Мы сидели молча, и в пустом зале размеренно, звонко, как падающие капли, цокали ее каблучки – цок, цок.
Женщина улыбнулась, поздоровалась, спросила:
– Вы и есть киберлаборатория?
Один за другим мы поднялись с ящиков, тоже заулыбались.
Грицько ответил:
– Мы и есть.
Ни он, ни я еще не знали, кто эта женщина. А Бруно и Нат знали, но молчали.
Впрочем, в тот момент я еще не думал, что они ее знают. Как-то вылетело из головы, что уж Нат-то должен тут знать всех, кроме тех, кто прилетел с нами.
– А кто из вас двоих Тарасов? – спросила женщина.
– Почему из двоих? – поинтересовался я. Женщина улыбнулась.
– Уж не думаете ли вы, что я не умею считать до четырех?
– Это Мусамба! – наконец представил ее Бруно – Ружена Мусамба. Наша лучшая программистка.
– Ты удивительно щедр на комплименты, Бруно, – поблагодарила его Ружена. И ласково осведомилась: – Может, ты обижен на меня?
– Вроде не за что.
– Вот и я удивляюсь. Я слегка поклонился:
– Тарасов.
– Мне сказали, что у вас в лаборатории еще нет программиста.
– Хотите попробовать?
– Вы не очень-то любезны. Особенно, если учесть вполне искренние комплименты Бруно.
– Что вы! Я верю ему, как богу! Поэтому и...
–...сразу ставите ограничения? – перебила меня Ружена. Я демонстративно поднял руки вверх.
– Пощадите, Ружена! Я уже понял, что такая женщина, как вы, может быть только лучшей программисткой. И никакой другой! Окажите нам честь!
Я показал на ящики. Больше негде было посадить ее.
– О! Это другой разговор. Вы делаете успехи, Тарасов! Даже быстрее, чем лучшая из машин, которых я обучала.
– Бруно, конечно, младенец перед вами – по щедрости комплиментов...
– Вас, кажется, зовут Александр? – поинтересовалась Ружена.
– Так точно.
– Сандро, – уточнил Бруно. – Мы зовем его просто Сандро.
– Меня это вполне устраивает, – Ружена улыбнулась. – Так вот, Сандро, можно ли считать законченной официальную часть нашей беседы?
Я пожал плечами.
– Наверное. Если вас всерьез интересует лаборатория...
– Излишнее уточнение. Иначе бы я к вам не пришла... А теперь чисто деловой вопрос – что я должна делать сейчас?
– Посидите с нами. Мы отдыхаем. С вами отдыхать будет веселее...
Она весело пришла к нам, она весело и работала. И позже, когда мы вымучивали своего “Первенца” – первого на Рите самостоятельного кибергеолога, когда у нас порой все спотыкалось и от отчаяния опускались руки – одна Ружена без устали шутила и не переставала что-то делать. И нам становилось стыдно за свою недолгую слабость, и мы тоже потихоньку начинали шутить и снова брались за работу.
Ружена действительно оказалась превосходной программисткой. Но даже если бы она была программисткой самой посредственной, она все равно стала бы незаменимой у нас уже только из-за одного своего характера.
Мы все любили Ружену. Уже через неделю мы просто не допускали мысли, что наша киберлаборатория могла бы существовать без Ружены Мусамбы. Это уже была бы не наша, это была бы чужая лаборатория.
И ни в эту, ни во все последующие недели я не представлял и не мог представить себе, какую страшную, зловещую роль сыграет Ружена в моей жизни, сыграет независимо от своей воли, даже просто не ведая о том, что происходит, сыграет только потому, что глупые обстоятельства, как когда-то, еще на Земле, говорил Бруно, имеют такое противное свойство – выходить из-под контроля.
Это был адский труд. Адский потому, что мы задали себе бешеный темп. Никто нас не торопил – мы сами себя торопили. И тем сильней торопили, чем больше сложностей обнаруживали в своей работе.
Сначала все казалось просто. Пока знаешь какую-то проблему поверхностно – она всегда кажется простой. Сложности начинаются, когда влезаешь в новое дело по уши.
– Надо просто усовершенствовать киберколлекторов, – уверенно рассуждал Грицько, когда мы все вместе прикидывали, с чего подступиться к проблеме. – Они умеют бить шурфы, бурить скважины и брать керны. Они умеют брать образцы минералов и снабжать их наклейками с датой и точными координатами места находки. Если у кибера толково заполнен блок местной памяти, он даже может сообщить на этой наклейке особые приметы места находки. Я считаю, что у нас есть превосходная отправная конструкция. Много ли нужно к ней добавить?
– Давайте подумаем, – предложил Бруно и деловито взял карандаш. – Итак, что надо добавлять?
– Киберы должны сами выбирать место для шурфов, – пробасил Нат О'Лири. – Подсказывать будет некому.
– Так и запишем! – Бруно склонился над бумагой. – Дальше?
– А может, это сделает за нас машина? – спросила Ружена.
– Машина – уточнит, – возразил Бруно. – И рассчитает. А задачи человек все-таки должен ставить перед собой сам. Итак, что дальше?
– Наверно, киберы должны сами анализировать керны, – предложил я. – И сами должны передавать по радио информацию об анализах.
– Запишем... – Карандаш Бруно забегал по бумаге. – Только, Сандро, может, киберам не надо передавать всю информацию? Пусть они ее просеивают и передают принципиально новое. Иначе мы захлебнемся в этой информации. Придется ставить несколько машин на отыскание, так сказать, жемчужных зерен... А у нас пока не густо с вычислительными машинами... Представляешь, что получится, если добросовестный робот станет дотошно описывать тебе каждый слой керна и каждый попавший в его лапы камешек? Ведь роботов будет много!
– А не пропустим ли мы тогда что-то ценное? – усомнился Нат. – Ведь геолог ищет месторождение не по одному признаку, а по их сумме.
– Вот пусть кибер сам и суммирует! – произнес Бруно. – И нам докладывает лишь результаты анализов, а не весь их ход. Логично?
– В идеале! – Нат с сомнением покачал головой. – Что-то не очень верю я в идеальные киберы. Но если нам удастся создать...
– Еще какие требования? – спросил Бруно. – Что мы еще хотим от нашего дитяти?
– Может, они должны определять и места буровых? – предложил Грицько.
– Зачем? – возразил Нат. – Не слишком ли большая роскошь? Буровая – не шурф. Места для буровых определим сами. А вот поставить буровую кибер должен уметь! Не только бурить, но и ставить!
– Запишем! – прозвучал голос Бруно. Он нарочно придал своему голосу металлический оттенок. Словно кибер сказал это “запишем”.
– Один робот уже готов, – заметила Ружена и улыбнулась. Потом вполне серьезно добавила: – Мне кажется, надо подумать об обороноспособности киберов. Наши роботы очень уж безобидны и безответны. Как дети. Но ведь мы и обращаемся с ними, как с детьми. А в южных районах им, возможно, придется защищаться.
