Колдун миновал опушку, перелетел через покосившийся дощатый забор, приземлился на грядку с горохом — и открыл огонь.
Обруч замедлил время, Бублик слизнул прорвавшиеся через защитный кокон заклятия. Что-то вроде «шипастого аркана», подумал Валентин, и только потом испугался. Защитный кокон оказался разорван в клочья, стоявший в пятнадцати метрах маг так и лучился Силой, а заклинать в замедленном времени было куда сложнее, чем думать и паниковать. Если бы не Бублик, прикинул Валентин, парочка шипов уже сидела бы у меня в печенках. Не смертельно, но поскольку я три года не дрался, — очень и очень опасно. Вот тебе и «ведите себя по-наглее»…
Валентин осторожно отпустил время и восстановил кокон, усилив его экваториальным вихрем. А потом приложил обе руки к груди и резко выбросил их вперед, угостив агрессивного колдуна небольшой, но очень энергичной молнией.
«Мерцание», как и ожидал Валентин, значительно смягчило удар. Земля у ног колдуна почернела, окружавший его живой огонь погас, и Валентин наконец смог рассмотреть задиристого незнакомца. Человеческий глаз видел его как весьма неприятного типа среднего роста, одетого в кожаную куртку, черные джинсы и угловатые ботинки, с покатым лбом, цепким взглядом глубоко посаженных глаз и агрессивно приоткрытым ртом с желтыми прокуренными зубами. А вот создававшие эту иллюзию заклинания просто радовали магический взгляд — Валентин не смог найти ни одного изъяна в их изящном сплетении. Незнакомец был не только весьма решительным, но и довольно искусным колдуном.
Либо кто-то из Верхушки Ордена, подумал Валентин, либо у нас еще и интервенция Совета началась.
Колдун медленно поднял руки на высоту плеч и произнес не открывая рта:
— Все, хватит! Давай поговорим!
Наконец-то нормальный, человеческий разговор, усмехнулся про себя Валентин. А то все по имени-отчеству, здравствуйте-пожалуйста, словно мы на другой планете.
— Ну давай, — ответил человеческим голосом Валентин. — Для начала — ты кто?
— Славяном меня звать, — тоже по-человечески произнес колдун, и голос его оказался вполне под стать внешности, таким же колючим и агрессивным. — Это ты Григория завалил? В глаза смотри!
Валентин почувствовал нестерпимое желание еще раз шарахнуть молнией. Однако помог Пангийский опыт магических дуэлей — Валентин сдержался, переключился на магическое зрение, увидел подготовленное «зеркало» и понял, что колдун работает в примитивной, но довольно действенной манере «плохого парня», провоцируя противника на необдуманные выходки.
— Нет, не я, — спокойно ответил Валентин. — Раз ты знаешь Григория, значит, тоже из Ордена?
— Откуда про Орден знаешь? — ощерился Славян.
— Сперва от Юлиана, потом от Григория, — сказал Валентин. — С Григорием мы почти час беседовали.
— Врешь, — с невероятной силы убежденностью произнес Славян. — Ты его и убил, по глазам вижу!
Ну вот, теперь можно было бы и молнией, подумал Валентин. Сейчас он меня совсем на другое провоцирует. Но как раз на эту провокацию Смит советовал поддаться.
— Да хотя бы и я, — пожал плечами Валентин. — Тебе-то что за забота? Смотри, как бы самого не поджарили!
— Ты меня пугать вздумал? — заверещал Славян. — Да я тебя!..
Валентин уже приготовился продемонстрировать колдуну его будущую могилу — гравизахваты камуфляжа позволяли проделать такой фокус с парой кубометров грунта, — но Славян вдруг взял себя в руки и даже изобразил подобие улыбки.
— Ладно, живи пока, — сказал он покровительственным тоном, на который тоже хотелось ответить молнией. — Ты ведь здесь сидел и меня ждал, верно? А зачем?
— Дело есть, — сказал Валентин. — Правда, из-за него уже двоих ваших убили, так что сам смотри. Черный Камень вам еще нужен?
— Кому нам? — зашипел Славян. — Ты кого еще знаешь?
— Кого знаю, того знаю, — пожал плечами Валентин. — вот тебя в первый раз вижу. Может быть, ты и не из Ордена вовсе? Может, это ты их всех и убил?
По тому, как резко взметнулось вокруг колдуна пламя защитных заклинаний, Валентин понял, что попал в яблочко. При всем своем профессиональном нахальстве Славян не мог знать наверняка, что конкретно Григорий рассказал ученику Нострадамуса. А следовательно, изображать отморозка и дальше могло оказаться серьезной ошибкой.
Воспользовавшись секундным замешательством колдуна, Валентин отправил запрос к «Рою» — опознать стоящего рядом человека, идентифицировать и доложить.
— Григорий тебе чье имя назвал? — повысил голос Славян. — Марциана или Стефана?
— Марциана, — машинально ответил Валентин.
— Ну так че ж к нему не идешь? — злобно усмехнулся колдун. — Давай, давай вали!
— С тобой еще не закончил, — ответил Валентин. Славян казался достаточно неприятным типом, чтобы проверить на нем давешнюю задумку — «допрос под обстрелом». Однако для такого эксперимента следовало дождаться, когда колдун хоть немного раскроется. Или попросту его на это спровоцировать. — Мало ли откуда ты про Марциана знаешь. Скажи-ка лучше, на кого в Питере напала металлическая стрекоза?
Задавая этот вопрос, Валентин подвесил на правую руку небольшой фаербол и направил раскрытую ладонь прямо в лоб колдуну-отморозку. Нагрубит — сам виноват, решил Валентин. К фаерболу он, может быть, и готов, а вот ментальный смерч, что у меня за пазухой припасен, вряд ли сумеет отразить. Потом подключится Обруч, и тогда посмотрим, есть ли что-то полезное под этим дегенеративным черепом.
— Его звали Кирилл, — ответил Славян, словно прочитав мысли Валентина. — А еще я скажу, что ты не знаешь, как найти Марциана. Верно?
Валентин перекатил между пальцами потенциальный фаербол.
— Не знаю, — согласился он. — Поэтому ты до сих пор жив.
— Я не собирался тебя убивать, — хмуро сообщил Славян. — Бич божий — заклинание для плена, а не для смерти.
— Значит, мы нужны друг другу, — кивнул Валентин. — Григорий согласился на сорок процентов.
— А потом умер, — обнажил зубы Славян. — Я не хочу с тобой торговаться.
— Тогда отведи меня к Патриарху, — пожал плечами Валентин. — Или откажись от сделки и умри тоже!
— Зачем же так грубо, — поморщился Славян. — Патриарх может подумать, что ты ему угрожаешь…
— И будет совершенно прав, — перебил Валентин разговорившегося колдуна. — У Ордена нет выбора. Либо вы разделите со мной силу Черного Камня, — либо роботы иллюминатов уничтожат вас до последнего ученика!
— А про роботов откуда знаешь? — прищурился Славян. — Григорий не мог про них рассказать!
Колесников Вячеслав Никанорович, меланхолично сообщил Валентину искинт. Одна тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения, постоянно проживает в Москве, на Плющихе, дом двадцать восемь.
