Стены одного зала были сплошь покрыты янтарем, другого – горным хрусталем, третьего – пластинами из слоновой кости. Над дверями высились огромные слоновьи клыки в золотой оправе, украшенные мельчайшей резьбой.
Из «слоновьего зала» лестница вела вниз.
Они опускались долго, пока не пришли в подземелье. Раджа взял светильню и пошел по коридору, освещая путь. Еще одна лестница, еще в более глубокое подземелье, и, наконец, они остановились перед чугунной дверью с литыми барельефами, изображавшими фантастических змей и драконов.
– Мы находимся под озером, которое ты видел, – сказал раджа и открыл тяжелую дверь. – Иди.
«Уж не хочет ли раджа засадить меня в подземелье?» – подумал Ариэль, входя в темное помещение.
Вдруг что-то щелкнуло, и вспыхнул ослепительный свет.
Вдоль стен, под низким каменным сводом стояли шкатулки с окованными медью крышками. Эти крышки внезапно подскочили, и перед изумленным взором Ариэля неожиданно открылось зрелище, которое редко приходится видеть человеку. Одни шкатулки, как кровью, были наполнены доверху крупными рубинами, другие были полны изумрудами цвета морской воды, в иных радугой сверкали алмазы и бриллианты. Здесь были ларцы с топазами, хризолитами, жемчугом, бирюзой, яхонтами, агатами, сапфирами, гранатами, хризопразами, аквамаринами, турмалинами… Красные, голубые, черные, зеленые, желтые, сверкающие и матовые камни.
Дальше стояли сундуки со слитками золота, с золотым песком, с серебром, с платиной.
Казалось невероятным, что столько сокровищ собрано в одном дворце у одного человека.
– Ты понимаешь, Сиддха, что означают эти красивые камешки и золото? Это власть над людьми. Один камешек в руку – и любой чиновник-сагиб сделает все, что я пожелаю… Я передал им немало таких камешков. Камешек побольше – и вице-король Индии сделает все по моему желанию, камешек еще побольше – и сам король Великобритании присылает мне грамоту на титул сэра с любезными письмами. Я покажу их тебе. Так вот, Сиддха, кто бы ты ни был, каково бы ни было твое прошлое, я смогу оставить тебя, если ты сам пожелаешь. И ты получишь у меня то, чего нигде не найдешь. Подумай. Можешь сейчас не давать ответа. Я приду к тебе после завтрака.
Они вернулись во дворец.
Ариэль остался один. Он больше всего боялся вновь попасть в руки Пирса. И никто, кроме раджи, не сможет защитить Ариэля, если Пирс разыщет его. В этом Ариэль не сомневался. Пока раджа благоволит к нему. Почему бы и не отдаться в его руки? Лолита близко, с ней он сумеет увидеться. «Если же раджа сменит милость на гнев… – Ариэль улыбнулся и подлетел к потолку. – Неужели не удастся улететь?»
И когда раджа явился после завтрака, Ариэль правдиво рассказал обо всем, что знал о себе и о школе Дандарата.
Раджа очень заинтересовался его рассказом и в особенности школой.
– А нет ли там еще каких-нибудь чудесных юношей вроде тебя? – спросил он.
– Есть такие, тело которых может светиться или испускать аромат, есть отгадчики мыслей, предсказатели будущего…
– Надо будет непременно сказать Мохите об этом. Но ты, юноша, все-таки чудо из чудес. Итак, согласен ли ты остаться у меня по доброй воле? Если да, то я сниму решетку с окна и брошу в пруд эту цепочку.
«А если не соглашусь, ты бросишь в пруд меня самого», – подумал Ариэль и ответил:
– Согласен. Но как зовут тебя и кто ты?
Раджа рассмеялся.
– Ты действительно свалился с неба. Я раджа Раджкумар. Позволяю тебе просто называть меня Раджкумаром. Ты все-таки необыкновенный человек, хотя и человек. Я очень рад, Ариэль. Отныне будешь пользоваться полной свободой в пределах моих дворцов и парков. Но не дальше! Даешь слово?
Ариэль подумал о Лолите – о ней он не говорил радже, – хотел попросить разрешения летать по окрестностям, но решил, что с такой просьбой обращаться еще рано, и ответил:
– Даю слово.
Раджа был необычайно доволен. Без цепочки с летающим человеком можно было придумать гораздо больше забав. Это было главное.
В этот же день решетка с окна была снята, а цепочка заброшена в озеро.
Глава двадцать вторая. Новая игрушка
Можно было подумать, что раджа, падкий на забавы, помешался на Сиддхе-Ариэле. Он забросил не только дела, но и все свои любимые развлечения – бои гладиаторов, охоту. С утра до вечера он проводил время с Ариэлем, заставляя его проделывать разные штуки или придумывая новые. Ариэль покорно и даже охотно повиновался радже.
Собрав в самый большой и высокий зал всех своих домочадцев, раджа, развалившись на подушках, командовал:
– Поднимись к потолку, Ариэль! Летай кругами! Стоя! Лежа! Быстрее! Еще быстрее! Перекувырнись! Ко мне, Ариэль! Возьми обезьяну и летай с нею!
Ариэль подхватывал обезьяну и поднимался. Обезьяна неистово визжала от испуга и рвалась из рук. Зрители хохотали до слез, и раджа больше всех. Однако обезьяна, оцарапав Ариэля, вырвалась из его рук и упала, к счастью, на подушки, но все же ушиблась и долго визжала.
Ариэль поднимался и с ручными голубями, и с попугаями, выпуская их под потолком, и гонялся за ними, сам кувыркаясь, как турман.
Приходилось летать и с мальчиками и с девочками. Мальчикам это нравилось, девочки визжали не меньше обезьян. Летал он и с блюдами, уставленными сластями или наполненными цветами, цветы он разбрасывал зрителям и ловко ловил на лету.
Когда фантазия раджи на изобретения домашних развлечений истощилась, перешли в парк. Радже особенно нравился один номер: Ариэль должен был плавно подняться с земли на самую вершину купола дворцовой башенки, оттуда стремительно падать вниз головой в озеро, перед самой водой поворачиваться, становиться на поверхность воды и, шагая, будто он идет по воде, возвращаться к радже.
Ариэлю самому нравилась эта забава. Он поднимался вдоль стены, рассматривая узоры, лепку, трещины, ласточкины гнезда. Мелькали этаж за этажом, колонны, галереи, балконы… Он улыбался людям, выглядывавшим из окон. Однажды поймал на лету розу, протянутую из окна самой Шьямой. Он кивнул ей головой и уже не выпускал цветка.
Так поднимался он все выше и выше.
И вот он стоит на вершине яйцевидного купола, под солнцем, подставляя грудь порывам ветра. Над ним – синее небо, кругом – беспредельный простор. Со свистом проносятся ласточки. Внизу блестят зеркала озер и прудов, зеленеют купы деревьев и роскошных парков. В эти минуты ему хотелось петь. Вот так и улетел бы! Куда?.. К хижине Лолиты! Но нельзя… Не сейчас… Внизу раджа, маленький, как букашка, уже смотрит, вздернув голову, ожидая прыжка. Пора прыгать.
И – странное дело! – с земли он поднимался спокойно и радостно, но перед прыжком с большой высоты чувствовал страх и стеснение в груди, быть может как парашютист, опасающийся того, что вдруг парашют откажет и не раскроется. Вдруг так же неожиданно откажет и эта необычайная способность летать?
