– Здорово, – сказал я. – Такая башня не рухнет?
Она оглянулась недоуменно в поисках башни, затем брови удивленно взлетели.
– Тебе не нравится прическа? А так?.. Или так?
Волосы на глазах с ярко-оранжевого стали серо-зелеными, башня опустилась, Светлана пару секунд сидела в шапке волос, как в немецкой каске, но по моему лицу поняла, что и это не то, небрежно тряхнула головой, по спине и плечам рассыпались крупные локоны.
– Все бы вам глупеньких блондинок, – сказала она с укором.
– Ах, Света, – сказал я скромно. – Вообще-то я могу себе позволить и не обязательно блондинку.
Она мгновение смотрела мне прямо в глаза.
– Не понимаю, – сказала она, – как я могла тебя тогда упустить?.. А Каролина сразу тебя вычислила среди парней на первой же тусовке. Не знаю, чем ты ее взял. Я тогда, честно говоря, запала на Грефа, такой красавец, такой красавец!.. А как танцевал!.. Ты его не запомнил, по глазам вижу. Все девчонки мне завидовали. А Каролина – нет. Она была счастлива именно с тобой. Тогда я ее не понимала, а теперь вижу – тогда в том пареньке, скромном ремонтнике бытовой техники, увидела тебя нынешнего.
Я сказал вяло:
– Не думаю. Мы тогда ни о чем не думали.
– Женщины всегда думают, – заявила она авторитетно.
– Она не думала, – заверил я. – Как и я.
– А что же тогда?
– Инстинкт, – сказал я. – Он взял нас обоих и повел навстречу один другому. Ему виднее, он такие ситуации два миллиарда лет наблюдает, опыт есть.
На столе неслышно появились блюда, от жареной птицы такой дразнящий аромат, что я даже не заметил, как нож и вилка скользнули мне в ладони. Хотя вроде бы эти виртуальные блюда пока еще не насыщают. Впрочем, со временем, кто знает…
Светлана посмеивалась, бокал вина в ее изящной руке переливался хрустальными искорками, словно весь из сложно ограненного бриллианта.
– Я уверена, – сказала она, – что ты точно такой же и в реале.
– В реале? – переспросил я. – Ах да, прости… У меня в самом деле не было времени подобрать облик.
Она покачала головой, в глазах проступила грусть.
– А они у тебя есть? Хотя бы дефолтные, на которые любой может надеть свое фото?..
– Ну, если честно… – промямлил я.
– Честно!
– Если честно, – повторил я, – то как-то не успел. Правда, собирался! Но все что-то мешает.
– Эх ты, – сказала она. – Не соображаешь, что ты и есть мужчина, о которых мечтают женщины. У любого мужчины, как раньше в шкафу висели костюмы на все случаи жизни и полсотни галстуков, сейчас запасено тысячи виртуальных морд. Со всем остальным, конечно. Красивые, значительные, мужественные. Благородные, исполненные мудрости и всяческих достоинств. А ты… Знаешь, сколько у меня обликов?
– Сколько? – спросил я покорно.
– Не скажу, – ответила она почти сердито. – Во всяком случае, больше, чем когда-то было платьев. А на себя реальную уже смотреть боюсь. Старость когда-то казалась такой далекой!..
Мне показалось, что она запнулась на миг, словно хотела сказать то главное, из-за чего договорилась о встрече, но что-то помешало, и она сказала чуть оживленнее, чем того требовалось:
– Сходим в кино?
Я удивился:
– Кино?.. Я уже и забыл, что это.
– Все баймишь?
– Что делать, там постоянный прогресс. А я люблю новое.
– В кино тоже много нового, – пообещала она. – Пойдем, не пожалеешь!
Я сомневался, что не пожалею, но в последнее время я так редко виделся со старой компанией, что ладно уж, потрачу полчаса или час, сколько там фильм идет, они тоже все укорачиваются, люди не могут высиживать по три часа, как в старину. Светлана заказала два места, мы поднялись, и, проходя мимо окна, я сообразил, что находимся на одном из спутников Сатурна, только там эти великолепнейшие восходы планеты-гиганта. Еще три шага – и мы перешли в другой зал, где-то незаметно перейдя ту черту, что отделяет виртуальный ресторан от виртуального кинотеатра.
Как я понял, кинотеатр этот на Луне, архитектура характерная, но хоть гравитация привычная, не хотелось бы выпрыгивать из кресла. Шел старый фильм «Война и мир», но обаймленный, так что я вошел в Дорохова и смотрел его глазами, испытывал его чувства, а Светлана влезла в шкуру какой-то девицы, какую по книге я что-то не припомню. По молчаливому согласию мы не брали себе роли Наташи Ростовой и Андрея Волконского, это было бы слишком. Фильм тянулся достаточно долго, мне довольно быстро все надоело, чувства героев мелковаты, проблемы детские, примитивные, а весь мир их довольно узок и скучен.
Когда все кончилось, я посмотрел на Светлану, в ее глазах смущение и разочарование. Она поднялась, взяла меня под руку, через три шага мы вернулись к своему столику, где отрезанный моим ножом ломтик нежного горячего мяса еще исходит одуряющим запахом и ничуть не успел остыть.
– Извини, – сказала она, – я думала, тебе понравится. Сама не понимаю, что меня так восхищало, когда я была студенткой?
– Мы тогда сами были такими, – предположил я.
– Простенькими?
– Это не наша вина, – сказал я. – Мир весь был простеньким. В сравнении, конечно, не с древним Римом, а сегодняшним. Ты участвуешь в выборах?
Она засмеялась.
– Только в нашей, всемирной стране Фитнеса. А ты?
– А я в шести, – ответил я.
– Ты всегда был активным.
– Ну… это не столько активность, – ответил я в затруднении, – это… нынешнее время.
Наши взгляды встретились, я видел, что и она вспомнила время, когда все страны были четко огорожены границами, а в каждом городе, губернии или в крае существовала своя власть, под ее юрисдикцию попадали все, кто жил там: старые, молодые, русские, буряты, евреи, филателисты, любители скейбординга или парашютисты. Теперь же, когда глобальная сеть объединила нас в одно общество, все эти устаревшие границы кажутся не просто ненужными, но и смешными.
Не говоря уже о религиозных группах, но даже вот фитнесистки всего мира имеют свое правительство. И юрисдикция такого правительства распространяется на всех фитнесисток вне зависимости, где они находятся. Таким образом, Светлана является гражданином практически всех стран, она может снимать квартиру здесь в Москве, платить арендную плату в Австралии, поступить в университет в Бельгии, открыть дело на Мальте, купить участок под виллу во Флориде, а оплатить тугриками в Немецком банке.
– Да, – засмеялась она, – сегодня достаточно нажать пару кнопок.
– Фу, – сказал я с упреком, – что за дикость? Это было вчера. Сегодня достаточно легкого волевого усилия.
– Мне это пока недоступно, – сообщила она. – Да и вряд ли я зайду так далеко. Это ты всегда бежал впереди паровоза!
– Тогда попробуй без чипа, – посоветовал я, – сейчас расширяют возможности стволовыми клетками, еще какой-то ерундой. Сдвинешь брови – войдешь в Сеть, приподнимешь – выйдешь, расширишь глаза…
