился и работал. Звездолеты строил, между прочим.
– Чтобы потом их угонять, – изящно дополнил Язон.
– Угнал я только один звездолет, – откровенно признался заявил Фермо, переходя при этом на меж-язык, чтобы и заскучавшему без знания итальянского Стэну понятно стало. – В конце концов, вы-то, уважаемый Язон динАльт, Баухилл и как вас там еще – тоже не большой любитель работать где-нибудь за скромное жалование или трудиться на ферме. Правильно?
– Правильно, – кивнул Язон. – Я привык получать гонорары за работу.
– А-а-а! – радостно воскликнул Фермо. – Теперь это так называется! А по мне, что звездолет угнать, что казино обчистить – с точки зрения межзвездного законодательства, все одно.
– Друг мой, – проговорил Язон с достоинством и специально передразнивая любимое обращение Фермо, – вы располагаете весьма устаревшими сведениями о моей персоне. Язон динАльт уже много лет подобной мелочевкой не занимается. Арриведерчи! Пошли, Стэн.
И они удалились из арсенала широким, но быстрым шагом, оставив последнее слово за собой.
Свежепоседевшие волосы Арчи в буквальном смысле стояли дыбом от переполнявшей его голову информации и всего происходящего вокруг. Юктисианец носился из «Оррэда» в «Арго» из «Арго» в Конкистадор», по полям и по горам он тоже носился то и дело, добирая среди трав и кустов какие-то необходимые для опытов природные образцы. Периодически, спасаясь от жары, он залезал под душ, где ему, как он утверждал особенно хорошо думалось. А после душа редко вспоминал, что надо вытирать голову, и уж тем более совсем никогда не причесывался.
